Страница 109 из 200
В глазах твоих ночной костер,
Упрям твой нрав, язык остер.
Ты рождена, чтобы любить,
Мечтать, творить и просто жить.
Но у судьбы другой расклад.
Все происходит невпопад…
Вокруг бушует море лжи.
Ты человек еще? Скажи.
На поле между двух огней
Ты пешка для шальных ферзей,
Двух демонических фигур:
Она — змея, он — самодур.
Тебя "съедят" или спасут,
А может, в жертву принесут…
Не важно, что. Не важно, как.
Но будет все совсем не так,
Как кто-нибудь из нас хотел.
Я шел к тебе, но не успел
Понять, заметить, прекратить,
И то, что есть, предотвратить.
Я сожалею? Нет, прости!
Узлом сплетаются пути.
Теперь мы связаны с тобой.
И пусть сейчас ты не со мной,
Я все равно тебя найду.
Прости, Катенок, я приду.
Мы скоро встретиться должны.
Зачем враги тебе нужны,
Когда не лучше и друзья?
И среди них, похоже, я.
Ирония в словах и грусть.
Не человек ты? Ну и пусть.
Оставим глупость этих дум.
Приходит мне одно на ум:
Что розам свойственны шипы.
А людям свойственны мечты.
Есть тьма, с ней конфликтует свет.
И невозможно жить без бед.
А значит, время нас рассудит.
Я не скажу, что дальше будет.
Я маг, Хранитель… не пророк.
И, как и ты, я одинок.
Шаг в пропасть или шаг за дверь?
У нас одна судьба теперь.
Запомни, где любовь, там боль.
Ты выбор сделала? Изволь…
Перечитав результат минутного эксперимента, Арацельс кивнул собственным мыслям и хотел уже захлопнуть тетрадь, как вдруг почувствовал дуновение призрачного ветерка, который тоже принес с собой отпечаток женщины. На этот раз… покойной.
— Мой ласковый и нежный зверь, — пропела Лилигрим, присаживаясь рядом с Заветным Даром. Невесомая, но четко видимая, будто качественная голограмма, девушка, вопреки своему загробному положению выглядела живой и полной сил. — Чем это ты занят? А? — ее рука прошла сквозь листы, утонув в каменной массе стола. — Стихами балуешься, когда времени и так мало. Ну-ну, ну-ну, — игривая улыбка тронула ее губы. — Я по тебе безумно соскучилась, Цель. И не надо на меня так смотреть, я просто чуточку ревную. Вот и все. Ведь было время, когда ты посвящал свои стихотворные опусы мне, а не ей, помнишь?
— Помню, фея, — сказал мужчина, подняв на нее прищуренный взгляд. — Я тоже по тебе скучал, — он чуть улыбнулся, закрывая тетрадь. — Что дальше?
— Ну, — она кокетливо повела плечами. — Как ты, наверное, уже догадался… я все слышала! Тебе же известно, что для меня нет запертых дверей в Карнаэле. Ни днем, ни ночью, никогда. Я всегда тут. И всегда в курсе происходящего, как бы не пыталась Эра это изменить. Поэтому пропустить такой скандал было выше моих сил. Подобные вещи так редко случаются в нашем "болоте", — собеседница притворно вздохнула, состроив грустную мордашку, и выразительно посмотрела на хозяина каэры, который скрестил на груди руки, после чего осторожно поинтересовался:
— И?
— Что "и"? — фальшивый налет печали с молниеносной скоростью слетел с ее лица, тонкие брови сдвинулись на переносице, а бледная зелень глаз ярко вспыхнула. — Разве не понятно, что это шанс?
— Неужели? — он сдержанно улыбнулся. — Какой?
— Не строй из себя идиота! — фыркнула блондинка.
— О! Боюсь, что это невозможно. Так как с сегодняшнего дня мы трое получили официальный статус идиотов. От Эры. В качестве "благодарности" за доставленные проблемы. Так что извини, мой Ангел, но я уже свыкся с этой ролью.
Оставив Лилигрим удивленно хлопать ресницами, Арацельс прихватил с собой "дневник" и направился к стене, которая раздвинулась, выполняя его мысленный приказ. Стройные ряды полок были заполнены расставленными в определенном порядке предметами, стопками аккуратно сложенных и идентичных по фасону вещей, а также целой шеренгой стеклянных шаров, внутри которых была разноцветная жидкость. Достав из бокового стеллажа небольшой рюкзак, мужчина засунул в него тетрадь и принялся выборочно скидывать в соседнее отделение прозрачные сферы. Потревоженные растворы бились об стенки и пенились, не имея возможности выскользнуть из своей прозрачной ловушки.
— Идешь исполнять приказ, мальчик на побегушках? — язвительно поинтересовалась девушка, очнувшись от шока, вызванного реакцией мужчины на ее слова. Она ожидала заинтересованности, понимания, поддержки… возможно, сомнений, но никак не то, что получила. Поэтому ей пришла в голову мысль сменить тактику, что и было тут же воплощено в жизнь.
— Защита Равновесия — это моя работа, — пожал плечами Хранитель.
— А ты не думал, что Эра врет, как сивый мерин?
— Она всегда врет, что с того?
— А то! — блондинка легко соскочила со стола и бесшумно двинулась к нему. Ее ноги касались пола, но не производили звука шагов. Белый подол платья колыхался, не создавая шелеста ткани. Зато воздух вокруг ее стройной фигурки наполнялся холодом, а движения напоминали слабые порывы призрачного ветра. — Не пора ли ее послать подальше? Она только мешает вашей работе, разве нет? Равновесие вздохнуло бы с облегчением, заботься о нем другая хозяйка Дома.
— Ты про Лу или про Катю? — Арацельс отвлекся от своего занятия, заинтересовавшись заявлением призрака.
— Я про себя, милый, — улыбнулась ему она. — Выбраться из этих стен я не могу. Ты же знаешь. Карнаэл — капкан для тех, кто почил на его территории. Так что мне не остается ничего другого, кроме как искать возможность самоутвердиться здесь.
— Лили, — Арацельс бросил в свой черный рюкзак кое-какие вещи и принялся его застегивать. — Твои идеи о захвате власти не блещут новизной. Да и смысла в них не прибавилось.
— Ситуация изменилась, — многозначительно сообщила девушка.
— Да ну? — он криво усмехнулся и сочувственно заметил: — Для меня, для Карнаэла, для Эры… возможно. Но не для тебя, фея. Увы.
— Помнишь, как-то раз ты пообещал, что когда-нибудь достанешь мне новое тело?
— Опрометчивое обещание. Я тогда слишком много выпил, видать. Чтобы ты смогла вселиться в тело, оно должно одновременно быть и живым и мертвым. Мы же обсуждали этот вопрос. Ты забыла? Я не могу исполнить то…
— Да-да, — перебила его собеседница, продолжая хитро улыбаться. — Искать девушку в коме ты отказался из благородных побуждений, угу. "Как можно убить того, кто возможно выкарабкается?! Это бесчеловечно!" — передразнила Лилигрим, цитируя его давние слова. — Ты такой добрый, хоть и зверь… Мррр… Мягкий и пушистый котик с коготками, — промурлыкала она, заглядывая ему в глаза. — Жаль, что не ты меня выбрал в Арэ. Но… — загадочный блеск ее водянисто-зеленых глаз усилился, добавляя им выразительности.
— К чему ты клонишь? — Арацельс нахмурился.
— К тому, что, если верить Эре, девчонка, на которой ты так сильно не хотел жениться, ходячий труп, Сила демона способна убить ее душу, но не плоть. А это значит…
— Ты же сама только что заявляла, что Дух Карнаэла врет, — оборвал ее мужчина.
— Да, но не во всем, — уклончиво ответила она. — И потом я сказала "если". Это шанс, пойми же! Как не жаль Катрину, но ей уже не помочь, — с чувством произнесла блондинка и, отведя взгляд, добавила: — А меня ее тело сможет спасти. Либо оно станет пустым манекеном в руках демона, что, безусловно, навредит Равновесию миров, либо… поможет нам с тобой навести новые порядки в этом Доме и свергнуть Эру с ее поста.
— Нам?
— Ну, конечно же! Власть должна храниться в крепких мужских руках, — позабыв о разыгрываемых переживаниях относительно скорбной судьбы своей землячки, воскликнула Лили.
— Да что ты? — усмешка вновь скривила его рот. — Я польщен, что именно мои руки ты сочла подходящими. Ну, а тебе что достанется при удачно проведенном перевороте? Тело моей Арэ и место подле меня? Так мало? — если мужчина и злился, то ничем не показал этого. Спокойный голос, усталый вид и… колкие искры в ярко-красных глазах.