Аватар

Саид смерил Вакаса насмешливым взглядом и ушёл. Саба, которого Саид называл странным именем Chua, устало зевнул и дал охраннику увести себя. Улыбаясь своим мыслям, охранник тщательно запер дверь и украдкой сунул мальчику остатки лепёшки чапати:

– На, поешь, детка.

И только Вакас остался стоять, сжимать кулаки и от души проклинать Саида.

Прошёл год. В ноябре 1987 года мальчику, названному Chua, исполнилось пять лет.

– Покажи мне, что ты выучил на урду. – Мальчик протянул трогательную тетрадку в клетку. Вакас пробежал глазами тридцать фраз, взятых мальчиком из Корана. – Хорошо, – похвалил он малыша. – Но ты, Chua, сделал шесть ошибок, и за это тебя ждет наказание. Повернись ко мне спиной, мой маленький мальчик. За каждый удар ты получишь финик, – и с этими словами Вакас показывает голодному малышу плётку и миску со спелыми плодами. Финики вкусные. Chua хочет есть, а к плети хозяина он уже привык. К тому же Вакас его любит, а спина, иссечённая шрамами, не реагирует на удары так, как это было сначала. Мальчик спокойно выполняет команду. Вакас ударяет его шесть раз и хрипит:

– Ах, Chua... как же я тебя люблю. И ты такой красивый, мой славный, мой маленький мальчик...

Прошел ещё один год, и Chua исполнилось шесть лет. Сейчас он стоит в богато обставленной комнате и внимательно разглядывает стол, на котором лежит плётка и стоит миска, полная спелых фиников. На диване привольно раскинулся Саид. Хозяин дома, Вакас, стоит рядом с мальчиком.

– Встань на колени, Chua. Покажи мне, что ты умеешь, – лениво тянет Саид. В ответ мальчик переводит вопросительный взгляд на Вакаса.

«Мой хозяин – Вакас. Вакас должен подтвердить приказание чужака.»

Но Вакас странно улыбается и отводит глаза в сторону.

– Chua, ты слышал, что я сказал? – Саид грозно выпрямляется, но мальчик по-прежнему ищет глаза Вакаса. – Я сказал, встань на колени. В третий раз я просить не буду. – Кажется, что голос Саида взорвал ужасом всю комнату. Вакас попятился. Но мальчик поднял вверх голову и одарил Саида спокойным, уверенным взглядом.

– Вы не мой хозяин, господин, – равнодушно объявил мальчик Саиду.

– Ах, не твой? – извергая потоки ругательств, Саид вскакивает и рывком вытягивает из брюк широкий солдатский ремень с увесистой медной пряжкой. Мальчик переводит встревоженный взгляд на Вакаса. Но Вакас снова отводит в сторону глаза, молчит и все также странно улыбается. Саид размахивается и на спину мальчика опускается оглушительный удар. Мальчик кричит и ищет глаза хозяина.

«За что меня бьют? Хозяин же мне ничего не приказывал!»

Саид прищуривается и отмеряет еще один удар, не столько сильный, сколько расчётливый.

– Смотри в глаза только хозяину, – шепчет рядом Вакас. В это время пряжка касается спины мальчика. Сhua кричит от боли. Делая короткие, рваные вздохи, мальчик ищет глазами Вакаса. Тот должен подтвердить приказ Саида и тем самым избавить его от мучений. Но Вакас прячет глаза. Удар. Ещё один удар.

– Если ты мне не подчинишься, то следующим будет твой любимый хозяин, – плюётся словами Саид. – На колени, Chua, я кому сказал?

Так мальчика и сломали. Теперь он – марионетка в безжалостных руках. Его бьёт человек, которому подчиняется его хозяин. Саид может сделать Вакасу больно. И мальчик, которого Вакас называл Сhua, сделал всё, чтобы хозяина не тронули – он всё-таки встал на колени.

Только через три года мальчик узнал, что сhua – на урду «крыса» ...

Наступил 1991 год. Вот уже пять зим как мальчик живёт в доме Вакаса.

– Ты видел успехи мальчика, Саид, – хвастается Вакас Саиду, приехавшему навестить мальчика. – Chua отлично усвоил все уроки ислама. Владеет годжалом, хенко и урду, как пакистанец. Я также научил его русскому и английскому. А математику и логику Chua схватывает вообще на лету, а ещё … – Вакас осекся, увидев небрежную улыбку Саида.

– Покажи мне лучше, как мальчик умеет слушаться, – требует он. Вакас восторженно кивает и берёт в руки толстый солдатский ремень с увесистой медной пряжкой. Сидя на низком диване, Саид Кхан прищурился и протянул Вакасу свою пиалу с чаем.

– Покажи лучше так, – с насмешкой говорит он. Вакас вспыхнул, с видимым удовольствием отбросил ремень, взял в руки чашку и шагнул к мальчику.

– Встань на колени, Chua. Я тебя люблю, мой маленький, мой храбрый мальчик, – пропел Вакас. – Вынесешь этот урок, да? Ведь ты меня любишь.

Мальчик безмолвно стаскивает с себя майку и привычно становится на колени.

– Смотри мне в глаза, Chua, – командует Саид.

– Терпи и не плачь, – подсказывает Вакас и медленно, точно смакуя, выливает кипяток из пиалы на голую спину подростка. Мальчик издаёт короткий, хриплый крик, но не отводит глаз от Саида. – Терпи, терпи, Chua, ведь я тебя люблю, – воркует Вакас. Поднявшись с дивана, Саид присел на корточки напротив подростка. Жёсткими пальцами он взял мальчика за подбородок и несколько мгновений изучал синие, замершие от боли глаза. В это время Вакас потянулся к своей чашке с чаем. Саид уловил это движение.

– Довольно, у мальчика шок, – тихо приказал Саид, в этот миг вспоминая свой собственный опыт. Именно так, много лет назад благодаря спасительному шоку Саид научился преодолевать пытку болью. Помедлив, Саид выпрямился, снял с себя пиджак и набросил его на спину подростка. – Ну что ж, отлично, – как ни в чём не бывало, произносит Саид. – Итак, первый урок пройден. Мальчик знает, чем грозит ему неподчинение. А ты, Вакас, неси шприц и ампулу, нужно противошоковое вколоть. Иначе мальчик не справится. – Саид окинул взглядом дрожащего подростка. – Ничего, потерпи, larka, – очень тихо сказал он. – Через два месяца кожа заживёт, а мы с тобой приступим к совсем другим урокам. Я научу тебя пользоваться ножом – владеть им, как мужчина, и если все пойдет, как рассчитываю я, то к апрелю ты станешь седьмым бойцом моего отряда. И кстати, чуть не забыл: тебе же положена награда.

Вакас с готовностью потянулся к миске с финиками. Саид Кхан мрачно захохотал:

– Оставь себе эту дрянь, Вакас. В отличие от тебя этот мальчик уже мужчина.

– Да ему всего девять лет, – возмутился Вакас.

– Зато он ведёт себя, как мужчина. Терпит боль, как мужчина. Вот пусть и получит награду, как настоящий мужчина. Для начала вернём ему имя. Как там, в лагере, он называл себя? – Саид пощёлкал пальцами и вопросительно посмотрел на Вакаса.

– Его имя? Э-э.… кхм... что-то не припомню, – Вакас собрал гладкий лоб в морщины. – Ах да, кажется, какое-то числительное. Кажется, семь.

– «Семь»? Ну надо же, – усмехнулся довольный Саид. – Значит, назовём мальчика Сахт. Ну что, с днём рождения тебя, крестник... А ты, – и Саид обернулся к Вакасу, – ты купи моему Сахту самую лучшую женщину. Самую красивую и самую умелую. А ещё лучше – купи двух. Найди тех, что научат Сахта любви, а не этим твоим... нежностям... «Я люблю тебя, моя маленький мальчик», – передразнил Вакаса Саид и брезгливо сплюнул себе под ноги.

– Но... но я бы мог и сам обучить мальчика, – заупрямился Вакас и осёкся, увидев по-настоящему страшный взгляд Саида.

– Вот именно, – прошипел Саид, оценив ужас на лице Вакаса. – Ты помнишь наш уговор? Не смей трогать мальчишку. Он – не для тебя. А теперь пойдём, проводишь меня. А с тобой я не прощаюсь, larka.

В ту ночь получивший новое имя мальчик так и не смог уснуть. Но думал Сахт вовсе не о награде. Прислонившись невыносимо горячей спиной к холодной кирпичной кладке, мальчик сидел неподвижно, так, чтоб не тревожить больное тело, и смотрел вверх, на древнее, как мир, небо Пакистана. Небо было глубокого серого цвета, как графит, а звёзды такими яркими и близкими, что, казалось, протяни руку – и дотронешься до них.

– Почему это происходит со мной? – спросил небо мальчик. Но ответа не было. И мальчик сам ответил себе: «Inshalla. Всё в руках Аллаха» … В глазах мальчка мерцали звезды.