Север

– О, но с котом у вас будут проблемы!

Раньше я ничего об этом не знал, и впервые услышал от нее, что домашние животные, «беспородные» кошки и собаки, «не подлежащие размножению» рассматриваются как ненужные… и в соответствии с Приказом Рейха должны быть в кратчайшие сроки переданы «Обществу защиты».

– Поосторожнее в отелях! там их представители под надуманным предлогом могут вам предложить… провести «ветеринарный осмотр»… и вы больше своего кота не увидите!.. на них тренируются в СС, вырывают им глаза…

Теперь мы предупреждены… я выражаю ей свою признательность… будем внимательней в отелях!.. Бебер не подлежит размножению, он не породистый… однако паспорт у него есть… я сам водил его на осмотр в отель «Крийон»… к полковнику-ветеринару немецкой армии… «кот Бебер принадлежит доктору Детушу, проживающему на улице Жирардон, 4, и не является носителем какой-либо инфекции (фото Бебера)…», а насчет породы полковник-ветеринар ничего не написал… вот мы и посмотрим в полиции!.. но разговоры Разговорами, а как же нам быть с нашей визой?… о, я все время об этом думаю!.. без правильно оформленного паспорта нас нигде не примут… Шульце ведь нас предупредил… «первым делом идите в полицию!»

– Ладно, малыш! идем!

Пришлось еще немного прогуляться… я обращаюсь к первому же schuppo[41]… сразу же за мостом… «отдел виз»?… да, тут недалеко!.. он указывает мне на два… или даже три строения между Музеем и трамвайной остановкой… прекрасно!.. подходим… объявление… что-то про «перемещенных лиц»… уже даже слышна чья-то ломаная речь… дети, бабульки, девушки… на первый взгляд, полная неразбериха, однако таблички вносят некоторую ясность… как и в случае с кирпичами… «Балканы» здесь… «Россия» там!.. «Италия» дальше… ну а мы, Franzosen, в самом конце… направляемся туда… стучимся… небольшая очередь… herein!..[42] вот мы и у цели!.. теперь нужно добраться до человека за печатной машинкой… нас человек двадцать, а он один… мы готовы ответить на вопросы за других… мы не эгоисты, ответим за всех… за всю очередь… беженцы из Нуармутье… Гаргана… Марли… Вилльтанез… и никто не умеет говорить по-немецки!.. мы можем им помочь… но этому типу за пишущей машинкой просто не дают открыть рта… все сами лезут к нему с вопросами… и отвечают тоже все вместе… хором… от него им нужны только подпись и печать! он бормочет, что хотел бы посмотреть… ах, бумаги! ему нужны наши бумаги!.. вот! вот! бумаг у нас навалом! можно продавать на вес! и в сумках, и в карманах!.. интересно, что он собирается с ними делать, этот идиот? я наблюдаю за тем, как он перебирает все эти «документы», сертификаты, книжечки!.. в определенном возрасте это начинает страшно тяготить! можно впасть в настоящую депрессию… от такого обилия всевозможных свидетельств, копий, крещений, контрибуций… да еще в двух, трех экземплярах!.. тут выскакивает еще один бумагомаратель… и требует наши фото… о, они у нас есть!.. особенно у Ля Виги!.. лучшие кадры его последнего фильма… служака пялится на нас… сравнивая наши физиономии… что-то его не устраивает! определенно!.. как, это вы?… да не может быть!.. это не я, не Лили и не Ля Вига!.. никакого сходства!.. однако мы-то знаем, что это мы! мы! а не кто-то иной!

– Ach!.. nein!.. nein!

Продолжает наглеть щелкопер!.. мы не так уж и изменились!.. он что, ослеп? времени-то всего прошло! но ему на это плевать! и за кого он нас принимает?… я тоже смотрю, сравниваю… конечно, вид у нас усталый… мы немного похудели, но не более того! а он нас кем считает? диверсантами?… саботажниками?… в газетах у них только об этом и пишут!.. как бы там ни было, но факт остается фактом: ему нужны другие фотографии!.. необходимо сняться еще раз, и желательно в фас… в лачуге на другой стороне Шпрее… «Фотоматон»… вдалеке виднеется палатка, желтая с красным…

– Странный тип, честное слово!

А может, он просто связан с этой палаткой?… во всяком случае, на несходстве он явно подвинулся… судите сами: еще одна пара!.. вполне приличный господин с бородкой и его плачущая жена… приехали в Берлин, чтобы навестить сына в больнице… местной «Богадельне»… сын был ранен на Востоке… маньяку в пенсне они тоже кажутся не похожими на себя… приехали они из Каркассона… они пытаются ему что-то объяснить… приглашают нас в свидетели…

– Возможно мы немного и изменились, но не настолько же, не правда ли, мадам?… тяготы пути, переживания?…

Мы смотрим, сравниваем… небольшие перемены есть, но узнать их вполне можно!.. этот чиновник в пенсне – либо маньяк, либо мошенник… в лучшем случае, опасный шутник… но мы в его власти, и он в наказание отправляет нас в угол ангара, дабы мы не мешали ему снимать копии с наших бумаг… сначала он должен их переписать… а затем еще и перепечатать… господин с бородкой из Каркассона, тсс! довольно шуметь!.. и как же он собирается с нами поступить?… что за шутки! о, Ля Вига с ним согласен!.. плевать он на нас хотел!.. с высокой башни!.. этот лягавый щелкопер явно зарвался!

– Подумать только, мсье! он нас не узнает!.. меня!.. да мое фото на всех стенах! по всей Европе! к несчастью! увы!.. и в Америке! а этот болван меня не узнает! интересно, откуда взялся этот кретин?… вот вам и их хваленая полиция!.. свора тупых ублюдков!.. на наш поезд бы его, пусть бы покатался, как мы!.. а я там был, да, мсье!.. на последнем поезде с Восточного вокзала… взгляните на мой чемодан!

Он направляется к скамейке напротив… достает из-под нее свой чемодан… ставит его наверх!.. открывает… оттуда вываливается куча изорванного в клочья белья… рубашки… носовые платки… штаны…

– Вот видите!.. как только мы проехали Эперней, мы превратились в мишень!.. поезд-мишень!.. две насыпи!.. то с одной стороны, то с другой! тю-ю! тю-ю! ррррт! да что там мои чемоданы!.. сколько трупов?… никто не знает! у меня было еще три сумки!.. пришлось их оставить! маки теперь хозяйничают во всей Франции!.. я в этом убедился… на собственном опыте!.. а в Париже что, иначе?… и в Париже тоже! как, вы не знали?… можете мне поверить!..

Стоя здесь, он как бы заново рисовал себе всю картину…

– Вы не представляете! даже этих серых мышек, телефонисток!.. вырывают языки, связывают парами, и в Сену!.. с моста Конкорд!

Эти двое, бородач и его слезливая дама, кажется, сомневались… ах, не может быть!

– Вы мне не верите, мсье?… что ж, тогда можете сами прогуляться сейчас по любому парижскому мосту, а потом поделитесь со мной впечатлениями!..

Их скептицизм его крайне раздражал! разве наши чемоданы не были в дырах?… вот вам доказательство! три… четыре пули!

– Пошли, Фердина! я больше не могу тут находиться! Он выходит и увлекает меня за собой… мы сразу же натыкаемся на дверь с табличкой… Abort… туалет… и заходим туда…

– Это же стукачи! ты что, не видишь? ну те, что якобы из Каркассона!.. очнись! они же хотят нас заложить!..

– Ты так думаешь?

– Уверен!.. в этой конуре полно микрофонов, они там всюду!..

Хорошо… я приму это к сведению…

– Фердина, если мы хоть чуть-чуть задержимся здесь и не уйдем отсюда!.. сейчас же… немедленно!.. мы не уйдем отсюда уже никогда!

Я с ним согласен.

– Сходи за Лили!.. а этому типу за столом мы скажем, что отправляемся пообедать напротив и скоро вернемся!.. мы оставляем ему наши бумаги! все наши бумаги! и вернемся с фотографиями!.. он вымогает у нас бабки, можешь мне поверить!

– Ты прав!

Я делаю знак Лили… подскакиваю к столу!.. естественно, в силу своих возможностей!.. нашего чиновника уже нет, он пошел есть… черт! там уже другой! тот выслушивает… он конечно не против, чтобы «мы вернулись», но он нас предупреждает, что мы останемся без еды, если не представим паспортов!

– Я дам вам «талоны»… пока это все!.. Hausgericht!..[43] очень скромная пища!..

Да! да! конечно!.. главное, отвязаться от него, вырваться из этой конуры! а эти двое из Перпиньяна! может, тут и ни при чем? никакие не стукачи!.. странно, правда, что они никогда не видели Ля Вигу… ни в театре, ни в кино!.. что это за личности?… непонятно!.. от таких лучше держаться подальше!..

41

Полицейский (нем.).

42

Войдите! (нем.).

43

Домашняя еда (нем.).