Страница 18 из 86
– Ну да! Он их сбросил, возможно, чтобы облегчить самолёт, ну, как в войну от бомб избавлялись при атаке истребителей. Они и повисли над горой. А груз приземлился на парашюте быстрее, почти в центр этого треугольника из костров.
– Точно угодили...
– Тренировались, видимо, долго. Они специальный парашют использовали, основной купол раскрывается вблизи земли, чтобы затормозить падение, а основная часть полёта идёт по баллистической траектории, потому и точность такая. Эти трое тут же бросились к своему тюку, и тут наши снайперы по сигналу открыли огонь им по ногам. Сам понимаешь, другого варианта задержать матёрых спецназовцев ночью, у границы леса, на тот момент не было. Большую группу сажать в районе перевала было опасно, тут я с выводами Ракитина согласен, – пояснил Серов. – Можно было спугнуть клиентов. Потому и посадили снайперов с инфракрасными прицелами на винтовках. Стреножить их. На осветительные бомбы, само собой, не рассчитывали.
– Противник открыл ответный огонь, у них была одна винтовка, и два пистолета-пулемёта. Но наши снайперы были хорошо укрыты, и первыми же выстрелами сумели подстрелить двоих. У одного была перебита пулей кость голени. Этот понял, что ему не уйти, и сразу же принял яд.
– Матёрые волки...
– Ещё какие! В итоге, взять живым, хотя и раненым, удалось только одного. Оглушило его, пуля снайпера удачно чиркнула по голове. Третий, раненый, отстреливался до последнего, отступая вниз по склону, спрятался за кедром. Там его и добили. Из ДШК. Побоялись, что уйдёт. Прямо сквозь кедр и саданули очередью.
– М-да... История... Этот, живой который, заговорил?
– Пока молчит. При них нашли карты района Озёрска, видимо, шли к комбинату «Маяк».
– Ясно, – Хрущёв нахмурился. – Мотогондолу разведчика нашли?
– Да, в тот же день, 2-го февраля. Она в лес упала. Всмятку. Да ещё и обгорела. Толку с неё не будет.
– А что там за история с радиоактивностью на одежде?
– Ерунда. На нескольких вещах фон был слегка повышен. Примерно в три раза выше естественного. Скорее всего, Кривонищенко на одежде притащил, он же на «Маяке» работает. Проверяем, – рассказал Иван Александрович. – Сам понимаешь, если бы там что-то рвануло, радиация была бы на всех вещах, и фон был бы повышен не в три раза, а в десятки раз.
– А что за груз был?
– Обычные расходные материалы. Съестные припасы, батареи для радиостанции и приборов, регистрирующих радиацию, запасная одежда, патроны для оружия.
– Так как ты считаешь, что с этими ребятами в «той истории» произошло? – спросил Хрущёв. – Не лавина, и не ракета?
– Нет, – убеждённо покачал головой Серов. – Для лавины там слишком пологий склон. Ракеты с Байконура в северном направлении не запускали. Больше того, у нас ещё нет ракеты на гептиле, имеющей дальность более 2000 километров, а от Байконура до Новой Земли больше трёх тысяч. Эта версия возникла из-за внешнего сходства факела стартующей ракеты с огненным шаром, на большом расстоянии, а также из-за того, что Холат действительно находится почти на одной линии с Байконуром и площадкой Д-II на Новой земле, где «кузькину мать» рванули.
– Хочешь сказать, что доморощенные исследователи слишком вдумчиво курили глобус? – усмехнулся Никита Сергеевич.
– Вроде того, – криво ухмыльнулся Серов.
– Чисто теоретически, а если в «той истории» полигон действительно был в районе этой горы? А стреляли с Байконура? – Хрущёв приложил к глобусу транспортир для вычисления дистанций, такой же, как был у Королёва. – По дальности вроде проходит.
– Ну какой там полигон? Полигон, это же не поле чистое, там должны быть средства измерения, обслуживающий персонал. Народ ввели в заблуждение остатки РЛС на Чистопе, но она к полигону не имеет отношения. И потом, полигон предполагает ровную безлесную поверхность. Чтобы обломки и место попадания легче искать было. Куда там стрелять? В тайгу? И ищи потом, куда попали. Ещё там манси оленей пасут. Будь там полигон, их бы выселили, – отмахнулся Иван Александрович. – Опять же, ну вот представь, я, как руководитель страшной кровавой гэбни, отдаю приказ уничтожить всех туристов, как нежелательных свидетелей. Чтобы и следа не осталось. Что сделают мои верные палачи? Там рядом две реки. Спустить трупы в полынью – в два счёта, а дальше рыбы поработают. Унести подальше в тайгу и прикопать – тоже запросто. Можно вообще подложить под трупы по тротиловой шашке – разнесёт в клочья, и следов никаких не найдут. Нет. Тем, кто их убивал, нельзя было шуметь, и их было мало. Меньше, чем туристов. Трупы к реке таскать в их планы не входило.
– Этот Ракитин в целом довольно грамотно разобрался и просчитал, что повреждения внутренних органов вполне убедительно свидетельствуют об избиении с целью убийства, без применения оружия, – пояснил Серов. – Ракетную версию он тоже убедительно опроверг. Ну, а насчёт его измышлений о «контролируемой поставке» радиоактивной одежды я тебе уже объяснил.
– Там всё проще было. Ребята эти оказались не в то время и не в том месте. «Мы не ждали вас, а вы припёрлися». Американским агентам менять точку выброски груза было уже поздно. Отменять заброску они не могли – у них кончались припасы. Они решили инсценировать смерть туристов от холода – заставили их раздеться и выгнали на мороз, зная, что ночью похолодает. Туристы пытались оказать сопротивление, эти попытки подавили быстро и очень жёстко, профессионально. Об этом свидетельствует множество телесных повреждений, которые можно получить только в ходе рукопашной схватки с хорошо обученными противниками. Когда агенты поняли, что наследили, они добили четверых оставшихся и сбросили трупы в овраг. Приняли груз, и быстро ушли. Судя по сообщениям об огненных шарах, самолёт осветительными бомбами подсветил местность, чтобы легче было искать груз, на случай промаха.
– М-да... – задумчиво произнёс Никита Сергеевич. – И что ты намерен делать с этой проблемой? Я имею в виду – проникновение американских разведывательных групп в окрестности наших ядерных объектов?
– Принимаем меры, – Серов нахмурился. – Сам понимаешь, обеспечить безопасность всей нашей северной границы крайне сложно. Из-за её протяжённости. Да и места там глухие. Мы сейчас разрабатываем комплекс мероприятий. Видимо, понадобятся небольшие дирижабли-беспилотники, наподобие тех, что сейчас уже строятся в Долгопрудном, для патрулирования. С телевизионными системами высокой чёткости и аппаратурой дальней связи.
– Ну, и с американским «атомным спецназом» будем разбираться. Книга Ракитина, надо сказать, навела нас на интересные мысли. Есть такой американский полковник, Борис Паш, он же Борис Фёдорович Пашковский. Из эмигрантов. Он стоял у истоков создания специальных разведывательных групп США, работавших по атомной тематике. Впрочем, с 1957 года он вроде как в отставке... Думаю, надо будет его навестить...
– Следов только не оставляйте, – предупредил Хрущёв.
– Само собой. В общем, эта история заставила о многом задуматься, – Иван Александрович усмехнулся. – Если у Келдыша, Фока и Лентова при моей жизни прогресс наметится, надо будет зайти к Ракитину, поблагодарить лично. А заодно и объяснить, что в отношении кровавой гэбни он несколько заблуждается.
Хрущёв расхохотался.
– Угу. И не забудь надеть чёрный плащ и большой чёрный блестящий шлем, с закрытым забралом. Чтобы его кондратий хватил с гарантией.
Упомянутые Иваном Александровичем меры были приняты. Прежде всего, начали проводить широкую разъяснительную работу с местным населением, в том числе – с охотниками манси и прочими коренными народностями. За подтвердившуюся информацию о появлении «чужих» назначили солидную премию. В результате манси в течение 1959-1960 года выследили не менее десятка разведывательных групп и навели на них спецгруппы 2-го Главного управления КГБ СССР. (АИ)