Страница 93 из 147
Собираясь на вечеринку, Андрей долго и с наслаждением принимал ванну. Долгое житие в сквоте, с крайне редко появлявшейся горячей водой и чугунной раковиной душа на кухне, приучило его ходить в баню. Старая, дореволюционная баня в переулке Макаренко была всем хороша, вот только не любил Андрей бани. С армии возненавидел он эти моечные фабрики с колотыми стеклоблоками на окнах, общие залы с намыленными лавками, отбитую кафельную плитку, орущих в очереди к душу, казенные простыни, запах хлорки в туалете и, что самое неприятное, — множество человеческих тел, подчас анатомически безобразных, со всеми их видимыми природными пороками и излишествами. Ванная - другое дело. Лежишь в ней один, плещешься, а над головой, убаюкивая, гудит и потрескивает старый газовый водогрей. Хорошо.
Намывшись и переодевшись, Андрей вскипятил чаю и ловко смастерил персональную сигаретку. Он сидел в большой и абсолютно пустой комнате в кресле и, потягивая чай из кружки, смотрел в окно. Красиво падал снег, крутился по стеклам окна, летел встревоженной стайкой на белый свет уличного фонаря. Часы показывали пять минут третьего, и в квартире было абсолютно тихо.
«Пора!» - подумал он, и хлопнув себя по коленям поднялся.
Пора, но идти на эту вечеринку почему-то очень не хотелось. Вот уже два часа, как он тянул время и медлил с выходом. Дурное предчувствие томило весь день, не попадая точно в цель, кружили домыслами приметы: выпав из рук, разбился вдребезги стакан, иод половицей отыскался потемневший от времени пятак, а под самый вечер неожиданно пришел знакомиться сосед - отставной генерал.
Выбравшись на улицу, Андрей вдохнул морозный воздух полной грудью и, затянув потуже узел шарфа, бодро пошел по Суворовскому проспекту. Очень скоро ему повезло - его подобрала карета скорой помощи с молодым краснолицым доктором и санитаркой в несвежем халате, надетом прямо поверх цигейковой шубы. Приняв у Андрея деньга, доктор безразлично отвернулся и продолжил бесстыдно рассказывать прыскающей от смеха женщине какой-то сальный анекдот. Трясясь на обтянутом дерматином откидном стульчике, Андрей от скуки стал разглядывать убогое снаряжение медицинской машины.
Вот на этой эмалированной тачке они носят беспомощные тела больных, потом засовывают их в машину и так же травят анекдоты. Ужасная работа. Больной хрипит от боли, стонет, плачет, ему страшно, он хочет жить.
Андрей вспомнил 1985 год, как он, девятиклассник, работал санитаром в больнице. Учился делать уколы, прямо на больных. Врачом хотел стать. Не стал. В мутные белые стекла ничего не было видно. Машина притормаживала на светофорах, скрипела, тряслась, и казалось, будто бы она едет уже несколько часов. Наконец она остановилась, и Андрей с нетерпением выскочил на улицу. Глоток свежего воздуха после пропахшей лекарствами и страданиями тру- повозки подействовал бодрящим образом. Перебежав Невский проспект, он легко зашагал по улице Рубинштейна и довольно скоро повстречал на пути парочку молодых людей. Парень с девушкой быстро шли к Невскому, поминутно тревожно оглядываясь. Не обратив на них внимания, Андрей ускорил шаг и уже на подходе к нужному дому едва не был сбит с ног бегущим навстречу человеком.
— Не ходи туда! — крикнул ему бегущий, скрываясь в темноте арки.
Андрей остановился в нерешительности и, проводив его глазами, стал недоуменно осматриваться вокруг. Безмятежная ночь и легкий снегопад. Возле входа в рок-клуб виднелись какие-то люди и слышались неясные голоса. Неожиданно прямо по центру дороги вспыхнул яркий луч света, и длинные тени человеческих фигур легли на белый снег. Сразу после этого невыносимо громко и очень страшно ночную тишину спящей улицы распорола автоматная очередь. Неосознанно втянув голову в плечи, Андрей зажмурился и присел от страха Это было уже что-то нереальное. Короткое эхо выстрелов прокатилось по стеклам домов и оборвалось где-то радом озорным звоном разбитого стекла. Потеряв от неожиданности способность соображать, Андрей прижался к тротуару, и в голове его все перевернулось. Рядом громко взревел мотор машины и раздались крики. Приподняв голову, Андрей осторожно выглянул из-за стоящих у тротуара машин и убедился, что все то, что он слышит, происходит в пятидесяти метрах от него, прямо перед входом на вечеринку. Там бегали какие-то люди, кричали, и их тени мелькали в ярком свете этого одинокого прожектора.
- Андрей! Андрей! — прошептал откуда-то сверху знакомый голос. — Это ты? Иди сюда. Мы здесь, иди к нам.
- Кто это? — сдавленно захрипел Андрей, вглядываясь в темноту дворовой арки.
- Я, Марат! Иди сюда! Мы тут, смотри выше...
Подняв голову, Андрей разглядел в темноте подъездного окна несколько силуэтов и сигаретный огонек. Почти на четвереньках он добрался до двери подъезда и юркнул внутрь. Было темно, и лишь где-то вверху, на отполированных ступенях, сияли белые отсветы уличного фонаря. Поднявшись по темной лестнице, Андрей оказался на площадке и с удивлением обнаружил там целую группу молодежи, густо облепившей подоконник: Марат, Олег со Свечного, его друг Денис, незнакомые девушки. Они все стояли и напряженно прислушивались к звукам, доносившимся из приоткрытого окна.
— Что здесь происходит? — ошалело спросил Андрей сразу у всех.
— Чикаго тридцатых годов, — голос Марата дрожал. - Плащи, шляпы. Ты не поверишь! Там сейчас такое побоище было, круче всяких боевиков. Мы сбежали, как были, без одежды. А ты что-нибудь видел? Кто стрелял-то? Менты?
— Я ничего не знаю. Ничего не понял, - задыхаясь от волнения, стал рассказывать Андрей. - Шел на вечеринку, и вдруг рядом со мной начали стрелять. Чуть не обгадился. Видел какой-то свет и больше ничего.
От всей этой небывальщины у него стоял звон в ушах, и дрожью в голосе наружу рвалось беспричинное желание хохотнуть. Чувство творившегося рядом беззакония завораживало, стучало диким пульсом в висках необыкновенное ощущение настоящего стресса. Тошнотворная волна адреналина, еще на улице застудившая низ живота, теперь жарко ударила в обмякшие ноги и, вспенившись в душе, превратилась в озноб восторженного возбуждения. Кое-как продышавшись и начиная привыкать к происходящему, Андрей нервически усмехнулся и закурил предложенную ему сигарету. От волнения он сделал такую сильную первую затяжку, что на несколько мгновений разгоревшийся огонек сигареты осветил его лицо.
— С утра сегодня понял, что день какой-то странный, - сообщил он друзьям.
— Это точно! — воскликнул Марат со смехом, переставая говорить шепотом и толкая Назарова локтем. - Слушай, а ты удачно зашел! Богатым будешь. У ребят как раз есть к тебе разговор.
Олег с Денисом пришли в замешательство, но промолчали и уставились друг на друга, пытаясь понять, что им делать дальше. Осторожный Денис только и успел подумать, что нужно бы все обмозговать, а более решительный Олег даже почувствовал некое облегчение: долгое и бесплодное ожидание денег надоело ему хуже пытки. Он готов был согласиться на что угодно, лишь бы дело стронулось с мертвой точки, и можно было поскорей начать осваивать подвал. После двух месяцев ожидания его уже не смущало то, что еще один человек будет посвящен в их планы.
- Да брось ты париться! — с энтузиазмом переключился на него Марат. - Расскажи все как есть! Я тебе говорю — это лучше, чем сидеть и ждать у моря погоды.
Необыкновенная острота момента подействовала на всех присутствующих одинаково, очевидно, поэтому Олег отделился от стены и, слегка покачиваясь на ногах, стал в полголоса выкладывать факты:
- Мы нашли место под клуб. Очень классное, под землей. Там все есть, что нужно. Но у нас нет денег. Хотите, давайте вместе займемся. Только нужно быстро решать. Мы и так время потеряли...
Ставший необычайно серьезным Денис, внимательно посмотрел на друга и, когда тот смолк, стал прояснять ситуацию:
- Но нужны деньга.
- Можно все посмотреть, это на Петрограде... — перебил его Олег
- Марат говорит, у вас классный звук?