Полночный соблазн (ЛП)

— Чего тебе надо, Король Драконов?

Гай убрал назад свои влажные, длиной до плеч, медового цвета волосы и прищурил светло-карие глаза.

— Тебе нужна причина?

— Да, — Малкольм отошел в сторону и видел, как очерченные черным глаза последовали за ним. — Ты следишь за мной?

— Я видел тебя прошлой ночью.

Малкольм приподнял бровь.

— Прошлой ночью я был здесь.

— Знаю.

В его словах была усмешка. Малкольм скрестил руки на груди.

— Я тебя не почувствовал.

— Ты и не мог, Воитель. Я был в небе.

Малкольму нужно запомнить это на будущее. Короли Драконов могли перемещаться, оставаясь незамеченными, только ночью, но они могли подняться высоко в небо. И, очевидно, их зрение было довольно хорошим.

— Судя по твоему настроению, дела идут не очень, — сказал Гай.

Они стояли бок о бок под ледяным дождем, глядя на долину под ними. Малкольм покачал головой.

— Фелан почувствовал магию Уоллеса.

— Черт, не очень хорошие новости. Я надеялся, мы видели кончину этого ублюдка.

— Мы все надеялись.

— Даже ты? Я думал ты, скорее, наслаждаешься боем.

Малкольм резко взглянул на него.

— Наслаждаюсь. Как и все Воители.

— Но ты больше других, да?

К чему отрицать? Это спрашивала не Ларена или Фэллон. Это был другой бессмертный, который знал, что такое идти в бой.

— Да.

— Это заставляет тебя чувствовать себя живым, тогда как в остальное время ты все равно, что мертв.

Замечание Гая попало близко к цели. Малкольм был Воителем. Он был создан для сражений. Желание убивать, жажда крови, покрывающей руки, это то, кем он был.

— Если ты не будешь осторожен, ты потеряешь себя, — предупредил Гай.

Малкольм фыркнул и опустил руки по швам.

— Я уже потерян. Единственная разница, что я понимаю это, в то время, когда остальные всё еще надеются на лучшее.

— Ларена не собирается сдаваться.

— Моя кузина слишком упорна. Я не хочу причинять ей боль, но, в конечном итоге, причиню.

— Поэтому ты остаешься в стороне?

Стиснув зубы, Малкольм повернулся к Королю Драконов.

— К чему вопросы, Король? Чего тебе от меня надо?

— Кон интересуется.

Малкольм зарычал при упоминании имени Константина. Он был Лидером Королей Драконов и, казалось, совал нос туда, куда не следовало.

— Скажи Кону, чтобы перестал интересоваться.

Гай усмехнулся и сказал:

— Очевидно, ты не знаешь Кона. Он разглядел что-то в тебе, Малкольм. Так же, как и Ларена. Возможно, если бы ты это видел, то не был бы потерян.

— Ты пытаешься разозлить меня, чтобы посмотреть на реакцию?

— Получается?

Малкольм выдохнул.

— Ты меня раздражаешь. Возвращайся к жене, Дракон. Я с тобой закончил.

— Ты не должен отталкивать всех, Воитель. Однажды, тебе могут понадобиться друзья.

— Мне никто не нужен.

— Продолжай лгать себе, — сказал Гай, оборачиваясь и уходя.

Малкольму хотелось пропустить слова Гая мимо ушей, но еще долго после ухода Короля Драконов, его заявление отдавалось в сознании Малкольма.

— Чертовы любопытные драконы, — проворчал Малкольм.

***

Фелан закончил свою пешую разведку и поспешил обратно к мотоциклу. Лес точно был не тем местом, где Фелан ожидал найти Уоллеса, но он из первых рук знал, как отлично тут можно прятаться.

Он был благодарен, что не чувствовал магии Уоллеса, но, в тоже самое время, раздражающее беспокойство не проходило. Почему он почувствовал магию Уоллеса так остро? А теперь ничего.

Этого было достаточно, чтобы он захотел отправить Эйсли в замок Маклаудов. Или мог хотя бы выяснить, от кого она убегает. Фелан улыбнулся, заводя мотоцикл.

По пути к дому, он взглянул на небо и увидел надвигающиеся дождевые тучи. Он не был против езды в дождь, но не хотел вывозить Эйсли на мотоцикле в такую погоду. Могло произойти всякое. Она могла простудиться, или они могли попасть в аварию, и девушка могла умереть.

Для него не прошло незамеченным то, как он сейчас волновался об Эйсли. Даже до того, как узнал, что ее выгнали родители, что она была беременна и одинока, а потом ее дочь умерла — у него была неуправляемая, неоспоримая необходимость защищать ее.

Он ни раз пытался бороться с этим чувством, но так и не преуспел.

Он усмехнулся, вообразив, что бы сказал Харон, если бы узнал. Фелан потянулся рукой к заднему карману и обнаружил, что оставил мобильник дома. Он созвонится с Хароном, когда вернется.

Чем ближе он подъезжал к дому, тем сильнее ощущал магию Эйсли, к тому же, она была сильнее, чем обычно — как если бы она использовала ее.

Волна за волной омывала его, когда ее магия пульсировала над землей. Он сильнее сжал руль, его тело мгновенно ответило на её магию.

Когда дом появился в поле зрения, он просто последовал за ощущением магии Эйсли, обнаружив ее стоящей на берегу озера. Как только она увидела его, ее магия снизилась до обычного уровня, когда она не призывала ее к действию. Девушка помахала рукой, пока он заезжал в сарай и припарковывал мотоцикл.

Он шел к ней, начал моросить дождь. Эйсли побежала к дому. С каждым ее шагом, непогода усиливалась. Фелан встретил ее на пол-пути, обнял и они поспешили к веранде. Ее смех был глубоким и удивительным. И он хотел чаще слышать его.

— Я думала, буря минует нас, — сказала она.

Фелан обнял девушку и поцелуем заглушил другие слова, которые она хотела произнести. Ощутив ее вкус, он усилил объятия и углубил поцелуй. Она простонала, когда их языки встретились.

Он не мог насытиться ею. Его растопыренная рука пробежала вверх по ее спине, поверх сырой рубашки, чтобы утонуть в ее густых волосах, цвета полуночи. Он сжал в кулак ее распущенные волосы и наклонил назад ее голову. Ногти Эйсли впились в его плечи. Поцелуй стал пламенным, яростным, разжигая сильнее страсть.

Она прервала поцелуй и вырвалась из его объятий. Озорная улыбка показалась на ее лице, когда она расстегнула рубашку и отбросила ее в сторону.

У Фелана все стянуло в паху, когда за рубашкой последовали джинсы. В ее карих глазах плясало желание, когда она расстегивала свой кружевной лифчик и позволила ему упасть с ее груди. Но когда она подцепила пальцами трусики и, с мучительной медлительностью, стягивала их с попки вниз по ногам, он застонал от желания.

Она бросила черно-белые в горошек трусики ему в лицо. Ее смех наполнил воздух, когда он наблюдал за ней, убегающей в дождь. Она раскинула руки и крутилась снова и снова под дождем.

Фелан бросил ее трусики и снял свою одежду в рекордное время. Последовал за ней под дождь и притянул к себе.

— Ты сирена, пришедшая соблазнить и очаровать меня.

— Получается?

— Да, красавица. С первого момента, как я тебя увидел.

Его взгляд упал на ее опухшие от поцелуев губы. Он накрыл ее рот своим. Ее голая грудь, прижатая к его, мешала ему притянуть ее достаточно близко.

Когда он решил уложить ее на мокрую землю, он прервал поцелуй и произнес дрожащим голосом:

— Ты рискуешь умереть.

— Если я замерзну, ты сможешь вылечить меня. К тому же, я никогда не болею. — Она просунула руку между ними и обхватила его член. — Перестань волноваться за меня и наслаждайся.

Его глаза закрылись, когда ее рука пробежала вверх и вниз по его возбужденной плоти. Она остановилась на головке и пробежалась по ней кончиком пальца.

Страстное желание и необходимость зажглись в нем. Он откинул голову назад и позволил ей действовать на свое усмотрение. Он застонал, когда она прикоснулась к его мошонке и нежно помассировала ее.

— Ты меня убиваешь, — пробормотал он.

— Также как ты меня прошлой ночью. Время доставить тебе удовольствие.

Он схватил ее руки и, удерживая их над ее головой, посмотрел ей в глаза.

— Видеть твое удовольствие достаточно для меня.

— Почему я не могла встретить тебя раньше?

Печаль в ее глазах вызвала боль у него в груди. Он скользнул руками по ее шее, пока лицо Эйсли не оказалось у него в руках.