Белая береза

Война 1941-1945 годов была для писателя, как и для всего народа, школой мужества, университетом познания души советского человека.

На фронтовых дорогах, в перерывах между работой в армейской печати Бубеннов собирает материал для будущего романа. Но для задуманного, для произведения масштабного нужно было время. Роман "Белая береза" был издан уже после победы (первая книга — в 1947 году, вторая — в 1952).

Мастер всегда ощущается по завершенности, законченности и необходимой взаимосвязанности частей произведения. Неувядаемая красота книги — в ее народности и коммунистической партийности. Война предстает здесь как героическая эпопея. В огне войны выковываются крепкие волевые характеры, проявляются титанические силы народа, отстаивающего свое социалистическое отечество от нашествия хищного и жестокого врага.

Мысль о том, что в минувшей войне победа была одержана народом, выражена в романе не риторически, не декларативно, а в конкретных образах советских людей: бойцов Андрея Лопухова, Матвея Юргина, офицеров Озерова и Яхно, колхозников Осипа Михайловича, Степана Бояркина, Анфисы Марковны, Марийки.

Народное начало романа проявляется в картинах деревенских, с глубокой любовью нарисованных Бубенновым, Главное, что удалось передать писателю, люди крепко верят в незыблемость советского строя. Им тяжело: они хоронят своих близких, они уходят в леса, они зарываются в землянки, но не сдаются, но побеждают. Роман Бубеннова был одним из первых в нашей литературе, со всей наглядностью показавший, кто был истинным хозяином оккупированных земель.

Нет, советская земля принадлежала не гитлеровцам. Хозяевами ее оставались воины полка Озерова, прошедшие через захваченную фашистами территорию и соединившиеся с Советской Армией; настоящие хозяева — мирные жители, помогавшие своей армии и партизанам; настоящие хозяева — жители деревни Ольховки, мстящие гитлеровцам за каждое их преступление.

В "Белой березе" со всей очевидностью проявилось мастерство автора в создании характера, умение показать его развитие, отразить внутреннюю динамику этого развития. Андрей Лопухов — тихий, скромный парень, с родниковым светом глаз — не только накапливает воинский опыт, но мужает духом, у него крепнет характер, выявляются ранее дремавшие недюжинные силы. Не утрачивая лирического обаяния, пронося через все испытания светлую свою любовь к Марийке, Андрей испытывает и другие сильные чувства: мы видим его во гневе, в ненависти к врагам, в глубоком горе, пришедшем с потерей друга, во все большей углубленности в себя, когда непосредственные впечатления отливаются в ясные, стройные мысли. Андрей начинает склоняться к раздумьям, его занимают проблемы социальные, он размышляет о судьбе Родины.

Образ главного героя постоянно соотносится с тихим и ясным обликом березы. После жестокой битвы, в которой как бы принимает участие и песенное деревце, изменяется Андрей — изменяется и березка. "Это был совсем не тот красивый, задумчивый и тихий парень, каким его знали в Ольховке. Это был человек с огрубевшим, суровым выражением лица и темным настороженным взглядом". Выстоял воин в этом страшном бою, не допустил врага к Москве. Выстояла и береза. "А среди этого страшного поля… где все было попрано смертью, на небольшом голом пригорке, как и утром, стояла и тихо светилась в сумерках одинокая белая береза".

Сильнейшую идейную и художественную сторону романа составляют образы коммунистов, даже шире — образ партийного коллектива. Бубеннов нашел простые, точные и художественно выразительные приемы, чтобы показать могущество партийной организации и дисциплины, их значение для дела победы.

Стрелковый полк, ратные подвиги которого описываются в романе, смог собрать свои силы после поражения, пробиться с боями из окружения к линии фронта и соединиться с советскими войсками потому, что в нем был крепкий костяк коммунистов. Большевистское мужество, выдержку, способность к всесторонней ориентировке проявляют в тяжелых условиях отступления, а затем при выходе из окружения коммунисты полка — капитан Озеров, комиссар Яхно, сержант Матвей Юргин, солдат Семен Дегтярев и другие.

Описание партийного собрания полка после его поражения в бою — одна из самых сильных сцен романа. Это партийное собрание необычно. Никто его не открывает, не объявляет повестки дня, никто не пишет протокола. Непроизвольно возникает беседа двух командиров, Озерова и Яхно, с коммунистами. Несокрушимая вера этих людей в советских солдат передается всем коммунистам полка, а значит — и всем участникам похода.

Кто же они, эти два сильных человека, которые смогли укрепить у измученных, растерявшихся солдат веру в победу над врагом? Один из них капитан Озеров. Твердая воля, мужество большевика, огромная духовная сила, большие знания, острое чувство нового сочетаются у Озерова с любовью к жизни, к людям, к Родине. Чем труднее задача, которая стоит перед этим человеком, тем с большей энергией борется он за ее выполнение.

Через весь роман проходит этот обаятельный, согретый любовным отношением автора, овеянный революционной романтикой образ верного солдата большевистской партии.

Эта линия находит свое развитие и в героическом образе комиссара Яхно, опытного пропагандиста, сумевшего сразу найти свое место в непривычной для него боевой обстановке. Он недавно в полку, но его знают и любят солдаты. Автору удалось показать скромность, простоту, настойчивость этого человека. С большим тактом, умело он воспитывает в бойцах мужество и стойкость.

Там, где появляется Яхно, укрепляется вера солдат в свои силы, вера в победу. Он учит и капитана Озерова "чувствовать запах победы". Наблюдая Яхно в его повседневных делах, Озеров понимает, почему солдаты так любят комиссара: "…в его чудесной вере, которую он рассеивал щедро, было необычайно много юношеского задора и светлого поэтического чувства".

Комиссар всегда впереди. Когда же ему приходится идти замыкающим — а он принимает это как должное, — ему нестерпимо трудно. Он просит Озерова: "Знаешь, дорогой, я не могу тащиться позади!… Я понимаю, что иногда это, как вот сегодня, тоже очень важно. И все же не могу. У меня изныла душа. Как это трудно — тащиться позади всех!" В этих словах — весь Яхно, с его душой и мышлением большевика, всегда идущего впереди и ведущего за собой людей.

Комиссар Яхно героически гибнет в тот момент, когда полк подходит к линии фронта, когда он уже слышит грохот советских орудий. С возгласом: "Наши! Наши! Дошли!" — он упал и, улыбаясь, прикрыл глаза". В беседе со связным Петей Уральцем Озеров как бы подводит итог жизни Яхно:

"Это был настоящий большевик, Петя… Великой веры человек! С такой верой в наше дело, как у него, и жить, Петя, легко, и умереть легко! Только вот расставаться с такими людьми трудно…"

Михаил Бубеннов — писатель-романтик. Героико-романтические характеры — основные в его творчестве. И это не только черта художественного дарования писателя, но и выражение его идейной позиции. Он пришел в литературу воспеть прекрасное в советском человеке. Но писатель не соблазнился облегченным решением своих задач. Одним из первых в нашей литературе Бубеннов воссоздал горькую, драматическую атмосферу первых месяцев войны, выразил боль отступления, невыносимо жгущий стыд, который испытывали советские солдаты, оставляя гитлеровцам родную землю…

И эти правдивые черты, искреннее выражение всей боли и тревог, испытанных главным героем, придают его романтическому облику особую достоверность, иначе последняя символическая картина была бы не более, чем плакатом. Вспомним жаркий огонь боя, взбешенного Андрея, который, стоя на танке, не пригибаясь под огнем противника, нес смерть фашистам. И они создали легенду о бессмертном русском солдате. Здесь образ Андрея вбирает в себя черты национального характера русского советского воина.

При всем тяготении к романтическому подвигу, к возвышенному герою Бубеннов остается верен школе русского реализма. С большим мастерством рисует он самые различные, очень сложные характеры. Ерофей Кузьмич, отец Андрея, с типично крестьянскими чертами собственника, чем-то напоминающий Пантелея Прокофьевича Мелехова, в час испытания переживает полную и всестороннюю эволюцию. Сначала он помалкивает, отсиживается. "Представления Ерофея Кузьмича о войне были сначала весьма просты, говорит автор. — Он думал так: отступят наши, следом за ними пройдут немцы, и судьба войны будет решаться где-то далеко, скажем, в Москве, а то и за Москвой…