В самое сердце

Сколько бы я не пыталась все это забыть и перестать обращать внимание на всех, у меня ничего не получалось. В школе я делала вид, что я и Кравцов - не больше, чем знакомые. Костя никак не комментировал моих действий, но иногда я замечала его стиснутые в прямую полоску губы. Я знала, что ему, наверное, до глубины души обидно. Ведь я... получается, я стесняюсь его. Хоть и люблю. Возможны ли такие отношения? Бывает ли такая любовь?

Последний воскресный урок я провела в обнимку с итоговым Костиным тестом. Задания действительно были изменены, но в целом, они уже не казались мне такими тяжелыми, как в первый раз. Что-то мы с Костей решали совсем недавно, что-то я повторяла вечером накануне, что-то казалось до безобразия элементарным. Алгебра - наука сложная, но сейчас она давалась мне... нет, не легко, но я начала понимать значение каких-то там цифр.

—То, что я взялась за ум и выучила все эти проклятые темы - целиком и полностью твоя заслуга, Кравцов, - похвалила я парня. Он не улыбнулся, лишь уголки его губ чуть приподнялись, выражая удовлетворение полученным комплиментом. - Как насчет чая?

Это была замечательная традиция. Я настолько привыкла к чаепитию с Костей, что уже безумно полюбила этот напиток, эти печенья, которые каждый раз оказывались на столе, я полюбила маленькую светлую кухоньку, в которой чувствовала себя более чем уютно.

—Думаю, сначала мы кое о чем поговорим, - Костик изменил распорядок нашего вечера.

Я испугалась. Нет, я не боялась Кравцова, конечно же, но мне почему-то казалось, что ничего хорошего этот разговор не несет. Слишком серьезен был этот парень сегодня, слишком официально звучал его голос, когда он обращался ко мне.

—Я буду говорить. А ты меня не перебивай, ладно? - сказал он. Дождавшись моего кивка, Костя продолжил. - Мы познакомились с тобой месяц назад. Я очень хорошо помню тот день, когда Марья Кирилловна посадила тебя рядом со мной, потому что ты себя плохо вела на уроке. Я почти ненавидел этот день. Ты, наверное, заметила, что я по большей части одинок и не люблю, когда на уроках кто-то составляет мне компанию.

К счастью, тогда твое соседство никак не повлияло на меня. Я надеялся, что буря миновала. Но нет, это было лишь печальное начало нашего знакомства.

Потом появился Леонид Александрович, и эта его остроумная идея. Он говорил, что на педсовете велся разговор о нескольких учениках с низкой успеваемостью, и среди них проскользнуло твое имя - имя новенькой ученицы с весьма низкой результативностью. Они все наблюдали за тобой длительное время. Пытались теребить тебя на занятиях, но ты не хотела учиться. Новые темы ты пропускала мимо ушей.

Тогда наш замечательный преподаватель алгебры предложил остальным педагогам свою идею. Если девочка не слушает учителей, что будет, если ее будет учить ее же ровесник? Ученик? Кто-то, кто не даст ей расслабиться, кто-то, кто вобьет все имеющиеся знания в эту глупую блондинистую головку? Кто-то, кому она точно не понравится?

И этим человеком так некстати оказался я. Именно я, который не обращал на тебя внимания. И Леонид Александрович попросил меня об услуге. Я должен был за один месяц сделать с тобой что-то, что повысило бы твои знания. Мне не дали возможности оказаться.

По счастливой случайности, Лиза, мы стали вместе заниматься.

Ты приходила каждый день сюда, в эту квартиру. Ты делала иной раз такие вещи, за которые я бы запросто мог тебя стукнуть чем-то тяжелым по голове, и органы правопорядка не посмели бы обвинить меня в чем-то, если бы узнали, сколько всего мне пришлось перетерпеть. Ты постоянно рассказывала какие-то глупости, задавала совершенно глупые вопросы, ты едва-едва впитывала тот материал, который я рассказывал тебе на наших занятиях. Я был почти уверен в том, что с этой глупой затеей ничего не выйдет.

Пока мы не привыкли друг к другу.

Пока не стали получать от происходящего удовольствие.

Пока я не подарил тебе ту несчастную розу, предназначающуюся вовсе не тебе.

Пока мы не встретились после твоего неудавшегося свидания с Пашей.

А потом я понял, что раньше видел совершенно другую девушку. Глупую, необразованную, истинную блондинку, любящую Дом-2, сплетни и модные шмотки. На самом деле, ты была другой: ты будто бы носила маску, будто бы притворялась для меня кем-то другим, но на самом деле ты красивая, интересная девушка, в которую я влюбился.

Я убедился в этом, когда мы виделись с тобой потом, когда ты готовила на моей кухне ужин, когда мы гуляли с тобой в то воскресение: как ты слушала мои истории, как смотрела на меня, как с готовностью написала послание будущей себе, раздумывая о том, что когда-то мы вместе разобьем эту бутылку и прочитаем письма друг друга.

И я ошибочно поверил в то, что это что-то значит для тебя. Я знаю, что любовь - это то, чем стоит дорожить, поэтому я так вцепился в свою надежду на то, что ты испытываешь ко мне что-то. Я ждал, когда же что-то изменится с твоей стороны. Каждый наш поцелуй был для меня, как пощечина. Тебе нравится быть со мной, но ты меня не любишь, Лиза.

Я знаю это. И я тебя ни в чем не обвиняю. Просто я думаю, что если все, что я сказал, действительно обстоит так, то лучше покончить с этим раз и навсегда здесь, прямо сейчас. Я не хочу, чтобы, когда однажды ты поймешь, что встречаясь со мной, совершаешь ошибку, я уже не смог отпустить тебя.

В комнате воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь звуками улицы: завывание холодного осеннего ветра, крики малышей с детской площадки, которых матери пытались увести домой, далекие гудки сигналящих машин.

—Это конец всему, что было? - потерянно спросила я.

Даже в этот момент, огорченная словами Кости, я так и не могла понять те чувства, которые разрывали мне душу. Когда же в голову придет осознание того, что я влюблена - или не влюблена? Когда я смогу быть точно уверенной в том, что чувствую к Косте?

Я виделась с ним каждый день, подолгу сидя в этой самой комнате, я любила каждое наше занятие алгеброй, любила разговаривать с ним, слушать его рассказы о бабушке с дедушкой, любила терять нить разговора, засматриваясь на его губы...

Я просто не знала, достаточно ли этого всего, чтобы быть уверенной в своих чувствах.

—Я более чем уверен в твоих чувствах ко мне, - сказал Костя, опустив голову. - А точнее в их отсутствии. Я дурак если поверил в то, что в меня влюбится красавица. Знаешь, это как сказка 'Красавица и чудовище'.

—Ты - не чудовище.

—Ты не можешь говорить этого с уверенностью, пока на людях делаешь вид, будто бы ты едва запомнила мое имя, уже не говоря о более тесном знакомстве.

—Ты не справедливо меня обвиняешь!

—Я тебя ни в чем не обвиняю.

—Мне просто нужно было время. Потому что со мной никогда не происходило ничего подобного. Я не знаю, как я к тебе отношусь. Иногда мне кажется, будто бы ты тот самый единственный человек, которого я буду готова прождать всю жизнь. Но потом, когда я смотрю на вещи более реалистично... Нет, я не стесняюсь тебя, Костя. Просто иногда я смотрю на нас со стороны и понимаю, что мы совершенно не подходим друг другу. Ты достоин кого-то другого, кто подходит тебе больше, чем я.

Наш роман - хотя, наверное, это не совсем подходящее слово - начался так неожиданно для обоих, но, наверное, неожиданнее всего для меня. Несмотря на то, что сегодня чуть больше месяца, как мы знакомы, я все еще не знаю тебя. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, у меня возникает ощущение, что передо мной кто-то другой. Будто бы настоящий Костя до сих пор спрятан где-то в глубине твоей души, а ты просто не хочешь показывать мне себя настоящего. И поэтому я не могу ничего понять. Мне начинает казаться, что я схожу с ума.

Но, если ты хочешь решить все сегодня, то прости меня, Кравцов. Я сдаю тебе свой итоговый тест, а теперь иду домой и стараюсь забыть о том, как сильно мне хочется вернуться.

Костя молчал, пока я одевалась в коридоре. Я продолжала надеяться, что он опомнится, скажет мне, что мы оба не правы. Но этого не произошло: я молча вышла из квартиры, потом из подъезда, а когда свернула за угол дома, прижалась к холодной стене и стояла так долго-долго, до тех пор, пока слезы не высохли.