Страница 7 из 116
Вспоминая о боях на северном берегу Западной Двины, Манштейн писал о дивизии "Мертвая голова": "В ходе боев я все время должен был оказывать помощь дивизии, но не мог предотвратить ее сильно возрастающих потерь. После десяти дней боев три полка дивизии пришлось свести в два"12
.
Наша 42-я танковая дивизия удерживала рубеж в районе Дагды до исхода дня 3 июля. Но на правом фланге 27-й армии крупные силы гитлеровцев прорвали оборону и овладели г. Резекне (около 100 км северо-восточнее Даугавпилса). Положение осложнилось. Попытка выбить противника из Резекне не увенчалась успехом. Группа генерал-лейтенанта С. Д. Акимова (части 5-го воздушно-десантного корпуса) с боями вынуждена была отступать в направлении Карсава - Остров.
К вечеру мы получили письменный приказ командарма: немедленно начать организованный отход корпуса, занять новый рубеж Лудза, Лаудери и удерживать его до исхода дня 4 июля.
185-я и 46-я дивизии отходили с боями. Особенно тяжело было 42-й танковой дивизии. Противник стремился во что бы то ни стало окружить и уничтожить ее.
Прикрывать отход дивизии Воейков поручил полку Горяинова. Тот занял оборону северо-западнее Дагды. На рассвете 4 июля гитлеровцы потеснили боевое охранение и начали приближаться к переднему краю обороны полка.
Когда неприятель оказался как на ладони, последовал шквал огня из всех видов оружия. Несколько вражеских танков и орудий сразу же были подбиты. Гитлеровцы остановились. Воспользовавшись замешательством, полк Горяинова контратаковал и прорвался к командному пункту 121-й пехотной дивизии 16-й немецкой армии. В ходе боя был убит командир этой дивизии генерал Ланцелло. Отважно действовали в этом бою политрук роты К. В. Матюшевский13
, лично уничтоживший в рукопашной схватке 8 гитлеровцев, пулеметчик А. И. Ворончук, сразивший 5 фашистов, инструктор отдела политической пропаганды дивизии старший политрук П. Ф. Тюрнев и другие бойцы и командиры. Их примеру следовали многие.
Полк Горяинова нанес удар тем же вражеским частям, которые громил в Краславе, идя на Даугавпилс 28 июня.
Обстановка оставалась сложной. Воейкову не удавалось связаться с Горяиновым (радиосвязь работала с большими перебоями), а нужно было срочно отдать ему приказ об отходе на следующий рубеж, иначе полк мог попасть в окружение. Начальник связи корпуса подполковник А. Я. Остренко. большой мастер своего дела, принимал все меры, чтобы связаться с полком, но тщетно - Горяинов не отвечал. Да и нельзя было во всем винить связистов. Радиостанции у нас в то время не отличались надежностью, и с зарядкой их дело обстояло неважно. Часто нарушалась и проводная связь. Нередко мы вынуждены были посылать с приказами связных на самолетах, автомашинах, мотоциклах.
Чтобы быстрее связаться с Горяиновым, теперь тоже нужен был смелый и находчивый человек, который сумел бы пробраться по территории, занятой врагом. Кого послать? Большинство штабных командиров сейчас в полках.
- Кто возьмется передать Горяинову приказ? - спрашиваю трех командиров, стоящих рядом с Остренко.
- Я! - вызвался следователь корпуса военюрист 2-го ранга Савелий Григорьевич Новиков.
Я усомнился, сумеет ли военюрист выполнить поручение, требующее военных навыков, но время не ждало. Решил послать Новикова. Дал ему карту, рассказал, где искать Горяинова, предупредил, что никаких пометок на карте делать нельзя.
За 6 часов Новиков добрался в полк, выполнил поручение и вернулся. Увидев военюриста, я удивился и обрадовался, обнял его и от души поблагодарил14
.
Наступление превосходящих сил противника вынудило нас 4 июля оставить рубеж Лудза, Лаудери и с боями отойти к Себежу и Опочке. А на следующий день генерал Берзарин приказал отвести все войска армии на старую государственную границу СССР и занять оборону по рекам Лже и Синей на рубеже Пустошка, Красно-городское, Мозули.
В ночь на 6 июля к нам в штаб прибыл член военного совета Северо-Западного фронта корпусной комиссар В. Н. Богаткин15
. С Владимиром Николаевичем я познакомился еще в 1940 г., когда он был начальником Политуправления Московского военного округа, а я командовал 1-й Московской пролетарской мотострелковой дивизией.
Перед тем как начать разговор со мной, Богаткин решил заслушать доклад начальника штаба об обстановке. А. А. Асейчев16
все детально доложил. Он точно знал, что и где делается в любой час. Владимир Николаевич поблагодарил начальника штаба.
- Мне хотелось бы поточнее узнать, как складывается обстановка на Северо-Западном фронте в целом и создаются ли оборонительные рубежи позади нас, на ленинградском направлении, - обратился я к члену военного совета.
- Немного погодя отвечу, а сейчас слушайте. Командование фронта высоко оценило действия вашего корпуса. Награждены более 600 человек, в том числе и вы, Дмитрий Данилович. Поздравляют - он крепко пожал мне руку и продолжал: - Обстановка, прямо скажем, сложная. Противник усиливает продвижение по всему фронту. И особенно в направлении Остров - Псков. Здесь он создал сильный танковый кулак в три, а может быть, и в четыре дивизии и совместно с мотопехотой при поддержке авиации идет напролом. Вы спрашивали насчет оборонительных рубежей? Их строят не только наши инженерные войска, но и многотысячные отряды рабочих ленинградских предприятий. И вы неплохо им помогаете тем, что сдерживаете натиск врага. А теперь, товарищ Лелюшенко, расскажите, как дела у вас.
- Сильно напирает противник, товарищ корпусной комиссар. Бьем, а он продолжает лезть, особенно в направлении Опочка - Новоржев.
- Да, это одно из важных для него направлений, - подтвердил Богаткин.
Наутро мы с Владимиром Николаевичем выехали в 46-ю дивизию. Здесь наступали 2 танковые и моторизованная дивизии врага. Нас встретил командир Концов17
. Он доложил, что сегодня противник уже 2 раза танками с пехотой при поддержке 30 бомбардировщиков пытался прорвать нашу оборону. Но попытки его были тщетны. Наши храбрецы успешно отбили все вражеские атаки. Исключительную доблесть при отражении самолетов противника проявили зенитчики А. С. Коченюка, сбив 5 фашистских стервятников.
Владимир Николаевич с нескрываемым восхищением смотрел на Копцова. Дважды раненный за эти дни, Василий Алексеевич оставался в строю. Правая рука полковника была аккуратно подвязана и вложена за отворот комбинезона, на голове темно-синяя, под цвет танкистского шлема, повязка.
Побеседовали с В. А. Копцовым и замполитом В. И. Черешню-ком о задачах дивизии, побывали в танковом полку И. П. Ермакова. Прощаясь, Богаткин сказал:
- Нужно стойко держаться, скоро придет подкрепление, и тогда, вероятно, появится возможность дать вам передышку. Командование знает, что корпус находится в непрерывных боях и понес тяжелые потери. Есть решение вывести вас в резерв фронта, пополнить личным составом, вооружением, боеприпасами.
В те тяжелые минуты было очень приятно, что член военного совета фронта нашел время побывать в полках, ведущих бои в сложной обстановке. Надо ли говорить, как это подняло наше настроение.
Вечером 6 июля гитлеровцы начали наступление на Опочку. Их встретили контратаками стрелковые полки Б. С. Маслова, Г. И. Чернова, особенно батальон майора К. И. Рогатеня, подразделения лейтенанта С. Т. Коровина, сержантов В. Г. Соннова и Г. Е..Вероменко и артиллерийский взвод лейтенанта М. В. Ревва из 185-й дивизии при огневой поддержке артиллерийского полка Т. Н. Вишневского из этой же дивизии.
В районе Опочки врагу был причинен большой урон. Дивизия П. Л. Рудчука остановила неприятеля. Петр Лукич проявил смекалку, удачно применив в условиях лесисто-болотистой местности противотанковые и противопехотные заграждения.
Большую помощь комдиву оказывал полковой комиссар А. И. Шмелев18
. Неутомимый труженик, он настойчиво проводил партийно-политическую работу в сложных условиях. В наступлении, обороне Шмелева всегда можно было видеть на самых ответственных участках, о чем не раз говорил и Рудчук.