Страница 48 из 53
Ночь нельзя было назвать ни глухой, ни длинной - обычная ночь города, какой каждый день видят ее водители такси, милиция, представители десятка служб, работающих по ночам.
Подъезд, в который должен был вернуться Маевский, находился против детской площадки. По другую сторону, за небольшой оградой, виднелись освещенные витрины новой парикмахерской. Денисов и Колыхалова ходили по двору, сквозь стекла рассматривали интерьер.
За магазином тлели остатки костра. Где-то на верхних этажах блочного здания повизгивала собака.
- Что за порода собак эрдельтерьеры? - спросил Денисов. - Не знаешь?
- Как тебе сказать? - Кира знала решительно все. - Предположим, нужно встретить твоего хорошего знакомого, а ты, как назло, занят. Овчарку не пошлешь, если она этому не обучена. А эрделя... Берешь двумя руками его милую морду, смотришь в глаза и объясняешь: «Старик, автобус сто шестьдесят четвертый, на остановке, под часами, в двадцать сорок...»
Денисов засмеялся.
- Четыре эрдельтерьера берут льва. Это уже серьезно.
Еще до полуночи появилась группа захвата, поставила свои машины наискосок, у булочной № 567 - одну и рядом другую. Старший оперативной группы подошел к Колыхаловой прикурить. Они успели обо всем договориться.
Время шло - Маевского не было. В половине второго Денисов с Кирой ушли в подъезд, к окну над батареей - излюбленному месту свиданий ночных пар: дольше оставаться во дворе становилось рискованным.
Денисов быстро задремал в тепле, уткнувшись в воротник куртки.
Его разбудили тихие шаги на лестнице. Кира стояла, молча глядя в окно. Денисов решил, что это один из группы захвата, которым строжайше было запрещено до сигнала входить в подъезд.
- Кажется, нас меняют...
- Может, не нас, а только тебя? - усмехнулась Колыхалова.
- Я третью ночь на ногах. - Оглянувшись, он вдруг увидел, что человек на лестнице - вовсе не работник оперативной группы - стоит у перил и растерянно смотрит на них. - Что скажете? - спросил его Денисов.
Он сразу узнал Маевского - по описанию Порываева и женщины с усиками а-ля министр Кольбер.
Естественность Денисова подействовала на Маевского успокаивающе.
- Пора иметь свой дом, а не стоять в подъездах. - Он ничего не заподозрил. - Спички у вас хотя бы найдутся?
Кира щелкнула зажигалкой, подала сигнал опергруппе.
- Весьма признателен.
- Ничего не стоит.
Маевский поднялся на пятый этаж, открыл ключом дверь.
Денисов показал Колыхаловой на окно: внизу Маевского ждало такси.
Быстро потекли минуты.
Машины группы захвата маневрировали по дорожкам, проложенным между домами. Наконец первая оперативная машина подошла к подъезду. Кто-то из инспекторов пересел в такси, и оно отъехало за угол. Оперативная машина заняла его место напротив двери. Инспектора из второй машины поднялись на крыльцо.
На пятом этаже снова щелкнул замок. Послышались приглушенные голоса, звуки передвигаемых чемоданов.
- Он сказал, что друг вашей семьи! Кроме того, я узнала пальто. - Хозяйка квартиры старалась говорить тише, но голос ее разносился по этажам. - И зачем ему ваша записная книжка?! Мне и в голову не пришло!
- Теперь это неважно.
- Всего на несколько минут оставила в комнате: он попросил воды...
- Я приеду через месяц.
Маевский появился с двумя неудобными большими чемоданами, они то задевали перила, то ударяли его по ногам.
- Пойдем и мы? - пропустив Маевского вперед, спросила Кира негромко. - Когда спать будешь?
С этой минуты их роль в операции менялась. В случае, если Маевскому удалось бы выскочить из устроенной на крыльце засады, Денисов и Колыхалова должны были отрезать путь назад, в дом.
Внизу хлопнула дверь. Оставив Денисова, Колыхалова устремилась вниз. Ее всегда влекло в самое пекло. Денисов едва успел схватить Киру за руку.
- Нельзя!
Киру била дрожь, невозможно было чувствовать себя спокойно: из-под лестницы доносились негромкие восклицания. Дверь хлопнула вторично.
- Руки! - послышалось внизу.
Раздался лязг наручников. Кира как-то сразу обмякла. Стараясь не шуметь, они быстро спустились по лестнице.
Внизу Денисов снова увидел Маевского. Илья тяжело дышал, рукав нового пальто был испачкан белым, на запястье виднелся металлический браслет. Второй наручник старший группы захвата замкнул у себя на руке. Схватка была короткой и стремительной.
Еще через секунду задержанный и задержавший вместе сели в машину. Кира заняла место рядом с шофером, Денисов - на втором сиденье, по другую сторону от Маевского.
Разом хлопнули дверцы. Следователь, который оставался, чтобы принять участие в обыске, махнул рукой. Денисов с сочувствием посмотрел в его сторону: с поимкой Маевского дело для следователя еще только начиналось, для Денисова же и других инспекторов уголовного розыска самое главное было теперь позади.
3 января, 1 час 55 минут
Начальникам отделов транспортной милиции
(согласно перечню).
ОПЕРАЦИЯ «МАГИСТРАЛЬ».
На территории обслуживания аэропорта Внуково обнаружена бывшая в употреблении шинель военнослужащего ВМФ, размер 58, рост 5, без существующих знаков различия. Предполагается, что шинель оставлена вором-рецидивистом Филиным, объявленным в розыск вместе с подозреваемым Маевским. Филина видели в последний раз 2 января сего года около шести часов утра на улице Веерной, у дома, где он проживал без прописки с декабря прошлого года. Филин был одет в форму младшего лейтенанта ВМФ. О возможных изменениях в одежде разыскиваемого срочно ориентируйте личный состав.
Заместитель начальника
Московского управления транспортной милиции полковник милиции Холодилин.
3 января, 2 часа 10 минут
Всем.
Срочная.
ОПЕРАЦИЯ «МАГИСТРАЛЬ».
Розыск подозреваемого в совершении краж Маевского И. А. прекратить в связи с задержанием последнего в г. Москве.
Заместитель начальника
Московского управления транспортной милиции полковник милиции Холодилин.
3 января, 2 часа 35 минут
На Астраханском вокзале в комнате для доставленных, куда Илью ввели вначале, несмотря на поздний час, былошумно. Много людей разговаривало одновременно: спрашивали, отвечали на вопросы, куда-то звонили со всех расставленных по столам телефонов. Дежурный и его помощники оформляли документы, актировали ценности. В шуме было трудно что-то понять.
- ...Не нарядно нарядилась, не бело умылася... - умильно тянул сидевший на скамье у входа пьяный, - знала, что милого нет, нисколь не торопилася...
Руки его в смирительной рубашке были связаны, но он не замечал этого, присутствуя мысленно на большом семейном празднике, окруженный близкими и родными.
- Маевский Илья Александрович, - представил Илью инспектор, отстегивая наручник.
Крепко сбитый, моложавый сержант протопал к дверям, закрыл на ключ. Илья успел заметить, что сержант ладен и спор; когда Илья поздоровался, он спросил:
- Что, елки пушистые, приехали?
Все вокруг отдавало непробиваемой прочностью - и конвоир, и засов, и сами «елки пушистые».
Пока ехали, пока его водили по кабинетам, задавали анкетные вопросы, фотографировали, заполняли многочисленные протоколы, карточки, Илья мучительно старался вспомнить название маленьких животных, о которых рассказывал тесть:
- Упрутся однажды и за тысячи километров бегут к морю, словно кто их гонит! Стая за стаей, все - в воду, в воду! Пока не перетонут... И ведь видят задние, что впереди тонут и им то же будет, все равно прут! Не остановишь!
Возбуждение, в котором Илья находился, выдавало себя приступом необычайной говорливости, он глушил мысли словами и понимал это: «Говорю, значит, существую!»
- Не помните? - спросил Илья у доставившего его инспектора. - Кажется, это Платон недоумевал, почему люди знают, что хорошо, а делают то, что плохо?