Страница 43 из 177
Глава 4. От старой Европы к Новому Свету
Мы исследовали метаморфозы капитала в Великобритании и во Франции с XVIII века. Полученные выводы схожи и дополняют друг друга. Природа капитала полностью преобразилась, однако его общий объем никак не изменился. Для того чтобы лучше понять логику различных исторических процессов, нам следует исследовать также эволюцию других стран. Мы начнем с изучения опыта Германии, который дополняет и обогащает европейскую панораму. Затем мы исследуем вопрос капитала в Северной Америке (в Соединенных Штатах и Канаде). Мы увидим, что в Новом Свете капитал принимал весьма специфические формы: во-первых, потому, что земля здесь имелась в изобилии и стоила недорого, во-вторых, потому, что здесь важную роль сыграла система рабовладения, и, наконец, в-третьих, потому, что со структурной точки зрения этот мир, где демографический рост продолжается постоянно, меньше склонен к накоплению капитала относительно ежегодного оборота дохода и производства, чем старушка Европа. Это приведет нас к вопросу о ключевых факторах, предопределяющих соотношение между капиталом и доходом в долгосрочной перспективе: он будет рассмотрен в следующей главе, где мы обратимся к анализу богатых стран в целом, а затем и всей планеты в той мере, в какой нам это позволят источники.
Начнем с Германии. Интересно сравнить путь, пройденный Великобританией и Францией, с эволюцией, имевшей место в Германии, особенно в том, что касается смешанной экономики, о масштабах которой в послевоенные годы мы только что рассказали. К сожалению, немецкие исторические данные более разрозненны, что объясняется поздним объединением страны и многочисленными территориальными изменениями, и не дают возможности удовлетворительно исследовать период до 1870 года. Тем не менее расчеты, которые мы произвели для периода после 1870 года, позволяют выявить как общие черты с Великобританией и Францией, так и целый ряд различий.
Прежде всего обращает на себя внимание то, что в целом эволюция была схожей: с одной стороны, в долгосрочной перспективе на смену сельскохозяйственным землям пришел недвижимый, промышленный и финансовый капитал; с другой — соотношение между капиталом и доходом неуклонно увеличивалось после Второй мировой войны и вскоре должно достичь уровня, предшествовавшего потрясениям 1914–1945 годов (см. график 4.1).
График 4.1
Капитал в Германии в 1870–2010 годах.
ордината: Стоимость национального капитала (в % к национальному доходу).
Примечание. В 1910 году национальный капитал Германии составлял 6.5 лет национального дохода (из них 0.5 года приходились на зарубежные активы).
Источники: piketty.pse.ens.fr/capital21с.
Можно отметить, что, если судить по стоимости сельскохозяйственных земель, Германия в Прекрасную эпоху была ближе к Франции, чем к Великобритании (сельское хозяйство за Рейном еще не исчезло), и что немецкий промышленный капитал имел больший вес, чем в этих двух странах. В то же время иностранные активы накануне Первой мировой войны в Германии были в два раза ниже, чем во Франции (около 50 % национального дохода против более чем года), и в четыре раза ниже, чем в Великобритании (около двух лет национального дохода). Во многом это объяснялось отсутствием у Германии колониальной империи, что, кстати, порождало серьезную политическую и военную напряженность: можно вспомнить о марокканских кризисах 1905 и 1911 годов, в ходе которых кайзер попытался оспорить французское преобладание в Марокко. Это ожесточенное соперничество за колониальные активы, разгоревшееся между европейскими державами, внесло свою лепту в создание той атмосферы, в которой летом 1914 года была объявлена война: не нужно подписываться под всеми выводами Ленина (книга «Империализм как высшая стадия капитализма» была опубликована в 1916 году), чтобы разделять это мнение.
Также можно отметить, что благодаря положительному торговому сальдо в течение последних десятилетий Германия накопила солидные зарубежные активы. В начале 2010-х годов их объем приближается к 50 % национального дохода (из них больше половины было приобретено после 2000 года), т. е. почти достиг того же уровня, что и в 1913 году. Это не очень впечатляет по сравнению с британскими или французскими активами Прекрасной эпохи, однако весьма существенно по сравнению с нынешними позициями двух бывших колониальных держав, которые близки к нулю. Сравнение графика 4.1 с графиками 3.1–3.2 показывает, насколько разными были исторические пути Германии. Франции и Великобритании с XIX века по сей день: до определенной степени они были зеркальным отражением друг друга. Учитывая, что сегодня Германия располагает очень высоким положительным торговым сальдо, это расхождение, вполне вероятно, еще больше увеличится в будущем. Мы к этому еще вернемся.
В том, что касается государственного долга и распределения между государственным и частным капиталом, немецкий путь довольно близок к французскому. Средняя инфляция в Германии составляла около 17 % между 1913 и 1950 годами, т. е. цены в этот период увеличились более чем в 300 раз (тогда как во Франции в 100 раз), благодаря чему страна смогла растворить свой государственный долг в XX веке. Несмотря на большой дефицит во время обеих мировых войн (государственная задолженность ненадолго превысила планку в 100 % BBП в 1918–1920 годах и в 150 % ВВП в 1943–1944 годах), оба раза инфляция позволила очень быстро вернугь долг на очень низкий уровень: всего 20 % ВВП в 1930 и в 1950 годах (см. график 4.2[125]). Вместе с тем использование инфляции приняло крайние формы и так сильно дестабилизировало немецкое общество и экономику, особенно во время гиперинфляции 1920-х годов, что немецкое общественное мнение прониклось сильными антиинфляционистскими настроениями[126]. Этим и объясняется парадоксальная ситуация, которую можно наблюдать сегодня: страна, охотно прибегавшая к инфляции в XX веке, чтобы избавиться от долгов, т. е. Германия, не хочет даже слышать о повышении цен более чем на 2 % в год; страна, которая всегда расплачивалась по своему государственному долгу, выходя порой за разумные пределы, т. е. Великобритания, придерживается более гибкого подхода и не видит ничего зазорного в том, чтобы центральный банк выкупал значительную часть государственного долга, тем самым немного разгоняя инфляцию.
График 4.2
Государственное богатство в Германии в 1870–2010 годах.
ордината: Государственные активы и долги (в % к национальному доходу).
Примечание. В 2010 году государственный долг Германии равнялся одному году национального дохода (столько же стоили государственные активы).
Источники: piketty.pse.ens.fr/capital21с.
В том, что касается накопления государственных активов, немецкий опыт также ближе к французскому: в Германии государство имело значительные доли в банковской и промышленной сфере в 1950-1970-е годы, которые были частично распроданы в 1980-1990-е годы, но вовсе не исчезли полностью. Например, федеральная земля Нижняя Саксония сегодня по-прежнему владеет 15 % акций — и 20 % голосов, гарантированных законом, который Европейский союз пытается оспорить, — компании Volkswagen, мирового и европейского лидера в производстве автомобилей[127]. В 1950-1970-е годы, когда государственный долг практически был нулевым, чистое государственное имущество в Германии приближалось к одному году национального богатства, тогда как частное имущество, находившееся тогда на очень низком уровне, едва достигало двух лет (см. график 4.3). Так же, как и во Франции, государству принадлежало от 25 до 30 % национального капитала в десятилетия восстановления и немецкого экономического чуда. И так же, как и во Франции, замедление роста в 1970-1980-е годы и увеличение государственного долга (которое началось задолго до объединения страны и продолжилось после него) привели к полному изменению курса в последние десятилетия. Чистое государственное имущество практически равно нулю в начале 2010-х годов, а на частное имущество, которое неуклонно росло с 1950-х годов, сегодня приходится почти все национальное богатство.
125
Представленные здесь графики показывают долгосрочные изменения на основе оценок с десятилетним интервалом и не отражают чрезвычайные ситуации, которые продолжались всего несколько лет. Полные ежегодные данные см. в техническом приложении.
126
Средний показатель инфляции в 17 % в год между 1913 и 1950 годами не учитывает 1923 год (когда цены увеличились в сто миллионов раз между началом и концом года).
127
По объемам продаж ей лишь немного уступают General Motors, Toyota и Renault-Nissan (каждая из этих компаний продала около восьми миллионов автомобилей в 2011 году). Французскому государству также по-прежнему принадлежит около 15 % капитала Renault (третий производитель автомобилей в Европе после Volkswagen и Peugeot).