Страница 19 из 53
В Валееве-Пассажирском толпа внесла в вагон хрупкую пожилую женщину. Капитан уважал старость.
- Осторожно! Пожилой человек здесь! - Он метнулся в середину, освобождая свое место у стенки. - Не толкайте!
Призыв достиг цели.
- Женщину сдавили! - крикнул кто-то.
Старушке давно уже ничто не угрожало, но Капитану казалось этого мало.
- Еще назад, товарищи!
Желание делать добро, как по цепи, передалось всем. В переполненном тамбуре мгновенно отгородили достаточно места, где старушка могла стоять, никого не касаясь. При этом пришлось потеснить нескольких женщин, в том числе одну с ребенком, - никто, и она в том числе, на это не сетовал. Капитан проявил себя прирожденным лидером. Под его руководством пассажиры образовали проход, по которому он переправил пенсионерку к дверям и вместе с ней втиснулся в салон.
- Сюда, мамаша...
На ближайшей скамье нашлось место. Старушка растерялась, забыла поблагодарить своего покровителя. За нее это сделали трое мужчин-южан, сидевших напротив.
- Присаживайтесь, товарищ капитан! - Все трое аппетитно попахивали коньячком, ехали, как потом выяснилось, в аэропорт и начали встречать Новый год заблаговременно.
- Благородный человек! - Старший из них, что сидел у окна, добавил несколько слов на родном языке и поднял с пола плоский ящичек-чемодан с блестящими замками - в нем оказались стоящие вертикально бутылки. - За благородный человек!
1 января, 4 часа 03 минуты
Предутренние часы тянулись особенно долго. Возбуждение после бессонной ночи давало о себе знать беспокойством и непроходящей моторностью.
Происшествий не было. В ожидании первой электрички Денисов вошел в дежурку. За стеклянной перегородкой Антон Сабодаш читал журнал. Обтекаемые формы аппаратов и пластик придавали дежурной комнате вид ультрасовременный. На пульте связи лежали накопившиеся за ночь бумаги. Сабодаш не поднимал головы.
- Зима какая-то чудная в этом году. - Провести молча оставшиеся до поезда минуты Денисову казалось неудобным. - Вот и Новый год тоже: дождь и мороз...
- Есть неопределенность, - не отрываясь от журнала, подтвердил Сабодаш.
- Может, весна будет дружной?
- Не исключено.
Теперь можно было уходить, оставив дежурного наедине с его журналом.
- Скоро поезд. - Первую электричку по традиции встречали еще с той поры, когда не было связи с дальними полевыми станциями.
- Возьми с собой старшину, он в бытовке, - Антон перевернул страницу, - я сейчас.
- О чем там все-таки? - Денисова разобрало любопытство. - Детектив?
Сабодаш наконец поднял голову. У него были рыжие усики и глаза человека, с детства обеспокоенного своею физической исключительностью.
- Как тебе сказать? - Он заглянул в мудреное название. - Кто-то забыл в электричке. Мне его утром сдавать.
- Убийство?
- Квартирная кража. В общем, скрипку Страдивари украли. Меня другое заинтересовало. Идея такая: у каждого человека есть в жизни событие, от которого все зависит на будущее. Уот! - Твердое носовое «уот!» служило Антону для усиления главной мысли. - Понимаешь, как бы звучат колокола судьбы. Только одни их слышат, а другие проходят мимо... Уот!
1 января, 4 часа
- До чего же невыносливый пошел пассажир! Особенно мужчины! Дашь им нести одну-единственную вещь, скажем, к примеру, магнитофон, - и уже стоны! Рядом слабая жена несет две сумки - и ничего!
Женщина держала в руках авоськи со всякой всячиной - детскими варежками, колготками, лыжными костюмчиками.
- Мы уезжаем, - объявила она дежурному по автоматической камере хранения, - можете предложить нашу ячейку желающим.
- Сейчас освободим, - подтвердил муж.
Дежурный, парень с вьющимися до плеч волосами, рассеянно посмотрел в их сторону и сделал несколько шагов длинными, вяло ступавшими ногами. Мысли его витали далеко от авто камеры.
Мужчина подошел к ячейке, набрал шифр и дернул дверцу. Дверца не открылась. Тогда он поставил магнитофон на пол.
- Ох уж этот мне сильный пол! - Теперь они держались за рукоятку вдвоем.
Ячейка не поддавалась.
Утренний зал быстро наполнялся людьми. Прибыли первые в новом году поезда дальнего следования - фирменный «Лотос» и почтово-багажный. Короткие каникулы зала для транзитных пассажиров продолжались в общей сложности не больше трех часов.
- Ну что дергать-то зря? - Рыжеватый человек с повязкой «Механик» протиснулся к ячейке. - Шифр надо правильно набирать! - Он оставался за дежурного.
- Мы правильно набирали. - Женщина хотела что-то добавить, но мужчина сказал примирительно:
- Бывает, конечно. Как же теперь быть?
- Сейчас узнаем. - Грубоватый механик что-то прочитал на клочке бумаги, который предварительно извлек из кармана. - Открытой вы оставили ячейку. Я ее после вас запирал, вот она - четыреста семьдесят четвертая. У меня все записано. - Он ловко вывинтил контрольный винт и, услыхав зуммер, ключом-секреткой поддел внутренний рычаг запора. - А дел-то, между прочим, всего: бросил монету, набери четыре цифры изнутри, чтобы никто не видел, захлопни дверцу и иди! - Пока он говорил, зуммер продолжал тревожно звенеть. - Что в ячейке?
- Сумка, чемодан, - женщина растерялась, - все перечислять? В сумке подарки... Авоська с апельсинами...
- Сверху что? - Механик поставил на место контрольный винт, и звонок прекратился.
- Два плаща-болонья - зеленый и синий, капюшон от зеленого лежит отдельно, - она успокоилась, - в кармане сумки: деньги, аккредитивы, документы... Учебник английского языка Бонка и Лукьяновой, авиабилет от Южно-Сахалинска. Две бутылки водки. Кинокамера, экспонометр...
Механик распахнул дверцу.
- Что это? - спросила женщина.
Слева, в дальнем углу ячейки, стояли две бутылки фруктового напитка «Саяны» и наполовину пустая авоська с апельсинами. Сбоку белел сверток с этикеткой «Детского мира», других вещей в ячейке не было.
- Где же чемодан? Сумка?!
Ранние пассажиры и длинноволосый дежурный, прогуливавшийся вдоль отсека, словно догадались о происшедшем - напряженно смотрели в их сторону.
* * *
...Под Дубниковским мостом, на стрелках, уже виднелась первая электричка. Она, казалось, стояла на месте, только середина ее беззвучно раздувалась то с одной, то с другой стороны, как будто странное пресмыкающееся дышало.
- Товарищ Денисов! - раздалось вдруг из громкоговорителей. - Срочно зайдите в автоматическую камеру хранения. Повторяю...
1 января, 4 часа 10 минут
Потерпевшие стояли у раскрытой ячейки.
- Слушаю вас. Младший лейтенант Денисов.
Мужчина скользнул взглядом по его небрежно откинутой назад куртке. Шапку с опущенными наушниками Денисов держал в руке - он снимал ее, как только предстояло работать в помещении.
- Просто не верится, - женщина закусила губу, - как сон!
- Как же, сон! - Горелов, механик по автоматическим камерам хранения, не принимал к сердцу бед огромного количества растерях, именуемых пассажирами, которые, считал он, едут, едут зачем-то и зимой, и летом, и пожилые, и больные, и с детьми, не могут верно набрать и запомнить шифр, а правил пользования камерами хранения и вовсе не читают - отсюда и идут все их и его неприятности.
Коренастый милиционер с красным лицом - он словно только что покинул парилку, появился неожиданно, как из-под земли:
- Ячейку, товарищ младший лейтенант, обнаружили открытой вчера вечером. Думали, кто-то забыл сверток и бутылки. Я распорядился закрыть на другой шифр.
- В какое время обнаружили? - спросил Денисов.
- Примерно в двадцать один тридцать.
- А мы ячейкой пользовались часов в пять вечера, - вступил в разговор потерпевший.
- Дверцу хорошо проверили? - спросил механик.
- Закрыто было - это я точно говорю.
«Ячейка не могла простоять открытой почти пять часов», - подумал Денисов.
- Кто из вас набирал шифр?
- Я набирал, девятнадцать - тридцать восемь. - Мужчина старался держаться с достоинством.