Страница 61 из 62
Мурашки покрыли мои руки от мысли столкнуться с ним и чувства неудобства, которое последует за этим.
Может, я и потеряла Кестрела, но каким-то образом мне удалось пробить льдистую раковину Джетро. Мне совершенно наплевать на то, что Кат или долги сделают со мной, ни один из них не сможет разрушить то, что мне удалось сделать.
Я точно не знала, что значило сделанное мною, но понимала, что Джетро Хоук больше не был гребаной игрушкой Ката. Он был моим. И, несмотря на чувство вины за то, что я использую Джетро, чтобы он сохранил мою жизнь, я прекрасно знала, что буду продолжать делать это. Я надеялась еще больше обольстить Джетро. Я хотела заставить его защитить меня. И тогда мне удалось бы хоть как-то избежать всей этой долговой катастрофы.
Мы начали наше общение как заклятые враги и до сих пор были ими, но сейчас... мы были врагами, которых объединяла общая цель. Безумное желание трахать друг друга и разрушить.
Странная комбинация причинять боль и дарить удовольствие.
Это не было нормально. Скорее всего, это даже было ужасно.
Но это были самые лучшие отношение, которые у меня когда-либо были.
Решая пройти напрямую в кухню, чем ожидать пока персонал обслужит меня, я вошла в часть, где велась выпечка, глубоко вдыхая соблазнительный аромат чеснока и розмарина.
Одна из девушек, которую я узнала по волнистым светлым волосам, подняла голову. У нее был курносый нос и карие глаза, которые были честными и открытыми.
— Голодны, мисс?
Я кивнула, проходя вперед и проводя кончиком пальца по поверхности стола, на котором была рассыпано мука. «Хоуксбридж Холл» был заполнен всевозможными новинками, но все же сумел сохранить свое наследие. Кухня была не исключением, она была идеальным местом, где сталкивалась старина и новейшие тенденции техники. Нержавеющие рабочие поверхности опирались на хрупкие шкафы ручной работы. Старинные дымоходы, которые были покрыты копотью от угольной пыли, были подведены к новейшим плитам и духовкам. Огромный вертель все еще использовался для готовки на открытом огне, а также неподалеку в углу, на треноге, висел котел. Ступка и пестики к нему стояли на подоконнике вместе с травами и специями, которые засушивались чуть выше.
Добрая горничная улыбчиво намазала французский батон нежным маслом и полила сверху земляничным джемом, и вручила мне пачку чипсов со вкусом соли и уксуса.
Ничего особенного, обычный перекус, но я поблагодарила ее.
— Спасибо вам.
Она тепло улыбнулась.
— Не будьте на улице слишком долго сегодня. Грядет ураган, как говорят по ВВС. Хорошая погода прошла.
Это что какая-то метафора? Что мое лето прошло, и сейчас мне придется пережить зимние холода?
Теряясь в своих размышлениях, я поднялась по ступенькам, которые вели к главной части дома, и покинула Хоуксбридж через парадный вход.
Горничная была абсолютно права. Горизонт застилали тяжелые тучи, темные и зловещие. Но, несмотря на эти погодные недоразумения, я очень хотела размять ноги; свежий воздух принес бы ясность в мой мир.
И плюс ко всему мне необходимо было развеяться после сообщений Кайта. Каждый раз, когда я задумывалась насчет всего, что произошло, мое сердце сжималось от печали.
Шлепки, украшенные стразами, коротенькие шорты и бирюзовая футболка были весьма неподходящей одеждой, особенно когда начал моросить мелкий дождик, но я не хотела идти в дом.
— Нила! — Кес появился из-за угла, огибая дом, когда он направлялся ко мне успешным, шагом его ботинки хрустели по гравию.
Черт.
Несмотря на огромное желание поговорить с ним, я совершенно не представляла, что сказать. Делая краткие вдохи, я надеялась, что он не заметить мелкие синяки, что оставил Джетро на моих предплечьях.
Кес подошел ко мне, останавливаясь и оглядывая меня, он приговорил:
— Куда собираешься?
Я нахмурилась, жадно рассматривая выражение его лица в поисках боли, которой были пропитаны сообщения от него. Его взгляд был пустым, в нем нельзя было прочесть никаких подсказок или скрытых рассуждений
Как ему удавалось так хорошо скрывать то, что происходило между нами.
Не понимая ничего в точности, я просто пожала плечами.
— Собственно никуда. Просто душу свежим воздухом
— Не возражаешь, если я присоединюсь?
Я пожала плечами опять. Лучше было бы сменить обстановку.
— Конечно.
Кес встал рядом со мной, его глаза поднялись вверх, осматривая темные облака на горизонте. Его молчание было тяжелым, осуждающим.
— Куда ты направлялся? — поинтересовалась я. Мысленно задаваясь вопросом «Куда ты убегаешь от меня?».
Его золотистые глаза посмотрели в мои. Мой живот сжался от воспоминания, как яростно Джетро вколачивался в меня вчера.
— Я просто собирался в конюшню. На следующей неделе игра в поло, хотел убедиться, что моя лошадь в отличной форме. — Пиная гравий, он добавил: — Гребаный Джет всегда выигрывает в поло. Но в этот раз я хочу надрать ему задницу. — Его голос был резким, полностью отличался от его обычной легкой и непринужденной манеры разговора.
Я безумно хотела поднять тему сообщений, но не знала, как это сделать.
Вместо этого, я просто откусила кусок французского батона. После того, как проглотила, я пробормотала:
— Я никогда не видела игру в поло. Как думаешь, мне позволят посетить ее?
«Пожалуйста, скажи мне, что я не разрушила нашу дружбу. Что ты все так же позволишь мне общаться с тобой».
Если у меня не будет компании Кестрела, когда исчезнет Джетро, да у меня просто крыша поедет.
Боже, я была ужасно эгоистичной.
Эгоистичной и жадной в попытках удержать и сохранить отношения с этими мужчинами, используя их в своих целях.
Кес рассмеялся, но улыбка не коснулась его золотистых глаз.
— Конечно. Даже всему персоналу дадут отгул после обеда, чтобы они могли пойти и посмотреть. — Кес пошутил: — Даже заключенным можно прийти.
До того, как Джетро проявил какую-либо заботу обо мне, это ранило бы мое сердце и подкрепило мое желание сбежать.
Теперь... это придавало мне смелости, чтобы продолжать действовать согласно плану. И дало силу, чтобы я могла игнорировать боль оттого, что я оттолкнула Кеса.
Да, мне доставляло удовольствие спать с Джетро. Да, я даже могу признать, что испытываю к нему непонятные чувства. Но конечная цель моей игры не изменилась
Я отчаянно желала, чтобы он влюбился в меня.
Только в этом случае он восстанет против своей семьи. Только когда он будет ослеплен страстью ко мне, он не заметит, как я всажу ему нож в сердце.
Чувство признательности заполнило мое тело. Кес не только напомнил о моих сокровенных целях. У меня совершенно не было времени на оскорбленные чувства и непонимание. Мне необходимо было быть такой же манипулирующей интриганткой, как и они, и не колебаться ни на секунду в своих решениях
«Ты такая же испорченная, как и они».
Хорошо.
Я никогда не признаю свой приговор, что мне необходимо умереть во славу их. Я буду есть их еду, пользоваться их игрушками, я буду трахать их старшего сына, но не погибну. Если воротник Страдалицы Уивер не снимут до моей смерти, то я планирую носить его до момента, пока не умру во сне от старости.
Мы с Кесом продолжали идти в неловкой тишине, никто из нас не желал в разговорах пересекать невидимую грань и заходить слишком далеко. Холл позади нас стал меньше, когда мы пересекли газон и направились в лес.
Молча я предложила ему чипсы. Посмотрев на меня искоса, он взял их.
Хищная птица с дерева устремилась вниз, широко размахивая крыльями, когда мы прошли дальше в лес
Кес замер.
— Видишь это? — медленно, чтобы не спугнуть хищную птицу, он указал на его обнаженное предплечье и татуировку птицы, которая была выбита на коже. — Посмотри, похожи ли они?
Мое сердце забилось быстрее. Я смотрелась в листву. Оперение птицы блестело золотисто-каштановым отливом.
— Это коршун, видишь его?
Что-то внутри меня сжалось, когда он упомянул Кайта.( прим. пер. тут игра слов kite-коршун)