Змея

— Почему?

— Что почему?

— Почему он напал на меня? Не разберусь в этой каше.

— Может, знал, что это ты? Он знал?

— Мне говорили, будто он хотел просто оказать кому-то услугу.

Тоби встал и уставился в мутное окно.

— Почему бы и нет? Услуги — важная вещь. Оказывая их, ты кажешься сильным. Это доказывает, что ты не какой-нибудь простофиля. Это доказывает...

— Это доказывает, что тебя скоро могут пришить. Он медленно повернулся ко мне:

— Я влип, Майк?

— Не вижу, каким образом.

— Спрашивай напрямую.

— Кто такой Дикерсон?

— Никто не знает. Большой человек.

— Деньги?

— Я думаю.

— А кто будет преемником Кида Хэнда?

— Понятия не имею. Может быть, Дел Пеннер. Довольно крепкий орешек. Сидел десять лет, потом в Чикаго участвовал в бизнесе с игральными автоматами. Он уже наступал Киду на пятки.

— Тогда, может быть, Кид замахнулся на чью-то власть? Или и вправду хотел оказать кому-то услугу?

— Услуги никого не убивают.

— Но Киду это стоило жизни.

— Он же не знал, что напорется на тебя! Я долго смотрел на Тоби, потом лицо его застыло, и он отвел взгляд. Сделав большой глоток пива, он посмотрел на меня, потом сказал:

— Я слышал, что он хотел кому-то оказать личную услугу. Твое присутствие там оказалось полной неожиданностью. Ты не представляешь себе, какой неожиданностью. С тобой это не было связано. Тут что-то другое. Вот и все, что я знаю. И больше не хочу ничего знать. Я просто хочу зарабатывать деньги на своей спокойной профессии — и оставь меня в покое.

— Почему?

— Потому что ты теперь жжешься, как раскаленное железо. Это знают все. И все ждут, что произойдет.

— К этому я привык.

— На этот раз дело обстоит серьезней. — Он долго смотрел в стакан с пивом и наконец решился. — Ты слышал что-нибудь о Марве Каниа?

— Нет.

— Он приехал из Сент-Луиса. Наемный убийца. Лет примерно двадцати восьми. Первое убийство он совершил еще подростком. Потом некоторое время крутился в Канзас-Сити, затем переехал на Западное побережье, после чего опять вернулся в Сент-Луис. Известно, что он убрал Анджело и Винса Паго и был замешан в дело Карлайла в Лос-Анджелесе. Он такой же бешеный, как и ты.

— Ну и что же?

— Ты сейчас представляешь собой мишень. Каниа шляется по городу с куском свинца в животе, и всем известно, где он его заработал. Моли Бога, чтобы он умер. А если этого не произойдет, то умрешь ты.

Я встал и взял шляпу.

— Последнее время мне везет, — сказал я.

— Надеюсь, это надолго.

Когда я подошел к двери, Джерси добавил:

— Не хотелось бы мне быть здесь, когда это твое везение кончится. Ты наделаешь много шуму.

— Мне тоже так кажется.

— Так оно и будет, — заверил он.

Потом я вернулся к ней, красавице с длинными черными волосами, к ней, чье тело было гармоничным сочетанием изгибов и красок; она лежала, укрытая одной лишь простыней, под которой обозначились высокая грудь и мягкие впадины.

Она не услышала, как я вошел, пока я не окликнул:

— Вельда...

Глаза открылись — сначала медленно, а через секунду с поразительной внезапностью, как у испуганной лани; рука дернулась, и я понял, что в ней зажато Когда она узнала меня, пальцы расслабились, рука выскользнула из-под простыни и потянулась ко мне.

— Ты можешь так погибнуть, детка, — сказал я.

— Только не при тебе.

— Не всегда это был я.

— Но теперь это так, Майк.

Я взял ее за руку, потом одним движением откинул простыню и посмотрел на тело Вельды Сел на край постели и провел пальцами по шелковистой коже. Призыв существовал всегда, но впервые он вызвал отклик. Теперь я мог трогать Вельду, чувствовать ее и радоваться этому. Она жарко вздохнула и сказала:

— У тебя сумасшедшие глаза, Майк.

— Ты же их не видишь.

— Но я знаю. Они дикие, ирландские, карие с зеленым, и сумасшедшие.

— Понятно.

— Тогда сделай то, чего я хочу.

— Только не я, детка. Ты только женщина, а я делаю лишь то, чего хочу я.

— Так делай же.

— А ты готова?

— Я всегда была готова.

— Ничего подобного.

— Но сейчас да.

С другого конца комнаты, приглушенный занавесом алькова, донесся странный, какой-то призрачный звук, похожий на причитания духа смерти ирландцев Банши; звук этот то возвышался, то превращался в едва слышное бормотание.

— Она просыпается, — произнесла Вельда. Я набросил на нее простыню и подоткнул под плечи.

— Нет, она не просыпается.

— Мы могли бы куда-то пойти.

— Нет.

— Майк...

— Сначала мы должны избавиться от опасности. До тех пор это будет не правильно.

— С тобой всегда будет опасно.

— Но не так, как теперь.

— Неужели мы недостаточно испытали?

— С некоторыми людьми это всегда так. Ты теперь знаешь и понимаешь меня. Приходит быстро, длится немного, потом быстро кончается.

— Ты никогда не изменишься?

— Не думаю, котенок. Вещи происходят, но не меняются.

— Так нам суждено?

— Должно быть. В настоящее время нам предстоит кое-что сделать. Ты готова?

— Я всегда была готова. — Вельда улыбнулась. — Раньше ты не спрашивал.

— Я никогда не спрашиваю. Я беру.

— Так возьми.

— Когда буду готов. Не теперь. Вставай. Вельда выбралась из постели и оделась, не смущаясь тем, что я на нее смотрю. Потом она выдвинула ящик комода, достала кобуру и прикрепила ее к широкому поясу юбки. Плоский браунинг был практически не виден.

— Если бы в меня кто-то стрелял из этого, я бы успел ему руки оторвать, — сказал я.

— Но не в том случае, если бы стреляли в голову, — ответила Вельда.

Я позвонил Рикерби снизу. Он обещал прислать агента наблюдать за квартирой, пока нас нет. Сью спала. Мы с Вельдой сели в машину и отправились в сторону Западного шоссе.

— Куда мы едем? — спросила Вельда.

— В один ресторанчик — новое место сбора гангстеров.

— От кого ты это узнал?

— От Пата.

— Кого я должна там найти?

— Человека по имени Дел Пеннер. Если его там нет, то попробуй узнать, где его можно разыскать. Вероятно, он займет место Кида Хэнда. Главное, тебе нужно узнать: кто такой мистер Дикерсон?

Вельда вопросительно посмотрела на меня, и я рассказал ей о деталях дела. Краем глаза я наблюдал за тем, как она слушает. Что-то новое появилось в ней — чего не было семь лет назад. Тогда она работала секретарем, имела право носить при себе оружие. Была девушкой с особым прошлым, о котором я ничего не знал. Теперь она стала женщиной все с тем же непонятным прошлым и правом носить оружие, однако я чувствовал в этой женщине необычайную хитрость, возникшую за годы пребывания за железным занавесом во время участия в самой большой охоте, какую знала человеческая цивилизация.