Страница 81 из 87
Она даже не собиралась такое говорить. Откуда взялся этот гнев?
― Ты все еще в редакции? ― спросил Брейди.
― Я только что вышла. Иду домой. ― Она ненавидела то, что он не ответил на ее выплеск. Ей просто хотелось, разозлить его, заставить его проявить эмоции, как в тот раз, когда он сказал Хизер и Элиоту, что он любит ее, ей хотелось заставить его что-то сделать ради этих чувств.
― Я в Дареме, у меня есть час.
Он сказал это как между прочим, будто он уже решил, что она увидится с ним. Ну, конечно, так и будет. Было всегда лучше такое обсуждать с глазу на глаз. Но она уже была достаточно раздражена, чтобы высказать все по телефону.
― Ты собираешься приехать за мной? ― наконец-то спросила она, когда он ничего не добавил.
― Я буду через десять минут.
Линия оборвалась.
Лиз стиснула зубы и подумала о том, чтобы швырнуть телефоном в здание. Чертов мужчина!
***
Когда Брейди забрал ее, она не знала, куда они едут. Наверное, куда-то недалеко, где было уединенно, потому что у него не было много времени на разговоры. Она знала, что Виктория, должна была быть в лаборатории, но они не могли рисковать, если она вернется домой и обнаружит политика в спальне Лиз. Это бы означало целую кучу новых вопросов.
― Куда мы едем? ― пробормотала Лиз.
― Не знаю. Я просто хочу прокатиться.
― Ладно. ― Лиз пожала плечами и посмотрела в окно.
― Ты знаешь, что меня разбудило этим утром? ― спросил Брейди после паузы.
― Будильник? ― спросила Лиз.
Брейди посмотрел в ее сторону, довольно четко показывая, что здесь ее сарказм был не уместен.
― Хорошо. Нет.
― Этим утром меня разбудило то, что Хизер благодарила меня.
― Что? ― осторожно переспросила Лиз. ― За что?
― За то, что ты встречаешься с другим.
Лиз тяжело сглотнула, но не сводила с него взгляд, пока он бесцельно катал их по Чапел-Хилл.
― Я не встречаюсь с ним, Брейди, ― наконец-то сказала она.
― Да, ладно, я так и подумал, ― резко произнес он, ― тем не менее, это не объясняет, почему ты появилась на обложке газеты с этим человеком…с другим парнем.
― Я навещала его в Вашингтоне, ― правдиво ответила она.
Брейди размеренно дышал. Было понятно, что он пытался себя контролировать.
― Я думал, ты поехала в Вашингтон в гости к другу.
― Хайден мой друг.
Она не хотела переходить на шепот, но холод в его голосе пугал ее.
― Хайден, ― повторил имя Брейди.
― Он, э…редактор в газете.
Тишина ранила еще больше, чем его злость. Она хотела, чтобы он кричал на нее, ругался, говорил, как он зол на нее, но он этого не сделал. Он просто сидел, слегка сжав руль рукой, пока ехал по городу.
― А как ты к нему относишься? ― наконец-то спросил Брейди.
От него сквозило иронией. Лиз сжала кулаки и чувствовала, как начинает гореть лицо. Брейди, даже не скажет, что он чувствовал, и, тем не менее, он спрашивал, как она относится к Хайдену.
― Он не ты.
Она отвернулась от Брейди. Она уже сказала ему, что любит его. Это уже обо всем говорило.
― Ты ему нравишься, ― просто сказал Брейди.
― Это не имеет никакого значения! Разве ты не слышал меня? Он не ты. Это не соревнование, Брейди. Здесь нет места для ревности. Послушай, мне нравился Хайден на протяжении долгого времени, и он поцеловал меня в Вашингтоне, и теперь я даже не могу на него смотреть. Почему? Почему я не могу смотреть на того, кто мне нравился целых два года, до того, как я встретила тебя? ― спросила она, снова поворачиваясь к нему. ― Потому что единственное, что я почувствовала, когда он поцеловал меня, была радость от того, что мы вышли в люди. Я не хотела, чтобы это был Хайден. Я хотела, чтобы это был ты. А если это не ты, тогда это для меня ничего не значит.
― Думаешь, это соревнование? Что я ревную? Я дал ясно понять, что я не хочу никого видеть рядом с тобой, ― сказал Брейди, он сжал руль так, что у него побелели костяшки на пальцах.
― Похоже, ты даже не слышишь меня! ― прокричала Лиз. ― Я люблю тебя. Я говорила тебе, что люблю тебя. Разве ты не слышишь меня? Разве ты не понимаешь, что это значит? Просто скажи, что ты любишь меня.
― Я не даю обещаний, которые не могу сдержать. И я не буду тебя этим ранить.
Слишком поздно.
Лиз отскочила как от пощечины. Его слова ранили больше, чем она даже могла себе представить. Ее щеки горели, а желудок скрутило от его отказа…от его реакции.
― Ты что приехал просто, чтобы сделать мне больно? ― тихо спросила Лиз.
Брейди вздохнул и остановился на пустой парковке. Они были на северной стороне города, где не было большого движения на дороге. Он припарковался и впервые повернулся к ней лицом.
― Я приехал, чтобы выяснить, почему ты допустила, чтобы твоя фотография попала в газету, когда ты знаешь, что тебе лучше не светиться. Я приехал, узнать, что за человек этот Хайден, потому что за все лето я ни разу не слышал, чтобы ты упоминала о нем…
хотя мы все время были вместе. И, кажется, я был прав, приехав сюда за ответами.
― Ты был прав, приехав за ответами. Мне нравится видеть, как ты злишься от мысли, что я была с кем-то другим, ― разочарованно выплюнула Лиз. ― Это, по крайней мере, показывает, что за твоей жесткой оболочкой тебе не все равно.
― Ты что, свихнулась? ― спросил Брейди.
Она видела, как его стены рушатся. Его ярость била ключом. Спокойствие, которое он так тщательно соблюдал каждый день, трещало по швам.
Брейди покачал головой, прежде чем заговорить.
― Ты единственный человек, из всех кого я когда-либо встречал, кто настолько меня обезоруживает. Иногда у меня такое чувство, что ты смотришь не на меня, а сквозь меня. Будто тебе известны все секреты из моей жизни…будто ты знаешь о чем я думаю. Вот что я имел в виду в тот первый день, когда назвал тебя своим самолетом. Ты полностью сносишь мне крышу, Лиз!
Он стучал по рулю и смотрел на асфальт.
― Мне не следовало доводить до этого. Мне не следовало удерживать тебя все лето возле себя. Я не должен был уделять так много внимания на эти псевдо-отношения. Я каждый день это слышал от Хизер и почти столько же от Элиота, с того момента как они узнали. Я сказал, что смогу держать это под контролем. Я мог получить то, что хочу, и хотел посмотреть к чему это приведет. А стало только хуже.
― Ну, мне очень жаль, ― не сдержалась в ответ Лиз.
― А мне не жаль. Я злюсь на себя, на тебя, и на неподходящее время, и на предвыборную кампанию. Потому что те две вещи, которые я желаю, не совпадают, а ведь то ради чего меня растили всю жизнь, сейчас так близко. ― Он повернулся, чтобы посмотреть ей в глаза. ― Я могу победить на этих выборах, Лиз. Я смогу принести пользу.
Брейди сделал глубокий вдох, успокаивая себя, а потом протянул руку и сплел их пальцы вместе.
― Я знаю, ― прошептала она, ее горло сжалось. ― Я знаю, ты сможешь. Я давно это знала.
― У меня есть неделя, прежде чем я смогу узнать результаты первичных выборов. Я работал не покладая рук, я работал так, как никогда в жизни. Я не могу это разрушить.
Большим пальцем он гладил ее, и плечи Лиз постепенно расслабились. Она поняла, что он пытался сказать. Он говорил то, что уже давно должен был сказать. Когда дело доходит до выбора, он выбирает кампанию. И он всегда будет выбирать кампанию.
― Так…и что теперь? ― прошептала она. ― Ты выбираешь кампанию.
― Это никогда не было выбором, ― произнес он, потянувшись за второй рукой и глядя прямо в ее голубые глаза.
Она видела всю его любовь в этом взгляде. Она жалела, что не могла видеть этого каждый день.
― Я упрямый. Я хочу обоих.
― Обоих, ― пробормотала она.
Он взял ее за подбородок, и она склонила голову к его руке. Она никогда не хотела его отпускать, даже когда он расстраивал ее.
― Ты хочешь, чтобы мы продолжали скрываться. Сколько еще? Когда это закончится? Мне еще два года учиться. Я все еще в газете. Ты все еще в Конгрессе. Ты баллотируешься каждые два года. Что происходит, когда заканчивается предвыборная кампания?