Страница 7 из 11
Возможно, самый показательный пример преимуществ, полученных в соответствующих условиях от стратегической обороны, дала Русско-японская война. В завершающих сражениях японский флот сумел воспользоваться преимуществами стратегической обороны в собственных водах, которую русскому балтийскому флоту пришлось прорывать, чтобы достичь своей цели. Результатом стала самая значительная победа из всех известных в истории войн на море.
Устрашающая сила умелых и активных операций с такой позиции всегда была хорошо известна. Подобный механизм неоднократно использовался и в территориальных водах Англии, чтобы не позволить флоту, который в это время не было возможности уничтожить, выполнить работу, ради которой он явился к американским берегам.
Типичная позиция такого рода находилась в районе архипелага Силли[7]. Но суть механизма – сохранение агрессивного духа в его самой дерзкой форме. Успех в немалой степени зависит от воли и желания использовать любую возможность для смелых и решительных контрударов, таких, какие наносил Дрейк по испанской армаде.
Морская блокада, призванная отвлечь внимание превосходящего флота противника, – другая форма обороны, но почти всегда гибельная. На короткое время она может принести пользу, позволив начать наступательные операции где-то в другом месте, которые иначе были бы невозможны. Но, затянувшись, она рано или поздно уничтожит дух ваших вооруженных сил и сделает их неспособными к эффективной агрессии.
Можно сделать следующий вывод: хотя для практической цели составления или оценки планов военных действий классификация войн на оборонительные и наступательные почти бесполезна, ясное понимание неотъемлемых свойств наступления и обороны чрезвычайно важно. Следует понимать, что в некоторых случаях, при условии, что нам удается сохранить агрессивный боевой дух, оборона помогает более слабой стороне достичь результатов, в то время как наступление в аналогичных условиях может привести к их полному уничтожению. Но основы силы целиком зависят от воли и прозорливости командиров, способных наносить быстрые и решительные удары по врагу в моменты его максимальной незащищенности. Как только оборону перестают рассматривать как средство накопления сил для удара и уменьшения атакующей мощи противника, она теряет всю свою силу. Она перестает быть даже временно приостановленной деятельностью, а все, что не является деятельностью, не является и войной.
Обозначив сравнительные преимущества наступления и обороны, мы можем двигаться дальше. Конечно, можно подробно описать преимущества и недостатки каждой формы, но любые подобные заявления, не подкрепленные конкретными примерами, объясняющими их значение, обязательно покажутся противоречивыми и приведут к путанице. Лучше отложить их полное рассмотрение до тех пор, пока мы не займемся стратегическими операциями и сможем заметить их действительное влияние на ведение войны в ее разных формах. Итак, на время оставив нашу первую классификацию войн на оборонительные и наступательные, мы переходим ко второй, имеющей большое практическое значение.
Глава 3
ХАРАКТЕР ВОЙН – ВОЙНЫ ОГРАНИЧЕННЫЕ И НЕОГРАНИЧЕННЫЕ
Вторая классификация, к которой нас привела политическая теория войны, была впервые сформулирована Клаузевицем, и ей он придавал исключительно большое значение. Поэтому представляется целесообразным рассмотреть его взгляды несколько подробнее, но вовсе не потому, что есть необходимость рассматривать континентального солдата, каким бы он ни был заслуженным, как непререкаемый авторитет для моряков. Причина как раз в обратном. Именно скрупулезный анализ его идей на этот счет покажет нам, какая огромная, затрагивающая самую суть разница между немецкой или континентальной школой стратегии и британской или морской школой. Кстати, последнюю многие авторы считали несуществующей. Полезно лишний раз подчеркнуть вред этого утверждения, и главной целью настоящей и последующих глав будет отражение того, как и когда даже величайшие континентальные стратеги оказывались неспособными понять характерные концепции, являющиеся традиционными для британцев.
В классификации, о которой идет речь, Клаузевиц разделял войны на ограниченные и неограниченные. При ее формулировке он учел не только материальную природу цели, но и определенные моральные соображения, на значение которых в войне он указал первым. Другие авторы, такие как Жомини, пытались классифицировать войны по специфическим целям, во имя которых они велись, но Клаузевиц, посвятив много времени вдумчивому изучению войн, пришел к выводу, что такое разделение не является философским и не связано ни с одной рациональной военной теорией. Было очень важно, является ли война позитивной или негативной, но ее специфическая цель, например «отстоять права», «помочь союзникам» или «отвоевать территорию», не имела никакого значения.
Какой бы ни была цель, жизненно важным вопросом является интенсивность, с которой дух нации сконцентрировался для ее достижения. При составлении военного плана очень важно правильно определить, что цель войны значит для воюющих сторон, какие жертвы они готовы принести ради нее и на какой риск готовы пойти. Клаузевиц утверждал следующее: «Чем меньше жертв мы требуем от нашего противника, тем, предположительно, меньше средств сопротивления он будет использовать. Чем меньше средств использует противник, тем меньше средств потребуется нам. Аналогично, чем меньше масштаб у нашей политической цели, тем меньше ее ценность для нас и тем легче нам от нее отказаться». Так политическая цель войны, ее первоначальный мотив не только определит для обеих воюющих сторон мишень для сил, которые они намерены использовать, но также станет критерием интенсивности прилагаемых усилий. В заключение Клаузевиц утверждает, что могут существовать войны самых разных степеней важности и затрачиваемой энергии, от войны на уничтожение до использования отрядов наблюдателей. Также и в военно-морской области может завязаться борьба не на жизнь, а на смерть за господство на море, или противостояние, не выходящее за пределы блокады.
Такое рассмотрение проблемы было, конечно, существенным отступлением от теории «абсолютной войны», над которой начал работать Клаузевиц. Согласно этой теории «абсолютная война» была идеальной формой, которой должны достичь все войны, а те, которые ей не соответствуют, являются несовершенными – им недостает истинно военного духа. Но, осознав, что в реальной жизни моральный фактор всегда перевешивает чисто военный, Клаузевиц четко увидел, что основывает свои построения на чисто теоретической базе, не принимающей в расчет человеческий фактор. Он понял, что неверно принимать за основу стратегической системы идею о том, что существует одна модель, которой должны соответствовать все войны. В свете своей итоговой оценки человеческого фактора он определил, что войны подразделяются на две четко обозначенные категории, к каждой из которых следует подходить по-разному, не обязательно с позиций «абсолютной войны».
Клаузевиц понимал, что существовал один класс войн, в которых политическая цель была настолько важна для обеих воюющих сторон, что во имя нее они шли на все. Но есть и другая группа войн, где цель менее важна, иначе говоря, ее ценность для одной или обеих воюющих сторон не настолько значительна, чтобы тратить ради нее большие средства и проливать кровь. Войны, попадающие в эти классы, он назвал «неограниченными» и «ограниченными». При этом Клаузевиц имел в виду не то, что силы воюющих сторон не будут тратить максимум энергии, а то, что может существовать граница, переходить которую нет никакого смысла. Речь идет о некой точке, достигнув которой, задолго до того как силы сторон будут полностью истощены, разумнее отказаться от цели, чем продолжать тратить на ее достижение энергию, время и деньги.
Необходимо очень четко эту разницу видеть – из-за ее поверхностного сходства с той разницей, о которой уже упоминалось, – на нее Клаузевиц указал в начале своего труда. Речь идет о различии между тем, что он назвал характером современной войны, и характером войн, предшествовавших Наполеоновской эпохе. Нельзя забывать, утверждал он, что войны его времени были войнами между вооружившимися нациями с тенденцией направить весь народ на линию огня, в то время как в XVII и XVIII веках войны велись регулярными армиями, а не всем народом. Разница вполне реальна и предполагает далеко идущие последствия, но не имеет никакого отношения к разнице между ограниченной и неограниченной войной. Война может вестись по наполеоновской системе ради ограниченной или неограниченной цели.
7
Архипелаг Силли – острова на юго-западе Англии.