Страница 5 из 6
Седой некоторое время внимательно разглядывал схему, морща лоб…
– План, конечно, хорош, – наконец сказал он. – Но вложи его во временные рамки, что получишь? Это одно… Второе: сколько людей нужно для того, чтобы осуществить закладки? Только саперов понадобится шесть человек! Так? А ведь кто-то еще должен будет спускать вам тротил, кто-то – страховать вас на подвесных системах, кто-то – прикрывать вас от огня с базы в случае обнаружения… Да и сам факт обнаружения на стене работающих саперов будет означать конец операции, ибо «духи» просто свалят с базы. Через минное поле уйдут, понеся потери… И весь план пойдет коту под хвост.
Сапер обиженно насупился – его лишали возможности произвести такой грандиозный подрыв…
– Но рациональное зерно здесь есть, в твоем плане. Нужно просто его додумать. – Седой ободряюще улыбнулся. – Если ты, конечно, позволишь внести в него коррективы…
– Командир. – Мишка просиял. – Да я… Конечно, вносите! Кстати, минное поле управляемое. «Духи» могут в любое время обесточить схему минных постановок, и хоть в футбол на нем играй!
– Вот как? – Седой вновь наморщил лоб. – Это хорошая новость. А выносные посты? Где у них наружные посты? С какой периодичностью меняются?
Прапорщик Паршаков молча подвинул ему журнал наблюдения, где были подробно расписаны все выявленные передвижения и посты «духов».
Седой углубился в изучение записей, нанося полученные данные на схему Мишки. Закончив работу с планом-схемой, он повернулся к Паршакову:
– Где у нас авианаводчик?
– Вызвать? – спросил Дрюня.
– Вызвать я и сам могу, – ответил Седой. – Поменьше лезьте в эфир. У «духов» здесь может быть сканер.
– Миха знает его место, мы вместе расставляли посты.
– Давай, Михаил, пулей туда-обратно. Тащи сюда Мухина.
Минут через двадцать Экстрим возвратился вместе с летчиком.
– Виталий, вот план. – Седой, как всегда, избегал предисловий. – Вот точки, куда нужно нанести ракетно-бомбовые удары. Цель – обрушить вот этот каменный лоб на крышу базы.
– Высота и глубина этого «лба»? – Виталий сразу же начал вникать в тему.
– Миха?
– Высота около тридцати метров, – тут же ответил Экстрим. – Ну, и нависает он метра на полтора. Может, чуть больше.
– Нашими легкими НУРСами[11] эту глыбу не обрушить, – сказал Мухин. – Мощи не хватит. Вертолеты здесь не сработают. Вызовут легкий камнепад, который существенного вреда не причинит… Вот если запросить «сушки»[12]…
– А если ударить под крышу? Под самый козырек? – спросил Седой.
– Нет! – твердо ответил Виталий. – База строилась капитально. Я думаю, здесь работал профессиональный военный инженер, поскольку перед входом возведены отбойные стены из фундаментных блоков, расположенные в шахматном порядке. Все пуски НУРСов разобьются об эти «отбойники». Бомбовый удар также будет отсечен ими. Идея с карнизом хорошая, но я здесь не советчик. Нужно говорить с авиабазой по поводу «сушек». Возможно, их ракеты «возьмут» карниз… А навести их на удар я смогу, с этим проблем не будет.
– Ясно… – Седой ушел в себя. Разведчики сидели молча, ожидая его решения.
– Миха, давай сюда Кефира с его снаряжением. Скажи, что мне нужно все посмотреть самому, – наконец сказал Седой и начал снимать с себя рюкзак и разгрузку. – Быстро!
Сапер исчез в проходе между двумя каменными глыбами.
– Виталий, значит, ты полностью отвергаешь возможность нанесения удара «вертушками»? – спросил командир, чтобы поставить в этом вопросе точку.
– Так точно! – ответил Мухин. – Сооружение возведено по всем правилам строительства фортификационных сооружений. Этот орешек вертолетному вооружению не по зубам.
– И чем же его можно взять?
– Ну, вариантов много… – ответил Мухин. – Можно применить бомбы БЕТАБ-500. Бетонобойные. Можно КАБ-1500Л[13] с лазерным наведением или тяжелые НУРСы С-24… Но это все – удел «сушек», их уровень. На вертолетах такого вооружения нет. Еще хотел бы тебе сказать… Здесь, видишь, постоянные дожди, туманы, низкая облачность. На нашем языке это называется СМУ – сложные метеоусловия. Мы же общаемся с летчиками на авиабазе… Так вот, экипажи на «сушках» неподготовленные. При программном налете 110–150 учебных часов, у них налет 10–15. А подготовленных экипажей, насколько я знаю, всего три. А здесь нужна ювелирная работа, начиная от выполнения боевого захода и кончая непосредственно бомбометанием…
– Вот так… – Седой насупил брови. – Ну, хоть три экипажа способны выполнять задачи… Уже прогресс. Для наших Вооруженных сил…
– Навести-то на удар я наведу, – сказал Виталий. – Но дальше все будет зависеть от мастерства летчика… К тому же эти «отбойники»… Тут действительно нужно высококлассное бомбометание. Точное попадание под козырек… Это если бить непосредственно по базе. По карнизу отработать, конечно, особого мастерства не понадобится, но зайти на бомбометание из-за гор не всякий сможет – расстояние маловато.
– Ясно, Виталик, – сказал Седой. – Сейчас выйду на командующего, доложу обстановку. Послушаем, что он скажет. Батон, сколько там до сеанса связи?
– Пятнадцать минут, – ответил Батон.
– Отсюда не будем связываться, – сказал Седой. – Давай отойдем, насколько возможно. Кефир придет, пусть ждет. После сеанса связи спустит меня вниз. Все же хочу сам посмотреть обстановку…
Седой завис над пропастью и, ухватившись левой рукой за какой-то чахлый куст, остановил вращение тела. Взяв бинокль, болтавшийся на тонком ремешке на груди, он внимательно осмотрел нависший над базой карниз. С первого взгляда было ясно, что Мишка Экстрим погорячился: чтоб обрушить этот «лоб», потребуется не двенадцать, а как минимум сорок ящиков тротила. И день работы для десятка саперов в десятке точек закладок… Скала была сложена из мощных магматических пород, известных своей крепостью. Этот камень в свое время рвали аммонитом и отправляли на строительство Московского метрополитена…
Седой развернулся на веревках и стал последовательно, шаг за шагом осматривать строения базы боевиков. Крыша представляла собой прямоугольник размерами примерно пятьдесят на сорок метров, упиравшийся в скалу. Он в мыслях согласился с Мухиным, что попасть в такой «пятачок» с высоты полета в два-три километра будет не просто. Тем более что Седой знал: с момента захвата цели и пуска ракеты или управляемой бомбы летчик должен визуально сопровождать ее полет до поражения цели. А как это сделать, если «сушка» пролетит этот крошечный островок в море камня за какие-то мгновения?
Он осмотрел предполье и понял, что штурмовать базу в лоб не получится. В дотах наверняка установлены крупнокалиберные пулеметы, которые выкосят наступающие цепи еще на подступах к минному полю. «Отбойники», закрывающие подходы к базе, были оборудованы бойницами – стрелковыми местами, которые займут боевики, усилив мощь огневого прикрытия…
Седой вернулся к крыше, все больше убеждаясь, что ракетно-бомбовый удар – единственное средство, способное разрушить базу. Высокоточное попадание ракеты под козырек крыши и мощные авиабомбы, сброшенные на крышу, уничтожат бандитское гнездо.
Внизу прямо под ним вдруг хлопнула об упоры крышка люка. Седой бросил бинокль и обеими руками ухватился за куст, подтягивая свое тело под карниз – в густую тень. Посмотрев на крышу, он увидел «духа», выбравшегося из люка дота. Позвякивая на ходу фляжками, тот пошел к лестнице, вырубленной в скале, и, спустившись на площадку, скрылся под козырьком.
Седой дважды дернул страховочный трос и заработал блоками, поднимаясь наверх. Веревка рывками начала выбираться – пацаны помогали ему быстрее покинуть опасную зону.
Выбравшись на гребень, Седой скатился с него и некоторое время лежал, отдыхая. Поднявшись, он махнул рукой Мухину и отошел с ним в тень каменной глыбы.
11
НУРС – неуправляемый реактивный снаряд.
12
«Сушка» – на солдатском сленге название самолетов КБ Сухого «Су-25», «Су-27», «Су-24М», применявшихся в Чечне.
13
КАБ – корректируемая авиабомба. 250, 500, 1500 – боевой вес бомбы.