Страница 31 из 92
Хит был бы не прочь поломать голову над загадкой этого противоречивого лица, но не сейчас, а прежде, в тот далекий день, когда он еще не знал, кто такая Этна.
Обращаясь к обоим, он спросил:
— Кто вы и что вам от меня нужно?
Взгляд его, обращенный на мужчину, исполнился черной ненависти.
— Мало ты издевался надо мной у Карлуна?!
— Я хотел проверить тебя, — ответил незнакомец. — Убедиться, что ты не солгал, говоря о Лунном Огне.
Он наклонился вперед, прищурился и еще раз с ног до головы осмотрел Хита. Его напряженное тело изогнулось, как лук, а на красивом, покрытом шрамами лице заплясали тени от фонаря.
«Ужик спешит, — подумал Хит. — Что-то покалывает ему бока».
— А что тебе до этого? — спросил он.
Это был глупый вопрос. Хит давно понял, чего от него хотят. Все его существо звало к отступлению.
Незнакомец не ответил прямо. Он сказал:
— Ты слышал о культе, который называется стражей Лунных Тайн?
— Это древнейший культ Венеры и один из самых влиятельных и, несомненно, самый удивительный на этой безлунной планете, — произнес Хит, ни к кому не обращаясь. — Лунный Огонь — символ их божества.
Женщина невесело засмеялась:
— Хотя они никогда не видели его!
Незнакомец продолжал:
— Вся Венера знает о тебе, Дэвид Хит. Слово бежит далеко. Жрецы тоже знают. Дети Луны. У них особый интерес к тебе.
Хит молча ждал.
— Ты подлежишь мести богов. Но месть не настигла тебя до сих пор. Возможно, потому что ты землянин и Боги Венеры — не твои боги. Как бы то ни было, Дети Луны устали ждать. Чем дольше ты живешь, тем больше у людей искушения совершить святотатство, тем меньше веры в неотвратимость божьей кары.
Тон его граничил с сарказмом.
— Итак, — закончил он. — Дети Луны присмотрят за тем, чтобы ты умер.
Хит улыбнулся.
— Я вижу, жрецы делятся с тобой своими секретами?
Человек повернул голову и коротко бросил:
— Алер!
Женщина встала перед Хитом и спустила с плеч тунику.
— Вот, — сказала она с яростью, — смотри!
Злилась она не на Хита, а на то, что скрывалось между ее белыми грудями: клеймо-татуировка — перечеркнутый круг, символ Луны.
Хит глубоко вздохнул.
— Храмовая прислужница, — усмехнулся он.
Он снова взглянул в ее лицо. Женские глаза смотрели на него, серебряно-холодные, спокойные.
— Мы проданы с колыбели, — сказала она. — У нас нет выбора. А наши родители страшно гордятся тем, что их дочери выбраны для храма.
Горечь, и гордость, и тлеющая ярость рабыни звучали в ее словах.
— Брока сказал правду.
Хит насторожился. Он оглядел их поочередно, ничего не говоря, и сердце его забилось, гулко и быстро ударяясь о ребра.
— Они убьют тебя, — продолжала Алер, — и смерть твоя будет нелегкой. Я знаю. Я слышала, как люди кричали по многу ночей, а их грех был меньше твоего.
С трудом шевеля непослушными губами, Хит произнес:
— Беглянка из храмовых садов и метатель копий. Их грех тоже велик. Вряд ли они прошли половину Венеры только для того, чтобы предупредить меня об опасности. Я думаю, они лгут. Я думаю, жрецы идут и за ними.
— Мы все трое вне закона, — подтвердил Брока. — Но Алер и я можем удрать. А вот тебя они выследят, где бы ты ни был. Есть, правда, одно надежное, укромное местечко..
— Где же оно? — спросил Хит.
— В Лунном Огне.
После долгого молчания Хит издал хриплый, скрежещущий звук, который должен был изображать смех.
— Уходите, — сказал он. — Убирайтесь.
Он поднялся, дрожа от слабости и злости.
— Оба вы врете, я единственный оставшийся в живых из тех, кто видел Лунный Огонь, и вы хотите заставить меня вести вас туда. Вы верите в легенды. Вы думаете, что Лунный Огонь превратит вас в богов. Все вы, как последние идиоты, сходите с ума по власти и славе. Все вы воображаете, будто Лунный Огонь осуществит ваши мечты. Ну, так послушайте меня: не даст он вам ничего, кроме страданий и смерти.
Он заговорил громче:
— Уходите, лгите кому-нибудь другому. Напугайте Стражей Верхних Морей. Подкупите самих богов, чтобы они доставили вас туда. Но убирайтесь от меня!
Венерианец медленно встал. Каюта была мала для него, балки палубы уперлись в его плечи. Он отшвыр-вуп в сторону маленького дракона, схватил Хита обеими руками и сказал:
— Я дойду до Лунного Огня, и ты отведешь меня туда.
Хит ударил его в лицо. Брока на мгновение опешил, а Хит прошипел:
— Ты пока еще не бог!
Венерианец оскалился. Кулаки его крепко сжались.
— Брока! — резко крикнула женщина.
Шагнув ближе, она вцепилась в запястье венерианца.
— Не убивай его, дурак!
Брока тяжело выдохнул сквозь стиснутые зубы. Руки его постепенно разжались.
Лицо Хита налилось темной кровью. Он упал бы, если бы женщина не подхватила его. Она снова повернулась к Броке:
— Ударь его, но не сильно.
Брока поднял кулак и осторожно стукнул Хита в определенную точку на челюсти.
Прошло не менее двух долгих венерианских часов, прежде чем Хит пришел в себя. Процесс этот, как всегда, происходил медленно — постепенный переход от неопределенного существования к резкому осознанию всего, что случилось. Ему показалось, что голову его надвое разрубили топором.
С какой стати он вообще проснулся? Наркотика было достаточно для нескольких часов тяжелого сна. Небо за дверью кабины посерело: ночь кончалась. Хит полежал, размышляя, не болен ли он, и вдруг понял, что именно разбудило его.
«Этна» была на ходу.
Злость нахлынула на него с такой силой, что он даже не смог выругаться. Кое-как Хит поднялся на ноги и пересек кабину. Он сразу почувствовал, что «Энта» идет не так, как надо, что утренний ветер силен, а она рыскает по сторонам. Он пинком распахнул дверь и вышел на палубу.
Большой треугольный парус из шелка золотого паука, чуть видимый в синем воздухе, бился о реи, сброшенный ветром.
Хит бросился к нему, обретая силу в страхе за судно.
Брока пытался удержать равновесие на рискованно пляшущей корме.
Кильватер, белый на черной воде, извивался, как змея.
Женщина Алер стояла у поручней, глядя на низкий берег, оставшийся далеко позади.
Брока не протестовал, когда Хит отшвырнул его и взял кормовое весло. Алер внимательно следила за ними, но ничего не говорила.
«Этна» была маленьким, с простой оснасткой судном, им легко мог управлять один человек. Хит установил парус, и через несколько минут судно пошло так же легко и изящно, как его крестная мать, а кильватерная линия вытянулась словно по струнке.
Сделав это, Хит повернулся к Броке и Алер и набросился на них с такой яростью, что тигрица, защищающая своего детеныша, показалась бы в сравнении с ним домашней кошкой.
Брока даже бровью не повел. Он стоял и смотрел на берег и на светлевшее небо.
Когда Хит выдохся, женщина сказала:
— Мы должны были отплыть. Может быть, мы уже опоздали. А ты не хотел нам помочь.
Хит махнул рукой и замолчал. Запас его ругательств кончился. Он повернул штурвал.
Брока одним прыжком оказался возле и поднял руку. Внезапно Алер закричала:
— Погоди!
Что-то в ее голосе заставило мужчин оглянуться. Она стояла у поручней лицом к ветру, трепавшему ее волосы, короткая туника натянулась на бедрах. Рука ее была вытянута в указующем жесте.
Наступал рассвет. На секунду Хит потерял всякое чувство времени. Палуба, чуть покачивавшаяся под его ногами, низкий туман, заря над Морем Утренних Опалов, заря, давшая морю это название. Казалось, никогда не было Лунного Огня, не было ни прошлого, ни будущего, только Дэвид Хит и его корабль, и свет над поверхностью воды.
Свет струился медленно, просеиваясь, как дождь драгоценных камней, сквозь многомильное жемчужно-серое облако. Холодный и медлительный вначале, он становился теплее, набирал силу, превращая туманный воздух в капли розового огня, сиявшего так низко над водой, что казалось, будто маленькое суденышко плывет через опаловое пламя, обширное, как Вселенная.