Страница 69 из 103
Пекюше возражал:
- Однако желудок создан для того, чтобы переваривать пищу, ноги - чтобы ходить, глаз - чтобы видеть, хоть и случаются расстройства желудка, поломки конечностей и катаракты. Всё создано с определённой целью! Действие проявляется то немедленно, то спустя некоторое время. Всё зависит от законов. Следовательно, изначальные причины существуют.
Бувар подумал, что, быть может, у Спинозы почерпнёт он убедительные аргументы; он обратился к Дюмушелю с просьбой выслать ему перевод Сессе.
Дюмушель предоставил ему экземпляр, принадлежавший его другу, профессору Варло, сосланному после 2 декабря.
Этика устрашила их своими аксиомами, следствиями и заключениями. Они прочли только места, отчёркнутые карандашом, и уразумели следующее:
«Субстанция есть то, что существует самодовлеюще, благодаря себе, беспричинно, безначально. Субстанция эта - бог.
Один он - пространство, а пространство не имеет границ. Чем ограничить его?
Но хотя оно и бесконечно, оно не является абсолютной бесконечностью, ибо содержит в себе лишь один род совершенства, абсолют содержит их все».
Они часто прерывали чтение, чтобы получше вникнуть в слова философа. Пекюше беспрестанно брал понюшки табаку, а Бувар багровел от умственного напряжения.
- И тебе это интересно?
- Ещё бы! Читай дальше!
«Бог развивается в бесконечность атрибутов, которые каждый по-своему выражают бесконечность его существа. Нам известны из них только два: протяжение и мышление.
Из мышления и протяжения вытекают бесчисленные модусы, в коих содержатся другие.
Тот, кто разом охватил бы всё протяжение и всё мышление, не обнаружил бы в них ничего относительного, ничего случайного, а только геометрический ряд членов, связанных между собою непреложными законами».
- Вот было бы прекрасно! - заметил Пекюше.
«Следовательно, не существует свободы ни для человека, ни для бога».
- Нет, ты только послушай! - воскликнул Бувар.
«Если бы бог обладал волею, имел цель, если бы он действовал ради чего-либо, значит, у него была бы какая-нибудь потребность, значит, он не был бы совершенен. Он не был бы богом.
Итак, наш мир лишь точка в совокупности вещей, а вселенная, для нас непостижимая, есть часть бесконечного множества вселенных, излучающих вокруг нашей бесконечные модификации. Пространство объемлет нашу вселенную, его же объемлет бог, содержащий в мысли своей все возможные вселенные, и мысль его также объемлется его субстанцией».
Им казалось, что они на воздушном шаре несутся во тьме, в лютую стужу, и какой-то нескончаемый вихрь влечёт их к бездонной пропасти, а вокруг них только нечто непостижимое, незыблемое, вечное. Это было свыше их сил. Они отказались от Спинозы.
Желая ознакомиться с чем-нибудь попроще, они купили себе учебник философии Генье, предназначенный для школьников.
Автор задаётся вопросом: какая метода предпочтительнее - онтологическая или психологическая?
Первая была пригодна для общества, пребывающего в младенческом состоянии, когда внимание человека было обращено на внешнюю среду. Теперь же, когда взор его обращён в собственный духовный мир, «вторая метода представляется более научной», и выбор Бувара и Пекюше остановился на последней.
Цель психологии - изучение процессов, происходящих в «недрах личности»; познавать их можно при помощи наблюдения.
- Будем же наблюдать!
В течение двух недель, обычно после завтрака, они исследовали самих себя, надеясь совершить великие открытия, однако не сделали ни одного, и это их очень удивляло.
«Я» поглощено одним явлением, а именно - мыслью. Какова же природа мысли? Предполагали, что предметы отражаются в мозгу, а мозг передает эти образы нашему разуму, который и познает их.
Но если мысль духовна, то как же она может представлять нечто материальное? Отсюда - скептицизм в отношении внешних восприятий. Если же мысль материальна, то ей не дано представлять объекты духовные. Отсюда - скептицизм в отношении внутренних восприятий.
К тому же будем здесь осторожны! Такая гипотеза может привести нас к атеизму.
Ведь образ, будучи чем-то конечным, не может представлять бесконечность.
- Однако, - возразил Бувар, - когда я мыслю о роще, о каком-нибудь человеке или о собаке, я вижу эту рощу, этого человека, эту собаку. Следовательно, мысль представляет их.
Они занялись вопросом о природе идеи.
По учению Локка, существует два вида идей: одни рождаются ощущением, другие - мышлением, а Кондильяк всё сводит к одним ощущениям.
Но в таком случае мышление лишается какой-либо основы. Оно нуждается в субъекте, в чувствующем существе, и оно бессильно дать нам великие основополагающие истины, как-то: бог, добро и зло, справедливость, красота и т.п., словом, представления, именуемые врождёнными, то есть всеобщие и предшествующие фактам и опыту.
- Если бы они были всеобщими, мы были бы наделены ими с младенческих лет.
- Под словом «всеобщие» подразумевается то, что мы предрасположены к ним, и Декарт...
- Твой Декарт всё путает! Ведь он утверждает, будто они свойственны даже зародышу, а в другом месте сам признает, что это только подразумевается.
Пекюше удивился.
- Откуда ты это взял?
- У Жерандо.
Бувар тихонько похлопал его по животу.
- Перестань! - сказал Пекюше и, возвращаясь к Кондильяку, продолжал: - Наши мысли вовсе не являются превращениями наших ощущений. Ощущения только вызывают мысли, приводят их в действие. А чтобы приводить их в действие, нужен двигатель. Материя сама по себе не может создавать движения... Это я вычитал у твоего Вольтера, - добавил Пекюше, отвешивая другу низкий поклон.
Так они переливали из пустого в порожнее, повторяя всё те же аргументы; каждый из них презирал мнение другого и в то же время не мог убедить его в своей правоте.
Но философия возвышала их в собственных глазах. Их прежние занятия сельским хозяйством, политикой стали казаться им жалкими.
Музей теперь вызывал у них отвращение. Друзья с радостью распродали бы все эти безделушки. Потом они перешли к другой теме: к душевным способностям.
Таких способностей три - ни больше ни меньше! А именно - способность чувствовать, способность познавать и способность проявлять волю.
В способности чувствовать следует различать два вида: физическую чувствительность и нравственную.
Физические ощущения естественно распадаются на пять разновидностей, поскольку они рождаются пятью органами чувств.
Явления чувствительности нравственной, наоборот, ничем не обязаны плоти. «Что общего между радостью Архимеда, открывающего законы тяжести, и низменным наслаждением Апиция, пожирающего голову кабана?»
Нравственная чувствительность бывает четырёх видов, а второй из них - «нравственные желания» - делится на пять разновидностей, четвёртый же - «привязанность» - подразделяется на две разновидности, одна из коих - любовь к самому себе, «склонность, конечно, законная, но если она переходит границы, то это уже эгоизм».
Способность познавать заключает в себе восприятия разума, в котором можно обнаружить два основных начала и четыре степени.
Абстракция для умов особого склада чревата подводными камнями.
Память позволяет проникать в прошлое, а предвидение - в будущее.
Воображение скорее способность частная, способность sui generis5.
Все эти потуги доказать чушь, педантичный тон автора, однообразие его приёмов: «Мы готовы признать... Мы далеки от мысли... Обратимся к нашему сознанию...», бесконечные восхваления Дегальда-Стюарта, словом, всё это пустословие так опротивело им, что они, перемахнув через способность изъявлять волю, обратились к логике.
Она открыла им, что такое анализ, синтез, индукция, дедукция, а также разъяснила основные причины наших заблуждений.
Почти все они происходят от неправильного употребления слов.
«Солнце заходит, погода хмурится, зима приближается», - всё это порочные выражения; они могут вызвать представление о личностях, в то время как речь идёт о самых простых явлениях! «Я помню такую-то вещь, такую-то аксиому, такую-то истину», - самообман! Всё это только идеи, а отнюдь не предметы, оставшиеся во мне; в сущности, следовало бы сказать: «Я помню тот акт моего ума, в силу коего я увидел эту вещь, вывел эту аксиому, установил эту истину».