Третьи лица

- Сначала скажи мне, кто ты.

- Ты меня знаешь, - уверенно ответила ведьма. – Нас связывает гораздо большее, чем обычный шабаш. В том числе, и те милые косточки, что ты носишь на своей тоненькой рученьке. Не догадываешься?

- Нет. И хватит загадывать мне загадки! – вспыхнула она. – Отпусти меня ты, мразь!

- Ну, раз так, - она снова встала перед ней и обворожительно улыбнулась (обычного сельского простачка эта улыбка осчастливила бы на всю жизнь!), хотя за улыбкой этой крылся звериный оскал, полный скрытой ненависти. – Я Альма. Том – мой сын. И из-за тебя он мертв, а вы, две бессовестные идиотки, нагло используете его вываренные кости в своих гнусных, недостойных целях и подвергаете опасности всех нас!

Ее голос потерял всякую сдержанность и любезность, он превратился в нож, который с каждым новым словом резал ее сердце все глубже и глубже, лишая возможности сопротивляться. Девушка, преодолевая силу заклятия, стиснула пальцы в кулак, впиваясь ногтями в кожу. Темная кровь горячими ручьями потекла по ее запястью, с тихим шипением падая в чистый белый снег.

Она старалась сдержаться, старалась забыть и привыкнуть. Но слезы сами проступили на глазах.

Часть 2

Один миг – и все переменилось. Смрад мертвечины ушел, остался только стоячий спертый воздух подземелья и тьма, словно заботливая мать, о которой он так мечтал, окутывала его тело с головы до ног и скрывала боль. Тьма – его союзник, единственный друг, верный и послушный. Она не предаст, не несет страданий, не заставляет следовать правилам, не требует ничего взамен. Только лишь она одна способна понять его, только лишь она способна дать ему силу покарать врагов.

Внезапно во мраке загорелся огонь. Маленькие красно-желтые язычки пылали в кромешной тьме и медленно приближались к нему, дарили тепло и манили к себе, сыпля обещаниями и защитой. В них он видел силуэты близких, видел любимую, ради которой отдал жизнь, позволив так бесчестно себя убить, принял позор поражения. Но теперь все это в прошлом.

Бесстрастно пробежавшись взглядом по пламени, он лишь пошевелил пальцем, и оно с шипением исчезло.

Тьма вокруг него сгустилась, она казалась осязаемой, поддерживала, дарила покой. И учила. Учила, что все вокруг лгут, а лгуны не достойны доверия, не достойны жизни. Она учила его, как выживать, как наказывать, как убивать. Бесстрастно, холодно, расчетливо и наверняка. Тьма старше света, тьма старше богов, тьма старше людей, тьма старше жизни. Без тьмы нет огня, без тьмы нет добра, без тьмы нет любви и чувств, но сама тьма чиста и бесстрастна - она идеальна. Тьма есть власть, дающая свободу.

- Том! – звонкий женский голос всколыхнул потоки непроглядного мрака.

Он медленно поднял голову. Перед ним стояла она – первая из лжецов и предателей.

- Том, - ее лицо выражало искреннюю боль и сострадание, но он не верил. – Сын мой, ты должен вернуться, слышишь? Вернись к нам!

Он развернулся и зашагал прочь.

- Мы все в беде, сынок! – продолжала кричать ничего не значащий голос. – Ты единственный, кто может нас спасти. Ты должен вернуться, иначе мы все погибнем!

Он остановился. Сделал вид, что задумался, слегка повернул голову.

- Мне плевать, - тихо сказал он и послал Теней ее убить. Никто не смеет нарушать его покой.

Послышался вскрик, гогот голодных Теней стих, и он почуял, что их не стало. Покачал головой. Вечно все приходится делать самому.

- Том! Это я, слышишь? Я, Альма! Слышишь? И я не верю, что это говоришь ты! Избавься от них, избавься от их влияния и вернись. Ты не останешься здесь, не сейчас, ты обязан вернуться. Это твой долг! И это говорю я, твоя мать. Подчинись моей воле, немедленно!

- Глупая ведьма, - так же холодно ответил он, не поддаваясь эмоциям. – Здесь ты не имеешь власти. Здесь же и умрешь.

Он вытянул вперед руку, в ней мгновенно вырос длинный тонкий посох с закрученным в бараний рог концом. Посох полностью обуглился, древесина крошилась под пальцами, а голоса все шептали, что он должен с ним расстаться, но он не хотел. Нечто внутри него, что он считал слабостью, удерживало его, не давала посоху распасться. Из-за него он медлил, не решался.

- Том, это я, - спокойнее заявила светловолосая ведьма. – Все будет хорошо, я тебя отсюда вытащу, хорошо? И больше ничего, больше не буду донимать тебя обязанностями, долгом. Все будет так, как ты хочешь. Я люблю тебя, сынок, и я знаю, что ты меня любишь. Так обними меня, и мы уйдем отсюда, вернемся на свет.

Он передернулся, сомнения мгновенно отпали. Тьма – вот где его место, вот где его по-настоящему любят и оберегают. Он ринулся вперед, занес над головой посох и с выдохом опустил его на голову ведьме. Та вскрикнула, ее череп треснул, брызнула кровь, а затем тело просто растворилось во мраке.

Он задумчиво посмотрел на свою руку, сжимающую негодный посох. Прочь! Хватит с него незваных посетителей. Нечто внутри него, та частица света, что сохранилась в нем даже здесь, медленно растаяла, оставляя после себя пустоту, которую мгновенно заполонила клубящаяся тьма.

Он сжал пальцы в кулак - посох рассыпался в прах. Он закрыл глаза, позволил Теням подхватить себя и утонул во мраке.

Следующего, кто сюда войдет, он убьет, не задумываясь.

***

- Как такое возможно? – спросила девушка, обняв руками колени.

На ее лице отражались тени трещащего в костре огня, они же прыгали по округлым влажным стенам маленькой, но уютной пещерки, разрисованной магическими рунами для защиты.

Альма покривилась. За последние несколько часов она остыла, но Лори чуяла в воздухе ее неприязнь и даже ненависть.

- Не знаю, - ответила она. – Он всегда был другим, понимаешь? Вся его судьба, начиная с самого зачатия, была связана с кровью и болью. Сначала я желала мести, хотела воспитать из него воина, способного без угрызений совести обречь на смерти сотни, тысячи жизней, но когда настал срок… - она промолчала, смакуя во рту отпитое из фляги вино. – Я не смогла это сделать. И снова поступила неправильно, выбрав для него новую семью. Снова я позволила желанию и дальше быть свободной и одинокой восторжествовать, сделала неверный шаг, обрекла невинную семью на гибель, разрушила жизнь и ей, и ему. Но я хотела как лучше, думала, что если он будет расти… обыкновенным, то ничего не случится. Как видишь, девочка, не вышло. Он стал изгоем, люди видели в нем то зло, что досталось от меня ему в наследство. И сторонились.

Лори терпеливо слушала, не пытаясь ей противоречить. Пусть говорит, а потом выскажется и она.

- А отец – настоящий отец, - тот его вообще возненавидел. Почти восемь лет я грезила о лучшей судьбе своего сына, думала, что ему сейчас намного лучше меня, но ошиблась.

Ведьма на мгновение запнулась, на ее лице заиграли жуткие тени.

- Когда я все узнала, поспешила обратно. Не знаю, куда делась та ведьма, готовая ради собственной выгоды убивать детей… Не знаю. А когда вернулась, я нашла его, - Альма стиснула зубы и положила голову на колени, на ее щеках блестели слезы. – Ты не поймешь. Но я видела в нем себя. Мой сын, моя гордость… Проклятье и счастье, которое я бросила на произвол судьбы. Я должна была быть с ним рядом, должна была смотреть, как он растет, как становится мужчиной. Должна была стать матерью, но лишь взирала со стороны и помогала, чем могла, не в силах раскрыть правду. И вот он ушел. Я приняла, хотела открыться. Подумала, может быть, все? Может, хватит с меня лжи? Я хочу быть его матерью, хочу ощутить, как он меня обнимает, как зовет, как любит… - она сглотнула, а девушка показалось, что и тихо всхлипнула. – Но я понимала, что он возненавидит меня и промолчала. Снова совершила глупость. Его кровь пробудилась намного раньше, чем я рассчитывала. В первый раз он чуть умер с мечом в груди, предназначенный ему по праву наследования, и выжил, доказав свое происхождение. Тогда-то он и узнал обо мне все, однако это повлекло за собой последствия: не в силах выдержать той мощи, что кипела в его теле, то начало разрушаться. И снова смерть его отпустила, тогда, при сходе лавины, когда он только испробовал вкус чужой крови.