Слезы печального ангела

– А, так это Петров постарался! Словно камень с души, – ухмыльнулась я.

– Женечка, скажи, а тебя не пугает, что твой друг так хорошо тебя знает? Что способен предугадать даже мелкий просчёт? – язвительно выдала тётушка и величественно удалилась в сторону кухни.

– Мы дружим практически с детства. Было бы странно, если бы Генка меня не знал, – пробормотала я ей вслед.

Остаток вечера, как говаривали в новостях советских времён, прошёл в тёплой, дружественной обстановке. Тётя Мила перестала ворчать. Ангелина достаточно быстро освоилась. Я с улыбкой наблюдала, как тётушка угощает гостью салатом, домашней овощной запеканкой и чаем с пирогами и печеньем.

Следующим утром я решила не вносить изменения в обычный распорядок, встала пораньше и отправилась на пробежку. Правда, немного сменила привычный маршрут. Как правило, я люблю бегать в небольшом старом парке, расположенном неподалёку. Но сегодня отдала предпочтение пешеходным дорожкам в нашем дворе и ближайших окрестностях. Таким образом, я совместила два полезных дела: с помощью привычной тренировки взбодрила организм и провела разведку на местности. Осторожно проверила, не болтаются ли поблизости подозрительные личности, которые могли бы что-то высматривать или вести наблюдение. После выполнения обязательных силовых упражнений, не обнаружив в районе вражеских агентов, я, успокоенная, вернулась в квартиру.

И застала тётю Милу с Ангелиной за приготовлением завтрака. Они, поджидая меня, оживлённо болтали о разной ерунде. Кажется, обсуждали лучший способ приготовления ванильного чизкейка.

– Женечка, уже вернулась? А у нас завтрак почти готов.

– Чудесно. Я позанималась и немного осмотрелась на местности. Всё в порядке. Сейчас в душ и помогу вам закончить.

Едва мы успели позавтракать и завершить сборы, зазвонил сотовый телефон. Это Муромцев напоминал, что, по договорённости с Петровым, он должен нас сопровождать в управление, и преду-преждал, что уже выехал и скоро будет.

Раньше Василию уже доводилось бывать в нашем доме, но вышло так, что с тётей Милой он знаком не был. Поэтому на взаимные представления и приветствия ушло некоторое время.

Наконец, мы простились с тетушкой. Загрузились в «фольк», а машину Василия было решено оставить во дворе до нашего возвращения. Капитан с Ангелиной устроились на заднем сиденье, чтобы подстраховаться от всевозможных неожиданностей.

– Меня прямо как заключённого конвоируют, – хмуро пошутила подопечная.

– Нет, – весело протянул капитан, – когда конвоируют, зажимают охранниками с обеих сторон, так что двинуться невозможно. Плюс, наручники надевают, да ещё один полицейский на переднем сиденье располагается. И все офицеры обязательно при оружии.

– А вы с Евгенией сейчас при оружии?

– Не бойся, – улыбнулась я с водительского сиденья, – мы вооружены и готовы к любым неожиданностям.

Действительно, в распоряжении капитана имелось табельное оружие. Я, следуя устоявшейся привычке, захватила револьвер в наплечной кобуре. Набор звёздочек, расположенных в потайных карманах на брючном поясе. Небольшой дамский пистолет в скрытой кобуре, которая пристёгивается к щиколотке. И несколько метательных ножей, спрятанных в специальных ножнах на щиколотке другой ноги. В умелых руках такого количества оружия хватит на то, чтобы отбиться от солидного вражеского отряда.

Несмотря на явную нервозность и опасения Ангелины, до полицейского управления мы добрались без приключений. Во время пути Василий развлекал девушку весёлым, слегка гипертрофированным рассказом о моих «похождениях» в славном городе Санкт-Петербурге. И, собственно, историей нашего с ним знакомства. А также некоторыми интересными подробностями расследования, которое мы проводили вместе с капитаном. Красочным описанием старинного клада, который принадлежал семье моей тогдашней клиентки и который мы с ней в итоге нашли. Пытался поразить рассказом о редких вещицах и драгоценностях, достойных экспозиции любого известного музея. И в конечном итоге добился-таки неподдельного интереса и мимолётной улыбки Ангелины.

В здание управления мы заходили по всем правилам. Припарковав «фольк» на служебной стоянке, я попросила ребят задержаться в машине, а сама вышла и немного осмотрелась, чтобы исключить всяческие неожиданности в виде коварных засад неприятеля или ловкого снайпера на крыше.

В здание заходили в таком порядке: впереди шёл капитан, за ним подопечная, ну а я, разу-меется, замыкающая.

Честно говоря, совершая все эти действия, мысленно я сама над собой подтрунивала, понимая несостоятельность опасений Ангелины. Ведь, если бандиты и начнут её подозревать в «игре в другие ворота», то далеко не сразу. И то лишь при условии, что узнают точно: у полиции появился новый свидетель. Сначала, как водится, возможные варианты переберут. Только потом станут подозревать девушку, потом искать. Ещё через время, после подтверждения подозрений, попытаются хорошенько напугать. И только потом соберутся напасть.

Но и в этом случае нужно точно знать, где конкретно устраивать засаду: отделений полиции в городе хоть пруд пруди плюс управление. То есть сначала я должна заметить слежку у дома или по дороге. Но и в этом случае у меня будет время принять соответствующие меры.

Да и вообще, пока преступники соберутся действовать, все показания уже будут запротоколированы. И будут произведены аресты оставшихся членов банды. Так что опасаться особо нечего, тем более сейчас.

У Генки хватило ума особо не афишировать появления в деле свидетеля до поры до времени. Поэтому показания Ангелины он протоколировал лично. И в целях конспирации, не в собственном кабинете, а в небольшой каморке, примыкающей к складу вещдоков и срочно приспособленной для этой цели.

Я, бегло оглядев помещение и сообразив, что буду здесь лишняя, оставив внутри подопечную, вышла в коридор. На секунду отозвала Генку. И обменялась с приятелем парой коротких фраз. Сообщила всё, что узнала вчера. Показания Ангелины помогут добраться не только до членов банды и главаря. Она способна пролить достаточно света на финансовые операции преступников. И, очевидно, может знать также номера счетов, и адреса офшорных банков, в которых хранятся немалые средства.

Поскольку каморка была без окон, мне оставалось только гулять в помещении, прилегающем к складу вещдоков. Бдительно следить, чтобы к двери импровизированного кабинета никто не приближался. Болтать со знакомыми полицейскими, изредка проходящими мимо на склад. И отчаянно скучать.

Хорошо, что Василий среди многих своих дел периодически выкраивал время для коротких визитов. Капитан то приносил шефу с подопечной, а заодно и мне кофе с бутербродами. То просто развлекал меня болтовнёй на разные темы.

Я заметила, что Муромцев усиленно избегает обсуждать только одно: волею каких судеб он покинул службу в Питере и оказался в Тарасове. Но, если это был вынужденный перевод, значит, тема довольно болезненная. Так что я пока предпочла её не касаться. Захочет – сам всё расскажет. Зачем приставать к человеку и нервировать зря?

Через несколько долгих часов напряжённой работы, и бравый полковник, и его свидетельница настолько устали, что решили прерваться до завтра.

Когда они оба бледные, с лёгкой испариной от длительного пребывания в тесном помещении со спёртым воздухом появились на пороге, мы с Василием оживлённо болтали о какой-то ерунде, кажется, прогноз погоды обсуждали. И неожиданный снегопад, оказавшийся сюрпризом для всех: жителей города, коммунальных служб и синоптиков.

– Удивительно, но недавно учёные доказали такой факт: чтобы влюбиться, человеку нужна всего одна пятая доли секунды, – язвительно глядя в нашу с капитаном сторону, заявил приятель.

– И что? – не поняла я.

– Именно за это короткое время в организме начинают вырабатываться гормоны, вызывающие эйфорию. Особенно, когда вы смотрите на предмет обожания, – продолжил Генка.

– А-а.

Сначала я решила, что полковник продолжил беседу, начатую ещё в кабинете. Но, глядя на растерянное лицо Ангелины, поняла, что это не так.