Страница 9 из 71
– С-А-А-В-Е-Й!!! – разнеслось эхом по всему учебному корпусу.
После этого старший лейтенант с маскировкой на лице, в исключительно камуфляжной рубашке в стиле «коммандос» и в одном тапке долго носился в поисках виновника. Но тот искусно прятался и часто менял место дислокации. Вроде его все же нашли ближе ко второй половине ночи. Но я этого уже не видел, потому что, пулей раздевшись, делал вид, что сплю, чтобы мне не перепало клокочущей ярости. И так старался сделать вид, что и вправду заснул с улыбкой на лице…
А завтра будет новый день…
– Ухов, почему не стрижены?
– Стрижен. Просто у меня волосы густые и темные.
– Так сделайте, чтобы они стали светлыми и редкими…
Глава 8. Думаешь, что станет лучше?
Второй курс. Мир если и изменился, то ненамного. Определенно радовал один фактор: мы больше не были самыми младшими в этой дурацкой «вселенной». И за это нам полагались дурацкие привилегии. Например, в отсутствии пИдагогов и вышестоящего начальства носить пилотку на затылке или поперек всей головы, подобно Наполеону. Держать руки в карманах, когда холодно. Застегивать верхнюю пуговицу на одежде, чтобы ветер не выгонял нагретый воздух. Не затягиваться ремнем, словно уродец, так, что свободно не вздохнуть. Загибать кокарду. И вставлять утюг в бескозырку.
Бескозырка – самый бесполезный головной убор, наверное, созданный для унижения военных. Человек, надевший это чудо на макушку, становится похожим на гвоздь на ножках. Греть он не греет, продувается, на голову давит, оставляя красноватый след на лбу. На этом же лбу остаются прыщи от брезента по ободку, в котором иголки с нитками. Огромная парусность постоянно помогает ветру срывать ее с головы и катить по вечным питерским дождевым лужам. Зато! Вслушайтесь! Ленточки с якорьками красиво развиваются. Блин, как косички у первоклашки, все время норовят в рот залезть. Всем так и хочется их подергать. Бескозырка бывает черного и белого цвета. Белый – символ чистоты и добра. Я ненавидел его за то, что вся грязь мира проявлялась на чехле за пятнадцать минут до увольнения в город. Побелка, мел, канцелярский штрих помогали иногда закрасить грязь и ржавчину на чехле, но вскоре белый цвет превращался в серый с оттенками рыжего. Но самое дикое – это внешний вид при получении ее на складе. Она настолько мята и бесформенна, что в голову лезут мысли об игре ею в футбол. Именно это и помогает исправить «утюг». Он создается из внутреннего металлического обруча бескозырки и помогает держать форму и без того дизайнерской шляпы, похожую на рабочую поверхность утюга. Отсюда и название. В общем, выглядеть хоть с небольшой толикой достоинства и самоуважения тоже считалось привилегией, заработанной за один год мучений. Но у третьего курса, прошу заметить, бывшего второго, было свое мнение на этот счет. Об этом я узнал уже пятого сентября 1999 года…
– Стой! – раздалось мне в спину. – Стой, военный!!! Чо, глухой?!? – скользящий удар по спине заставил резко обернуться и увидеть Жабу. Толком даже не знаю, как его на самом деле звали, да и неважно это. Знаю только, что он ходил в компании двух человек. Чича и Бразер их клички. А вот и они в пятнадцати шагах стоят и смотрят на происходящее. Жаба был ниже меня и весил килограммов на двадцать меньше. Но этот факт не мешал ему наглеть. Второй взмах его руки должен был достигнуть пилотки на моей голове, но наткнулся на ладонь. Придя немного в замешательство от пусть небольшого, но все-таки сопротивления, он спросил: «Не боишься?» И скосил глаза на двоих сзади.
– А в чем, собственно, дело? Я уже на втором курсе, и считаю, что понты ваши вместе с комплексами самореализации должны быть направлены на первый, – адреналин начал бегать по моим венам, заставляя язык медленно шевелиться, а тело немного дрожать от внутреннего напряжения.
– Мы так не считаем, – улыбнулся Жаба. – Когда будете на третьем курсе, ходите как хотите. А сейчас затянись и распрями кокарду.
После этих слов он схватил меня за пряжку ремня и начал накручивать ее через ремень на поясе. Согласно правилам годковщины – сколько раз бляха провернется, столько ударов в грудь получишь. Я молчал и мысленно просчитывал варианты. Напряжен, как пружина. То, что он мне предлагал, меня точно не устраивало. Сдаться сейчас означало еще один год издевательств. Более мелких и редких, но все же. Правило коллектива – один раз опустишь руки, будут бить всегда. Уж я-то это точно знаю. Да и вообще меня все это достало, и эти уроды тоже. Ни шагу назад! Тело стало трясти сильней. Ноздри раздувались с удвоенной скоростью. Мозг лихорадило от просчета последующих действий. Мои мысли: так, примерно семь-десять секунд до меня тем двоим. Этого я вырублю с одного-двух ударов в подбородок. Из дуэта Чичу, он поменьше, займу разбитым носом, чтобы не мешался. И потом сцеплюсь с Бразером. Этот парень моей комплекции, может, и больше, поэтому кто кого? Не знаю, посмотрим. А может, ничего не получится. Ведь я не герой боевика и не супер-каратист. Я человек, который хочет, чтобы его не трогали и не донимали…
Дальше все происходило быстро, но для меня медленно-медленно. Ход мысли прервало движение руки Жабы, сорвавшей с моей головы пилотку и сбросившей ее на землю. Пружина разжалась – его пилотка упала в дорожную пыль рядом. Полезная штука «Ветхий завет», в котором описываются жизненные правила и приоритеты. Он гласил: «Око за око, зуб за зуб», и теперь я туда меленько приписал – «пилотку за пилотку». Дальнейшего не ожидал никто, даже я сам. Увернувшись от удара и зафиксировав руку противника своей, второй я схватил его за пряжку ремня и рывком поднял его над головой. Кто видел постановочные бои реслинга, тот понимает, как впечатляюще это выглядит для зрителей. Подержав Жабу в таком положении, я кинул его на землю спиной. Для верности припал на одно колено, одновременно ударив лежащего в солнечное сплетение. Жаба выпучил глаза и захрипел. Все четко и быстро. Поднимаюсь на ноги и оцениваю ситуацию – до сближения осталось три… две… Но тут неожиданно между нами возник гражданский человек с криками «Вы что творите? Друг друга зачем калечите?» и преградил нам путь сближения. Уф-ф-ф! Бог сегодня на моей стороне…
Конечно, потом ко мне приходили человек по пять-шесть из того взвода для выяснения отношений. Но это была моя первая победа над страхом проигрыша в заранее неравной битве. Конечно же, предстояло еще много сделать для полного утверждения своего статуса в стае. И я начал…
Что ценится в мужском коллективе, в подростковой среде? Отличная учеба? Знание этикета? Или общевойскового устава? Точно не это!
Первый пункт, заслуживающий уважения, – вредные привычки. Сколько и чего ты способен выпить, а после чего-нибудь натворить? Это прямо пропорционально твоему индексу уважения. Курение еще один пункт, приоткрывающий завесу огромной ячейки коллектива. Именно за курением обсуждались самые интересные темы в стиле «они были сиамскими близнецами, но нашу страсть это не остановило».
Второй пункт – чувство юмора и острота языка. Сможешь человека поднять на всеобщий пьедестал посмешища – считай, ты его сделал.
Третий – умение постоять за себя. Дело даже не в огромных кулаках, а во внутреннем стержне, в готовности ответить любому и любым на вызов.
И, наконец, четвертый – успех у женщин. Истории о количестве сорванных лепестков невинности могут превышать реальные показатели. Главное, чтоб спутницы часто менялись и были привлекательны.
Я взялся за последние три, и скоро заслужил негласное прозвище Бык-осеменитель. Самое интересное, что, знакомясь с девушками, я впадал в своеобразный транс, и язык выдавал нескончаемый поток информации и комплиментов. В один момент я осознал: чтобы не волноваться, нужно прикрыться личностью более сильной и обаятельной, чем я, но живущей в моем теле. Пусть будут Брэд Питт и Брюс Уиллис, добавим немного Джима Керри и Робби Уильямса (певца). Вот он, покоритель женских трус… хм… сердец. Поначалу класс, да и вся рота смеялся и подкалывал, глядя на количество посещающих меня девчонок. Но когда ко мне подошли несколько человек и попросили научить общению и раскованности с противоположным полом, даже за деньги, вот тогда я понял, что смеялись из зависти и слабости. А значит, в этом пункте цель достигнута. Денег я не взял, а просто присел вместе с ними в скверике недалеко от студенческого городка.