Кот и Шредер

— Договорились. Адрес я пришлю. Хм… Тебе, наверное, нужны деньги на экипировку…

— Нет. У меня все есть. — Покачал головой Кот, по — прежнему не открывая глаз. И Рандон только хмыкнул. Будь на месте этого мальчишки любой другой человек, и глава дома Рона решил бы, что собеседник просто стесняется просить, но в случае с Котом, он мог быть уверен, что тот лишь констатировал факт. И ведь не скажешь, что мальчик кристально честен. Нет, он вполне способен на хитрость и притворство, но с близкими людьми предпочитает вести себя честно и искренне… тем самым провоцируя самих близких на ответную откровенность. И ведь это срабатывает, даже со старым Химмом, вот что удивительно!

М — да, о девчонках я как‑то не подумал. И если с Иттой все просто, достаточно будет пару раз прикрыть ее свидания с Оррином, то Имми… это проблема. Ее обиду мне будет очень сложно пережить без потерь. Особенно, учитывая, что большую часть времени мы в школе, а значит, постоянно рядом. Надо что‑то делать… Хм.

А вот и она, легка на помине… Рассмотрев приближающуюся к дому изящную фигурку, я спрыгнул с забора, сидя на котором наслаждался солнечными ваннами, и метнулся в дом, мельком порадовавшись, что инцидент с дверью прошел незамеченным, иначе, Имма с меня не слезла бы до тех пор, пока не узнала бы всю историю от и до… инквизитор в юбке.

Вот, хлопнула многострадальная дверь, и до меня донеслось уже привычное приветствие подруги.

— Кс — кс — кс… Шредер, выходи! — Вот настырная. Бедный котяра уже не знает, где от нее спрятаться.

— Привет, Имми. — Я вышел в прихожую вместо кошака, и кивнул в сторону кухни. — Пирожное будешь?

— О… привет, Кот. А Шредер опять не хочет выходить, представляешь? — Отозвалась блонда, следуя за мной на кухню и оглядываясь по сторонам в поисках звереныша. Бесполезно, понятное дело.

— Хм, если бы на меня вылили стакан сладкого липкого абрикосового сока, я бы тоже предпочел держаться подальше от агрессора. — Заметил я, выставляя на стол вынутую из холодильника тарелку с пирожными. Ткнул чайник, и шум закипающей воды скрыл сердито — обиженное сопение мелкой.

— Я же нечаянно! И даже извинилась перед ним! — Проговорила она, теребя подол короткой юбки.

— Значит, он решил, что одних извинений недостаточно, и решил тебя наказать своим отсутствием. — Пожал я плечами.

— И… надолго? — И глаза такие печальные — печальные… так и хочется разрыдаться от сочувствия.

— Ну ты спросила, подруга… Откуда ж я знаю? — Наполняя чашку гостьи ароматным чаем, я покачал головой.

— Жаль. — Вздохнула Имма и, вежливо кивнув, приняла у меня из рук протянутую ей чашку. Маленький глоток и, отставив ее на стол, блонда смотрит на меня долгим изучающим взглядом.

— Что? — Не понимаю.

— Ко — от, а папа шутил, или ты и в самом деле куда‑то уезжаешь на эти каникулы? — Обманчиво мягким тоном спрашивает Имми. Опс… Чертов Рандон! Так меня подставить, а?! За что?!!!

Глава 10

Вопрос взаимопонимания

До начала осенних каникул еще три недели, а я уже хочу повеситься. Ску — учно! Казалось бы, как можно заскучать, например, на уроках истории чужого мира… ну, теперь уже не совсем чужого, но все‑таки? Или уроках литературы, с ее абсолютно незнакомыми мне произведениями и авторами? Или на географии, где один вид здешнего глобуса вполне способен взорвать мой мозг?

Авторитетно заявляю: можно! Достаточно было привыкнуть к необычным математическим знакам на уроках алгебры и формулам в физике, как проблема с этими предметами была решена. История? Хм, не надо путать уроки истории с историей — наукой. Учебники, все‑таки, составляются с расчетом на детей, а не академиков. Литература? Чтение до сих пор является одним из моих любимейших занятий, а опыт помощи детям и внукам в написании домашних сочинений, с моим переселением в другой мир, никуда не делся. География… да, здесь мне действительно приходится напрягать память, чтобы запомнить хотя бы самые известные названия, начиная с шести материков и восьми океанов и, заканчивая названиями столиц и стран… Но сегодня, этого предмета в расписании нет, а алгебра и химия вызывают лишь скуку! Хотя, таблицы пределов энергетического насыщения химических элементов… хм, даже они не заняли меня более чем на половину урока. Да и не люблю я этот предмет. За годы воспитания своих детей и внуков, он достал меня до печенок. Хуже, только анатомия… и за это отношение надо сказать «спасибо» не только моему среднему сыну, избравшему когда‑то стезю врача, но и его матери, закончившей карьеру в звании полковника медицинской службы…

— Эм — м… извините, а Кот здесь? — Ухо непроизвольно дернулось, уловив вопрос заданный какой‑то младшеклассницей, неизвестно каким ветром занесенной в наш кабинет на этой перемене. И естественно, мои дружные однокашники, так же дружно меня сдали. Ну, и кому я еще понадобился?

Я оторвал голову от парты, на которой пытался задремать и, приоткрыв один глаз, попытался рассмотреть визитера. Точнее, визитеров. В классе даже тише стало, когда перед моей партой выстроились три младшеклассницы и принялись сверлить меня недовольными взглядами. Кажется, я их уже где‑то видел.

Заметив, что я на них смотрю, стоящая в центре композиции девочка мельком глянула на своих сопровождающих, словно желая увериться, что те ее не бросили и, глубоко вздохнув, сделала шаг вперед.

— Господин Кот, мы пришли, чтобы заявить от имени нашего класса… не смейте обижать Имму Рона!

— Эк? — Честное слово, у меня дар речи пропал. Что‑что я не должен делать?! Это блонда такие слухи обо мне распускает? От удивления, накатывавшая на меня сонливость пропала, будто ее и не было.

— Ко — от! — А вот и наша вездесущая староста нарисовалась. Жаловался на скуку? Получай. Правильно сказал один мудрый мертвец: «бойтесь своих желаний!»

Я перевел взгляд с суровых защитниц Имми на приближающийся тайфун и, выпрямившись на стуле, кивнул этим парламентерам, в ответ на их ультиматум.

— Хорошо. Не буду. — А что еще я мог сказать? Объяснять, что это блонда вторую неделю ведет себя, словно избалованная принцесса и рычит даже на отца с матерью? Так бесполезно… не поверят. Да и старосте проще пообещать исправиться, чем доказать, что я не верблюд. Она вообще не верит в возможное благоразумие людей противоположного пола. Исключение делается, по — моему, только для учителей и… впрочем, это уже не моя тайна.

— Эм… тогда, мы пойдем? — Как‑то неуверенно проговорила гостья и, покосившись на остановившуюся рядом грозную, но очаровательную старосту, в момент исчезла из виду, не забыв прихватить и подруг. А я приготовился к очередному выносу мозга.

— Грримон! — О как, дело плохо. Юста в ярости, раз обращается по фамилии, точнее, по отчеству. Фамилии здесь имеются только у аристократии, а нам, голытьбе, такое счастье не светит. И да, разумеется, «отчество» у меня липовое. Нужно же было вписать что‑то в документы, вот Рандон и пошутил, сделав мое уличное прозвище именем, а в качестве отчества присвоив мне имечко последнего слушающего семьи Рона. Но я не в претензии. А вот у старосты они, кажется, имеются…

— Кот. — Поправил я штатную валькирию нашего класса.

— Что? — Юста сбилась с дыхания от неожиданности.

— Обращение «Грримон» лучше оставить учителям. В твоих устах оно нарушает гармонию дружеской атмосферы царящей в нашем классе. — Пояснил я. На что только не приходится идти, чтобы дать время остыть нашей ответственной старосте.

— Пф… — Юста смерила меня долгим взглядом, но взяла‑таки себя в руки и, явственно шевеля губами, принялась считать. На «десяти» она глубоко вздохнула и заговорила уже куда более ровным тоном. — Хорошо… Кот. Объясни мне, будь любезен, почему эти младшеклассницы пришли к тебе с такими претензиями? Ты действительно обидел Имму Рона?

— Нет.

— «Нет, не обидел», или «нет, не объясню»? — Староста прищурилась и сложила руки под грудью… неплохой, кстати говоря, весьма неплохой гру… кхм, что‑то меня не туда понесло.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.