Предельные полномочия

— То есть борются против наркотиков? — усмехнулся Лавров.

— На словах — да. Хотя, как нам известно, потихоньку они все же содержат небольшие плантации возле своих баз. В конце концов, американские хозяева далеко, а сельва — близко. А там можно укрыть не то что пару плантаций, а целый аэродром.

Теперь перейдем к следующей по влиянию группировке. Она называется «Армия освобождения». Возглавляет ее Мигель Орельяно, бывший автомеханик. Вот, смотри.

Теперь с экрана монитора на Лаврова смотрел бородач с широко расставленными черными глазами. Из-за бороды он казался старше своих лет, но, присмотревшись, Лавров понял, что лидер «Армии освобождения» еще молод — пожалуй, лет тридцать, не больше.

— Если «законники» ультраправые, то бойцы «Армии», наоборот, ультралевые, — сказал Капустин. — Они хотят, чтобы президент выгнал плантаторов и капиталистов, национализировал фабрики и землю, — в общем, сделал революцию по образцу кубинской. А выращивание коки объявляют национальной индейской традицией, которую хотят запретить американские империалисты. Кстати, в составе «Армии» много индейцев чибча — коренного населения Андианы. В районах, которые контролируют люди Орельяно, выращивают почти половину всей андианской коки. У них и свои фабрики есть, на которых из листьев вырабатывается кокаин.

— Так, может, они никакие не левые, а просто наркобандиты? — спросил Лавров.

— Власти Андианы так и считают, — согласился Капустин. — Но это скорее пропаганда, чем правда. Бойцы «Армии» выращивают и продают коку, чтобы получить деньги для приобретения оружия и продуктов. А также чтобы «обозначить язвы больного американского общества», как выражается в своих речах их лидер.

Однако в Андиане есть и настоящие бандиты. Это так называемый «Национальный фронт справедливости». Возглавляет его дон Этторе Бьелса, вот он перед тобой.

С экрана на майора Лаврова взглянуло лицо с холеной бородкой, увенчанное военной фуражкой с позолоченной тульей.

— Дон Этторе — так его обычно называют в Андиане, — продолжал объяснять Капустин, — носит воинское звание полковника и принадлежит к древнему и очень знатному роду. Он владел самыми большими сельскохозяйственными плантациями, а кроме того, на других плантациях, секретных, его люди выращивали коку. Однако американцам это не нравилось. А когда к власти пришел президент Браво, дона Этторе стали преследовать и свои, местные чиновники. Тогда он ушел в сельву, а своих охранников объявил бойцами «Национального фронта». Вот они — бандиты из бандитов, не щадят никого.

Вот три основные группировки. Кроме них есть еще мелкие: «Армия Тупака Амару», «Фронт спасения Андианы» и другие. Рассказывать о них я тебе не буду: вся информация об андианском подполье, да и в целом о стране, о тамошней расстановке сил записана вот здесь, — генерал-лейтенант протянул Лаврову флэшку. — Будешь жить в нашей гостинице; в номере есть компьютер, там все и прочитаешь. Пользоваться умеешь?

— Десантники не только автоматом владеют, — отвечал Лавров. — Им любая техника знакома.

— Вот и отлично, — заключил Капустин. — Можно считать, что первый этап знакомства с заданием пройден. Сейчас тебя проводят…

Генерал-лейтенант не успел закончить фразу. Лежавший на столе сотовый тихонько проиграл мелодию марша. Хозяин кабинета сделал Лаврову предупреждающий жест: подожди, мол, сейчас закончим — и стал слушать. Собеседник Капустина говорил очень тихо, сам генерал-лейтенант — еще тише, так что Лавров не услышал ни звука. Однако, как ни велика была сила выдержки хозяина кабинета, майор догадался, что полученное сообщение его сильно встревожило. Он несколько раз о чем-то переспросил своего собеседника, однако полученные ответы, судя по всему, его не удовлетворили.

Наконец генерал-лейтенант закончил разговор. Встал из-за стола, несколько раз прошелся по кабинету, о чем-то напряженно думая. Один раз быстро взглянул на Лаврова, но ничего не сказал и возобновил свою прогулку по ковру. Потом, видимо, приняв какое-то решение, сел на место и произнес:

— К сожалению, майор, трех дней на подготовку у тебя не будет. Вылетать надо сегодня, в крайнем случае — если документы на тебя не успеем подготовить — то завтра.

— Что-то случилось? — спросил Лавров.

— Да, случилось, — признался хозяин кабинета. — Мне только что сообщили, что два часа назад наши энергетики похищены. Все четверо.

Глава 5

Если в Москве мела метель, то в столице на другом полушарии уже царила весна. На лужайке перед Белым домом вовсю зеленела трава, по которой прыгали белки, выпрашивая у туристов орешки и семечки, в парках и скверах набухали почки на каштанах. Вполне весенний вид открывался и из окна кабинета, расположенного в одном из правительственных зданий неподалеку от мемориала Линкольна.

В кабинете в данный момент находились двое. Хозяин кабинета, высокопоставленный чиновник государственного департамента Джон Догерти, задумчиво крутил в пальцах карандаш. Привычка что-нибудь вертеть в руках сохранилась у Джона с детства. Собственно, только она и отличала его от множества лощеных чиновников в строгих костюмах с безупречными галстуками, заполнявших офисы внешнеполитического ведомства; эта привычка, да еще хорошие аналитические способности и склонность к нестандартным решениям.

Человек, сидевший напротив хозяина, резко отличался от привычного образа государственного чиновника. Норман Фернандес не был дипломатом — он был разведчиком. Кроме того, он не был белым — в его жилах текла изрядная доля индейской крови, а еще он отличался независимым характером. Всем костюмам на свете — будь они хоть от самого Диора — Норман предпочитал джинсы и удобный пуловер.

Эти двое встречались не в первый раз. Хотя они работали в разных ведомствах, но оба курировали одно направление — Латинскую Америку, в частности Андиану. Поэтому им приходилось обмениваться информацией, а иногда проводить своего рода «согласование позиций» — что и происходило в данный момент. Причем если другие чиновники из разных контор в подобных ситуациях частенько ссорились, обменивались ядовитыми репликами и иногда доводили дело чуть ли не до драк, то Догерти и Фернандес прекрасно ладили. При всем различии происхождения, жизненного опыта и воспитания в них было нечто общее, что позволяло им успешно решать возникавшие проблемы.

Хотя они не подчинялись друг другу (и оба про себя считали, что это к лучшему), дипломат Догерти занимал в своем ведомстве более высокий пост, поэтому встречи обычно проходили на его территории. Сейчас двум чиновникам нужно было решить (причем быстро) важный вопрос: выяснить, кто мог похитить четверых российских специалистов, работавших в Андиане. Кроме того, следовало выработать позицию США в связи с этим инцидентом. Этот проект, подготовленный Догерти, ушел бы потом «наверх», для изучения в более важных инстанциях; возможно, спустя несколько часов он превратился бы в коммюнике, которое зачитал бы официальный представитель Госдепартамента. Трудность состояла в том, что Фернандес, обычно прекрасно информированный обо всем происходящем в Андиане, на этот раз не мог похвастаться обилием сведений.

— Значит, ты уверен, что люди из «Закона и порядка» здесь ни при чем? — спросил Догерти после того, как разведчик выложил все, что знал.

— Да, я беседовал и с самим Пинто, и с Мигелем Куэтой, который ведает у него разведкой, — отвечал Фернандес. — Оба клянутся, что их люди к этому похищению не причастны. И мои агенты в рядах «контрас» это подтверждают.

— Хорошо, допустим, — согласился дипломат. — А как насчет бойцов «команданте Орельяно»?

— Сам понимаешь, к ним я не могу так запросто подойти и спросить: «Ну, как дела, парни? Много ли депутатов и богачей похитили за этот месяц? А вам случайно не попадались четверо ребят с кусачками, плохо говорящих по-английски?» Но свои люди среди «ультрас» у меня тоже есть. И они говорят то же самое: «Армия освобождения» не имеет отношения к похищению русских.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.