Страница 82 из 124
– Я отрежу их. – Саймон Грин и я сочли, что меня будут меньше узнавать, если я отрежу свою гриву. Ножницы ждут меня на острове Эллис.
– Это позор. Я счастлив, что не увижу этого. – Он притянул мою голову поближе и поцеловал меня, и, возможно, испытывая удачу, я тоже поцеловала его.
– Как я смогу с тобой связываться?
Я задумалась. Электронная почта небезопасна. Я не могла дать ему адрес какао-фермы, даже если бы знала его. Может быть, Юджи Оно сможет доставлять мне письма.
– Подойди к Саймону Грину через месяц или два. Он знает как связаться со мной. Не обращайся к мистеру Киплингу.
Вин кивнул.
– Ты будешь писать мне?
– Я попытаюсь.
Он положил руку на мое сердце.
– В новостях сообщили, что оно практически остановилось.
– Иногда я хочу, чтобы так оно и было. Ну что же в нем хорошего?
Вин покачал головой.
– Ничего не говори.
– Из всех парней в мире ты наименее подходящий парень.
– То же самое можно сказать и о тебе. Только девушка.
Он положил голову мне на грудь, и мы просидели в тишине пока время для посещения не закончилось.
Подойдя к двери, он поправил нелепый парик.
– Если ты встретишь кого-нибудь, я пойму, – сказала ему я. Ради Бога, нам семнадцать, а наше будущее неопределенно. – Мы не должны давать обещания, которые трудно сдержать.
– Ты действительно веришь в это?
– Я пытаюсь, – ответила я.
– Я что-нибудь могу сделать ради тебя?
Я подумала.
– Может быть, проверять Нетти время от времени. Она обожает тебя, и я знаю, ей будет одиноко без меня.
– Будет сделано.
Затем он ушел.
Все, что мне оставалось делать, это ждать.
***
Около 1:55 утра я услышала бегающих по коридору медицинских сестер и охранников. Я обратилась к одной из медсестер.
– Что случилось? – спросила я.
– В общежитии девочек случилась драка. Везут около полудюжины тяжелораненых девушек. Мне нужно идти!
Я кивнула. Спасибо тебе, Мышь. Я взмолилась, чтобы она не была ранена.
Время пришло. Я достала из-под матраса ключ и открыла наручники. Запястья болели, но на них не было времени. Босая и все еще одетая в больничный халат с открытой спиной, я прошла до конца коридора и проскочила в дверь с надписью «пожарная лестница». Я бежала вниз по лестнице ногами, еще не пришедшими в себя от бездействия за предыдущую неделю. На первом этаже я высунула в коридор голову. В коридоре охранник вез каталку. Сейчас или никогда. Но я не знала, как пройти к выходу, не попав под наблюдение охраны или девочек на каталках. С одной каталки свесила голову Мышь. У нее были подбиты глаза и глубокая рана на лбу, а нос выглядел сломанным. Она взглянула на меня распухшим глазом. Я махнула рукой. Она кивнула и прошептала что-то похожее на «Сейчас». Через секунду она закричала. Я никогда даже не слышала голос Мыши, а сейчас она закричала ради меня. Тело Мыши начало извиваться и биться в конвульсиях. Ее руки метались, казалось, случайным образом, но со своей точки зрения я увидела ее замысел. Мыши удалось ударить других девочек и всех, кто оказался в непосредственной близости.
– У этой девочки припадок! – сказал охранник.
Все внимание обратилось на Мышь, и у меня появилась возможность проскочить мимо всех.
Я выбежала на улицу босиком. Был конец ноября, и, наверное, 50 градусов по Фаренгейту, но я едва замечала холод. Я должна добраться до ворот. Саймон Грин обещал дать взятку охраннику, следящему за воротами, но на всякий случай вместе с ключом от наручников он дал мне шприц с одной дозой транквилизатора. Я надеялась, что мне не придется использовать его, но если придется, я знаю, что попасть надо в шею.
Я пробежала через темную полосу травы, стараясь не вздрагивать от пронзавших ноги шипов. Наконец я добралась до мощеной дорожки, ведущей к воротам. Кто-то оставил их открытыми. Я посмотрела на пост охранников. Там никого не было. Возможно, взятка Саймона сработала, или охранников призвали в общежитие девочек.
Я была практически у берега, когда кто-то выкрикнул мое имя:
– Аня Баланчина!
Я обернулась. Это была миссис Кобравик.
– Аня Баланчина, остановись!
Во внутреннем споре я решала, бежать мне обратно или попытаться усыпить ее, или просто учесть свои шансы и продолжить двигаться вперед. Я осмотрела морской берег вдоль и поперек. Гребной лодки, которая должна была отвезти меня на остров Эллис, еще не было, и должна признаться, идея усыпить эту женщину привлекала меня.
Я обернулась. Миссис Кобравик бежала ко мне. Я услышала шипение электрошокера.
– Стоп!
Ее электрошокер превосходит мой шприц.
Я рванула к воде.
– Ты утонешь! – завопила миссис Кобравик. – Ты замерзнешь до смерти! Ты заблудишься! Аня, все не так уж плохо! Ты думаешь, что находишься в отчаянной ситуации, но мы над этим поработаем!
Я увидела прожекторы острова Эллис. Они были на расстоянии более полумили, и живя во время чрезвычайных водных ограничениях, пловец из меня вышел не очень. О плавании я знала достаточно, понимая, что водная миля чувствуется десятью милями на суше. Но какой у меня был выбор? Или сейчас, или никогда.
Я нырнула.
Только перед тем как моя голова погрузилась в воду, я подумала, что услышала, как миссис Кобравик желает мне удачи.
Вода была ледяной. Я почувствовала как сжались мои легкие. При плавании мой больничный халат вздымался, и возникло ощущение, что он топит меня. Я развязала его. Не имея на себе ничего, кроме нижнего белья, я поплыла в темноте.
Я пыталась вспомнить всё, что когда-либо читала или слышала о плавании. Дышать было важно. Не пускать воду в легкие. Плыть прямо. Ничего другого мне в голову не приходило. Неужели папа никогда не говорил о плавании? Он говорил на любую тему.
Я игнорировала холод.
Я игнорировала свои легкие и свое сердце.
Я игнорировала свои больные конечности.
И плыла.
Дыши, Аня. Плыви прямо, продолжала я говорить себе, гребя руками вперед и двигая ногами.
Я проплыла почти три четверти пути к острову Эллис и почти исчерпала свои силы, когда в моей голове возник голос папы. Я не знаю, говорил ли он это на самом деле, или же я начала сходить с ума. Его голос сказал:
– Если кто-то бросает тебя в бассейн, Анни, единственное, что нужно сделать – не утонуть.
Плыть.
Дышать.
Не утонуть.
Плыть.
Дышать.
Не утонуть.
И через час я почувствовала что приплыла. Забравшись на скалы, закашлялась. Но мне нужно было идти. Возможно, я отстаю от своего плана и мне не хотелось пропустить вторую лодку. Руками попыталась определить масштабы скалистого утеса. Мои конечности и голый живот порезались об острые камни, но так или иначе я смогла это сделать.
Когда я попыталась встать, мои ноги стали скользкими и бесполезными. Было больно, в горло и легкие попала влага. И все же я была жива. Я бежала по берегу, пока не нашла лодку, которая меня спасет – моторную лодку с написанным на боку с названием «Морская Игла». Матрос отвел глаза, увидев мою частичную наготу.
– Простите, мисс. В сумке для вас есть одежда. Я не знал, что вы натолкнетесь на меня практически голой.
Матрос завел лодку и мы отправились в Нью-Джерси.
– Мы чуть не разминулись, – сказал матрос. – Я уже собирался уезжать.
В брезентовом мешке, который мне доставили, я нашла одежду для мальчика: рубашка, новая мальчишеская кепка, пара серых штанов с подтяжками, пальто и большой кусок марли, пара круглых очков, поддельное удостоверение личности на имя Адама Барнума, немного денег, усы и театральный клей, и, наконец, ножницы. Сначала я надела одежду. Я закрутила волосы в пучок и спрятала под кепкой. Мне стало не по себе. Я спросила у моряка, есть ли у него зеркало. Он кивнул в сторону каюты внизу. Я спустилась, взяв с собой ножницы, марлю и усы.
Кабина освещалась единственной лампочкой, а зеркало было шесть дюймов в диаметре и изъедено морским воздухом. Тем не менее, мне нужно было это сделать. Я намазала клеем верхнюю губу и прижала усы. Я стала меньше похожа на себя, но моя маскировка еще неубедительна. Волосы придется постричь.