Страница 40 из 54
— Зря смеешься! Мотив уже найден, — с видом заправского детектива торжественно провозгласила Добрынина. — И мотив очень мощный.
— Да не смеюсь я, — с досадой ответила Алиса. — Просто мне страшно. Очень страшно.
Алиса прошлась туда-сюда по комнате. Раздвинув шторы, она выглянула на улицу. Мелкие частые капли дождя монотонно барабанили по карнизу. Вдруг издалека послышался собачий лай, и из-за поворота показалась знакомая фигура.
— Господи, это еще что такое? — удивленно пробормотала Алиса, все еще не веря своим глазам.
— Кто там? — Марина шустро поднялась и присоединилась к ней. — Это Серега, что ли? А собака-то откуда?
— Понятия не имею!
Алиса мигом накинула куртку и выбежала на крыльцо. Добрынина последовала ее примеру.
Шатров — а это был он — вел на поводке облезлую дворнягу с подозрительно раздутым животом, которая время от времени тыкалась носом в его ладонь и выражала свои чувства благодарным тявканьем. В другой руке он нес огромную, как чемодан курортника, сумку. Сергей, увидев Алису и Марину, улыбнулся и попытался им помахать.
— Привет, девчонки! — радостно возвестил он. — А я к вам не один. Знакомьтесь. Это Мурка. Мурка, это Алиса, а это Марина Вячеславовна. Прошу любить и жаловать!
— Скорее — любить из жалости, — пробормотала Добрынина, с недоумением разглядывая нежданную гостью. — У нее что, рахит?
Собака настороженно остановилась шагах в пяти от дома и издала хриплое рычание.
— Шатров, это что еще за цирк? Тебя где носило все это время? И что еще за Мурка такая?
Алиса хотела было подойти к Сергею, но зверь, ощетинив загривок, встал возле ног своего спасителя и всем своим видом показывал, что никого к нему подпускать не собирается.
— Тихо, девочка, — Шатров ласково потрепал собаку по голове.
Затем он присел на корточки, взял ее за морду и заглянул в глаза.
— Послушай, подруга. Это наша Алиса, понимаешь? Она очень хорошая и добрая. Она никогда не будет тебя бить или обижать. И ты ее не обижай, договорились?
Мурка повела ушами и слегка вильнула куцым хвостом.
— Иди сюда, Лисенок! — негромко позвал Сергей.
— Я боюсь, Сереж, — робко отозвалась Алиса, переминаясь с ноги на ногу, но все еще не решаясь подойти ближе. — Мне кажется, она меня сожрет, если я к тебе подойду.
— Не, не сожрет. Она уже столько съела, что ты в нее просто не поместишься.
— Оптимистично, — прокомментировала Алиса, делая робкий шаг. — То есть, если бы она сегодня еще не обедала, то моя участь была бы решена?
Она несмело опустилась рядом с Шатровым и протянула руку к замершей собаке. Та осторожно обнюхала ее и вдруг лизнула в щеку.
— Ой, мамочки! — воскликнула Алиса и от неожиданности чуть не села попой в грязь, — Признавайся, Шатров, на какой помойке ты откопал этого динозавра?
Говоря это, она погладила Мурку по лобастой голове. За ухом у нее оказалась совершенно замечательная, мягкая, как пух, шерстка.
Сергей довольно рассмеялся.
— Это долгая история. Теперь этот динозавр будет жить с нами. Мы уже побывали у ветеринара, сделали кое-какие прививки. А еще закупили море всякой разной еды, — он указал на сумку, завалившуюся на бок.
«Что значит — жить с нами? Значит, — с ней, Алисой, тоже?» — пронеслось в голове у Алисы и от этой мысли сердце сладко екнуло и подпрыгнуло.
— Боже мой, дождались! — послышался с крыльца насмешливый голос Добрыниной. — В семье Шатровых долгожданное пополнение! А можно вопрос? Вы теперь все вместе на улице проживать будете или все-таки в дом пойдем?
— Пойдем, конечно! Девчонки, чайку согреете?
— Согреем, согреем. Ты лучше расскажи, где ты так долго шарахался? Между прочим, полицейский дознаватель с самого утра здесь — допросы допрашивает.
— Знаю, но я-то тоже не груши околачивал.
— Что-то узнал? — насторожилась Алиса, машинально поглаживая уши-лопухи.
— Даже больше, чем «что-то». Ладно, дома расскажу, — с довольной улыбкой проговорил он, подавая Алисе руку. — Мурка, за мной!
— Вика, ты не видела мой телефон? — Егор закрыл книгу и огляделся.
— Мне кажется, ты его вчера положил на журнальный столик, — откликнулась Вика из ванной.
— Там нет, — он встал и прошел в спальню. — Все, нашел!
— А зачем тебе телефон? Связи все равно нет, — хмыкнула Вика, выходя в комнату, и легкими движениями пальцев вбивая в кожу лица ароматный крем.
— Ну, не всегда! Иногда бывает, — улыбнулся Касаткин, просматривая сообщения.
— Кстати, Егор, что ты обо всем этом думаешь? — задумчиво проговорила она, встав в дверях.
— Что ты имеешь в виду?
— Только не делай вид, что ты не понимаешь, о чем я спрашиваю. Мы все здесь в последнее время думаем только об одном.
Егор шумно вздохнул, встал и прошелся по комнате.
— Вика, мы же договорись не обсуждать пока эту тему, — с некоторым раздражением проговорил он.
— И все же, — упрямо возразила она. — У тебя же должно быть свое мнение. Как ты считаешь, кто из наших убил Крутицкого?
— Я ничего не думаю, Вика.
— Просто все эти допросы… — она передернула плечами, — Это так унизительно! Неужели ты ничего не можешь предпринять?
— Что именно? Ты же слышала, полиция работает.
Вика подошла к окну и провела пальцем по стеклу, с обратной стороны залитое прозрачными потоками воды.
— Егор, может, мы все-таки уедем отсюда? Мне не по себе. Да и Артем с Ренатой…
— Вика, — нетерпеливо перебил он ее, — твой сын и его невеста — взрослые люди, а не маленькие дети. И потом, я что-то не заметил, чтобы они так уж сильно переживали. Нам всем просто надо смириться с обстоятельствами и немного подождать. Уверен, что в самое ближайшее время оба убийства будут раскрыты.
— Оба? А, ты об этой девице? Если хочешь знать мое мнение, то я считаю, что эти два случая вообще не связаны между собой. Сам подумай, ну как могут быть связаны Крутицкий и эта… бродяжка? — лицо Вики скривилось.
— Господи, Вика, откуда такой цинизм? — изумился Касаткин, — Да, судя по всему, погибшая девочка была не красавицей, но, тем не менее, ты не имеешь права так о ней отзываться. И вообще, я не могу понять, отчего ты так нервничаешь? Помнится, именно ты говорила о том, что нужно уметь держать лицо, когда Кристина позволила себе всплеск эмоций.
— Кристина просто невоспитанная и несдержанная простушка. Я думаю, что ее истерика к убийству не имеет никакого отношения.
— Разве? — удивился Егор. — А в чем же тогда причина?
Вика презрительно пожала плечами.
— Думаю, что дело в ее зависти. Она просто бесится от того, что Рената успешнее и богаче. Никак не может понять, что ее муж Ренате даром не нужен. Ведет себя эта Кристина просто безобразно. Ревнивая злобная крыса!
— Перестань, Вика! Мне она такой не показалась.
— Ты, Егор, всегда относишься к людям лучше, чем они того заслуживают. Но только почему-то это распространяется на кого угодно, но только не на нашу семью, — с горечью произнесла Вика.
— Ты не права.
— Я не права? — она сорвалась на крик, — Егор! Нас всех подозревают в убийстве! По-твоему, это нормально?!
— Послушай, Вика, я действительно не понимаю, каких действий ты требуешь от меня! Ты знаешь, что я всегда придерживался буквы закона. Если обстоятельства сложились таким образом, что мы все оказались втянутыми в этот неприятный… — он чуть замялся, подыскивая подходящее слово, — …инцидент, то единственный выход — смириться и дождаться выводов следствия.
— Неужели ты и вправду веришь в то, что этот Проскурин — или как там его? — сможет найти убийцу?
Вика нервно рассмеялась и снова отвернулась к окну.
— У него есть три дня. Если он не сможет ничего доказать, то я подключу Москву, — мрачно заключил Касаткин.
Она резко обернулась.
— Егор, давай просто уедем отсюда! В конце концов, сделай так, чтобы нас не втягивали в эту грязную историю! Ты ведь можешь! — в ее крике слышалось крайнее отчаяние и мольба.