Страница 5 из 5
Непоправимо поздно доходит до маленького короля Матиуша правда. А тут еще предатель-журналист сочинил поддельное письмо Матиуша, где детей всего мира призывают поднять восстание против взрослых и захватить власть. Предатель разослал это подложное письмо королям соседних государств, и три короля вторглись своими армиями в королевство Матиуша.
Вторая часть жизни Матиуша была очень бедна радостями, но как щедра она оказалась счастьем узнавания, понимания, а это самое высокое счастье на земле. Так говорит сказка Януша Корчака, и поэтому такая проникновенная мелодия звучит даже на самых тяжелых ее страницах.
Когда Матиуша после заключения на необитаемом острове просили снова вступить на трон, он отказался и поступил работать на небольшую фабрику; ему необходимо было еще столько узнать и понять в жизни; и не издали, не из дворца.
Матиуш перенес столько страданий, но теперь он, фабричный мальчишка с окраинной улицы, стал вполне человеком; как назвать его судьбу — счастливой или несчастливой?..
К Матиушу пришел Фелек — опустившийся, озлобленный. Матиуш поселил Фелека в своей комнате и устроил на фабрику, в тот же цех, где работал сам. Иногда ему казалось, что Фелек успокоится, его захолодевшее сердце оттает. Но затишья проходили, на Фелека накатывали неудержимые порывы мстительного горя. Во время одного из таких припадков Матиуш попытался унять Фелека, тот с силой отшвырнул его; Матиуш попал в машину и был тяжело ранен. Врачи сделали все возможное, но им не удалось спасти мальчика.
Так грустно кончается сказка.
Детское королевство, управляемое Матиушем — королем-ребенком, пало в результате собственных ошибок и злобы врагов. Конечно, Корчаку было очень горько писать последние главы «Матиуша», но и сказка имеет свои законы, она должна быть правдива.
И в сказке «Король Матиуш Первый» слезы и даже кровь пролиты не напрасно, а для того, чтобы в реальном мире не стало безвинных страданий детей или хотя бы стало их меньше. Сказочный свет правды струится из этой сказки в будущее — и в далекое и в самое близкое.
…Эмануэль Рингельблюм, замученный впоследствии фашистами, руководил подпольным архивом варшавского гетто. В архиве сохранился его рассказ о последних часах жизни Дома сирот: «…Нам сообщили, что ведут школу медсестер, аптеки, детский приют Корчака. Стояла ужасная жара. Детей из интернатов я посадил на самом конце площади, у стены. Я надеялся, что сегодня их удастся спасти, уберечь до следующего дня… Стоял и с дрожью в сердце смотрел, удастся ли мой план. Я все время спрашивал себя, все ли вагоны заполнены. Погрузка шла без перерыва, но места еще оставались. Люди шли огромной толпой, подгоняемые нагайками. Вдруг пришел приказ вывести интернат. Нет, этого зрелища я никогда не забуду! Это не был обычный марш к вагонам, это был организованный немой протест против бандитизма!.. Началось шествие, какого никогда еще до сих пор не было. Выстроенные четверками дети. Во главе — Корчак с глазами, устремленными вперед, держа двух детей за руки. Даже вспомогательная полиция встала смирно и отдала честь. Когда немцы увидели Корчака, они спросили: «Кто этот человек?» Я не мог больше выдержать — слезы хлынули из моих глаз, и я закрыл лицо руками».
Игорь Неверли приводит рассказ другого очевидца об отправлении Корчака и его детского дома из гетто в Треблинку: «Я был на Умшлагплаце, когда появился Корчак с Домом сирот. Люди замерли, точно перед ними предстал ангел смерти… Так, строем, по четыре человека в ряд, со знаменем, с руководством впереди, сюда еще никто не приходил. «Что это?!» — крикнул комендант. «Корчак с детьми», сказали ему, и тот задумался, стал вспоминать, но вспомнил лишь тогда, когда дети были уже в вагонах. Комендант спросил Доктора (Корчака. — А.Ш.), не он ли написал «Банкротство маленького Джека». «Да, а разве это в какой-то мере связано с отправкой эшелона?» — «Нет, просто я читал вашу книжку в детстве, хорошая книжка, вы можете остаться, Доктор…» — «А дети?» — «Невозможно, дети поедут». — Вы ошибаетесь, — крикнул Доктор, — вы ошибаетесь, дети прежде всего!» — и захлопнул за собой дверь вагона».
Корчак знал, что до самого конца он должен всем добром, которое еще есть на свете, всеми сказками, всей кровью сердца отбивать, отталкивать надвигающиеся неотвратимо гибель и страдания. Сберегать детей, пока они живы, а потом вместе с ними умереть.
Он это и совершил. Сказки окутывали страшный поезд, везущий ребят в затянутую дымом газовых камер Треблинку. Жизнь детей продолжалась. И пока это было возможно, до последней секунды, Корчак перенимал, пытался взвалить на свои плечи страдания сотен доверившихся ему детей.
На следующий день Януш Корчак погиб вместе со своими детьми в одной из газовых камер лагеря смерти в Треблинке.
Незадолго до гибели своих детей Корчак писал: «Если бы можно было остановить солнце, то это надо было сделать именно сейчас».
Солнце остановить нельзя.
А.Шаров