Страница 50 из 124
Но я была слаба, а ложь из уст любимого может выглядеть очень убедительно для влюбленной девушки. По правде говоря, в то время я просто не смогла бы вынести потерю еще и Вина.
Мы слышали, как открылась входная дверь. Был только час дня, и я не ожидала, что кто-нибудь вернется домой по крайней мере еще в течение часа. Я вышла в прихожую; мимо меня пронесся Лео, влетел в свою комнату и с шумом захлопнул дверь. Остальные раздевались в коридоре.
— Что случилось? — спросила я, чувствуя себя виноватой, что не вытащила свою покрытую волдырями особу на похороны. — Почему вы вернулись так рано? Что с Лео?
Скарлет ответила:
— Мы не знаем. Сначала мы были все вместе, но потом Лео вышел куда-то с парнями из Бассейна. Я думала, что все будет в порядке, но в следующий момент услышала крики, и у Лео появился синяк…
— Подожди, у Лео синяк?
— Надо что-нибудь приложить к нему, — сказала Имоджин и пошла на кухню.
— Да, — продолжала Скарлет, — я не видела, что случилось, как и никто из нас, а он не говорит. А потом Юджи сказал, чтобы мы все садились в машину.
— Юджи? Юджи Оно? Он там был?
— Он тут, — сказала Нетти.
И тут я заметила Юджи: он стоял в черном пальто в дверном проеме.
— Я все еще нахожусь в Штатах, так что пришел отдать дань уважения, — сказал он.
— Я… Я надеюсь, что у тебя уже была ветрянка, — сказала я, плотнее запахивая халат и желая, чтобы на моем лице была вуаль.
— Да, меня предупредили.
Вин стоял сзади. В прихожей было слишком много людей. Вин протянул руку Юджи:
— Меня зовут Вин.
— Он парень Анни, — добавила Нетти.
Юджи кивнул:
— Я видел тебя на свадьбе в прошлые выходные. Рад познакомиться.
— Давайте все пройдем в гостиную, — предложила я.
— Нет, — сказал Юджи, слегка склонив голову. — Мне надо идти. Я хотел узнать, не уделишь ли ты мне минуту, чтобы поговорить наедине до моего отбытия. Я думал увидеть тебя на похоронах, но не знал о твоей болезни.
— Да, конечно. Я…
— Анни! — позвала меня Имоджин. — Можно поговорить с тобой?
— Прошу прощения, я сейчас буду.
Я понеслась к комнате Лео, у двери которой стояла Имоджин. В руках у нее был пакет с замороженным горошком.
— Твой брат заперся изнутри и не открывает дверь. Отопри, пожалуйста, замок.
Я постучала в дверь:
— Лео, это Анни. Пожалуйста, впусти меня!
Нет ответа.
Я вытащила из-за косяка тонкий гвоздь, который мы хранили там специально для таких целей, и начала работать над замком. Несмотря на напряженное обдумывание происходящего, замок занял у меня всего пятнадцать секунд. Мастерства я не утратила. Я взяла горошек у Имоджин и сказала, что войду одна.
Лео сидел на кровати и смотрел в окно. Он не плакал, и я посчитала это хорошим знаком.
— Лео, — ласково сказала я, — тебе надо приложить что-нибудь к глазу.
Он не ответил, и я присела рядом с ним и подняла руку с горошком, чтобы приложить ему к лицу. Он резко отпрянул:
— Анни, оставь меня в покое!
— Тебе не надо говорить со мной, просто, пожалуйста, приложи эту штуку к глазу. Учитывая твою историю болезни, я бы не хотела, чтобы твоя голова слишком распухала, это может привести к судорогам.
— Отлично! — Он схватил пакет с горошком и прижал к лицу.
— Спасибо. Ты очень важен для нашей семьи. И для меня, — добавила я. — И тебе надо хорошо о себе заботиться.
Он ничего на это не ответил.
— Жжется, — сказал он, отнял горошек от лица и положил пакет на колени. Наконец-то я смогла рассмотреть его глаз. Веко распухло и закрылось, а пурпурное пятно расползлось по скуле; кожа у виска немного кровоточила.
— Лео, кто это с тобой сделал?
Он снова прижал пакет к глазу:
— Я первым его ударил.
— Кого, кого ты ударил?
После аварии у Лео были трудности с контролем над собой, но такого не было уже многие годы.
— Анни, я не хочу об этом говорить.
— Мне нужно знать, кого ты ударил, чтобы принять меры. Вроде бы шума не должно быть, но может быть, нам придется извиниться или хотя бы поговорить с людьми и объяснить им твое состояние.
Он швырнул пакет в окно, и тот порвался. Горошины покатились по полу в разные стороны.
— Заткнись, Аня! Ты мне не начальница, и ты не знаешь всего.
— Хорошо, Лео, ты прав. Пожалуйста, просто скажи мне, кого ты ударил. Мне нужно знать.
— Кузена Микки, — ответил он.
Без сомнения, вы помните, что Микки — сын Юрия Баланчина и возможный преемник. Извинения приносить надо, и чем быстрее, тем лучше.
— Почему? Микки сделал тебе что-то нехорошее?
Лео уставился в верхний правый угол комнаты. Я проследила за его взглядом, но там ничего не было.
— Это он виноват в смерти бабули, — наконец сказал он.
— Еще раз?
— Если бы мы не поехали на эту глупую свадьбу, бабуля не умерла бы. Она была бы здесь, и я не… Почему мы вообще туда поехали?
— Потому что бабуля этого хотела, помнишь? Она решила, что для нас будет лучше, если мы выкажем уважение к семье.
Лео сжал руки.
— На меня давит, слишком давит, сильно давит.
— Что?
— Быть опекуном тебя и Нетти. Я скучаю по бабуле. Я хочу, чтобы она вернулась, она и папа.
— Ах, Лео, ты в любом случае не один. Я рядом.
— Ты же моя маленькая сестра, я должен тебя защищать.
Я улыбнулась: его мнение обо мне было так трогательно.
— Лео, я в самом деле могу позаботиться о себе; я ведь уже это делала.
Он промолчал.
— Ты можешь лечь в кровать, ради меня? Думаю, тебе не мешало бы отдохнуть.
Он кивнул. Я сняла с него галстук, запачканную кровью рубашку, и он лег в кровать.
— Как ты думаешь, на меня все будут сердиться? — спросил он.
— Не беспокойся, я все объясню. Все понимают, как тяжело на нас повлияла смерть бабули.
Я вышла из комнаты. Имоджин все еще стояла в коридоре, поэтому я спросила, не против ли она присмотреть за Лео.
— Я так и собиралась сделать, — ответила она.
Вин, Нетти и Скарлет уже прошли в гостиную, но Юджи остался стоять в прихожей.
Я потуже затянула пояс халата и искренне пожалела, что не оделась с утра поприличнее.
— Прости, что заставила ждать. Я знаю, что ты торопишься.
Он помахал рукой:
— Я собирался поговорить с тобой наедине. Нас тут могут услышать?
Я предложила выйти на балкон. Для этого надо было пройти через гостиную, мимо остальных. Вин вопросительно взглянул на меня, и я слегка улыбнулась, давая понять, что все в порядке.
— Почему тебя не было на поминках? — спросил Юджи, как только я закрыла за нами балконную дверь.
Я сказала, что болею и боюсь заразить других.
Он пристально изучил мое лицо, и от этого мне сделалось неловко. Так как я была в одном халате, я стала дрожать, и Юджи предложил мне свое пальто. Я начала отказываться, но он решительно снял его и накинул мне на плечи.
— Что же случилось такого, что Лео ударил Микки? — спросила я.
— Я не уверен, что знаю. Лео какое-то время говорил со своим другом, незаконным сыном Юрия от проститутки — я забыл имя этого молодого человека.
— Это Яков Пирожков.
— И потом Лео внезапно побежал через всю комнату и ударил Микки. Вот почему я хотел поговорить с тобой: меня беспокоит, что, похоже, Джекс оказывает нездоровое влияние на твоего брата.
— Это возможно, но не думаю, что Джекс подговорил Лео ударить Микки Баланчина, если ты так думаешь. Я боюсь, что слова одного из наших адвокатов были истолкованы Лео так, что если бы мы не поехали на свадьбу, Галина все еще была бы жива, — объяснила я.
Юджи потянулся, глубоко вздохнул и склонил голову. Думаю, он сомневался, стоит ли говорить все, что думает.
— Аня, я собираюсь сказать — я это говорю с величайшим уважением к тебе и твоей семье и по причине связей между нашими отцами, ныне усопшими, — он откашлялся, — пора тебе приводить дом в порядок.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты многому позволила выйти из-под контроля, но все еще не поздно исправить. Я уверен, что твой брат попал под влияние Якова Пирожкова. Но есть и другое. Я предпринял путешествие в Америку ради пользы пяти больших шоколадных семей. Ты знаешь, кто они?