Обыкновенная сказка

Но об этом инциденте, как и о другом, который повторился немного позже, но уже с другой девушкой, школа все равно узнала. И уж неизвестно какими путями (то ли стены все слышат, то ли барышни, в отчаянии, решили посоветовать своим соперницам не лезть к нему с вымышленными признаниями), но факт остается фактом. И я подумала, что Пономарев - как обычный парень - решит, что это я всем все разболтала, только чтобы ему насолить. Даже была готова, что он подойдет ко мне и напрямую все спросит. Я заранее знала, что ему сказать, чтобы доказать свою непричастность к школьным сплетням. Но он ничего не выяснял. И, кажется, был уверен, что эти истории могли стать известны любыми путями, но только без моего участия.

Последние январские дни радовали жителей нашего городка стабильными морозами. Холодная школа не придавала настроения, разговоры Инги о невозможности согреться в объятиях любимого человека - заставляли призадуматься на тему любви. И, хотя до весны еще было далеко (а, как известно, именно весна считается порой любви), мне уже не хватало чего-то волшебного. То ли холодная зима замораживала наши сердца, то ли выход нескольких романтических драм в кинотеатре так влиял на наше настроение, но тепла не хватало однозначно.

В один из таких холодных дней к нам домой, на огонек, заглянула давняя мамина подруга. Они не виделись уже очень давно (хоть и живут в одном городе), но воспоминания их были свежи и точны, будто бы все произошедшее с ними случилось только вчера.

Теть Зоя - а именно так звали эту симпатичную женщину, примерно одного возраста с мамой - пришла к нам в гости не одна. В этот унылый морозный день я впервые познакомилась с ее сыном - Филиппом. Вообще-то, Фил был на два года старше меня, но это не помешало нашим родителям придумать план по оригинальному (по их мнению) сватовству. А все дело в том, что мне плохо дается изучение английского языка, в то время как Фил учится на факультете иностранного языка и просто боготворит английский.

Хотя Фил оказался неплохим парнем. Он был юморным, не глупым, нравился предкам, но в то же время был довольно простым, и, наверное, от этого мне было легко общаться с парнем и вообще мы быстро нашли общий язык. Сначала про свои 'успехи' в учебе я рассказывать ничего не хотела, а потом по секрету поделилась. Филя сказал, что навязывать свое общество не будет, но, если мне когда-нибудь понадобится его помощь, он с радостью мне ее окажет.

Время все куда-то спешило. Вообще-то, я бы не так серьезно все это воспринимала (ведь время - тема размышлений для философов, а не для обычных учениц средней городской школы), но почему-то само слово 'время' жутко притягивало и заставляло задуматься. Ведь именно время правит нашими жизнями, отводит свои сроки и дает каждому свой жизненный промежуток. И не возникает вопросов о том, кто по-настоящему правит этим миром.

Наступивший февраль принес с собой метели и бураны. Порой выглядывать на улицу было страшно - бесконечные белые просторы двора пугали своей белизной и яркостью. Иногда от количества белого света вокруг просто кружилась голова. Так бы и легла на это пушистое и, кажущееся мягким, снежное покрывало. Хотя, я так и делала - когда одноклассники решили всех девчонок обстрелять накопившимися запасами снежков. Сначала мы храбро отбивались, потом перешли в наступление и уже через десять минут они с поднятыми руками сдавались. Все-таки женскую сплоченную силу не так-то легко сокрушить!

Воспоминания об ушедшем новом году заставляли грустить. Иногда, прикорнув на уроке русского языка, вспоминаешь предновогодние хлопоты: покупки, месячные запасы продуктов, долгожданные и приятные подарки, новогодний голубой огонек и, конечно же, нарядную живую елку - и так грустно становится от того, что еще целый год впереди до встречи следующей зимы.

А пока мы готовились только ее провожать. Четырнадцатое февраля, как известно, день Святого Валентина, также именуемый днем всех влюбленных (так и хочется добавить - дураков). Но, вообще-то, это довольно-таки милый то ли европейский, то ли американский праздник, который почему-то вдруг так полюбился жителям многих других стран.

Славные валентинки с прикольными стишками, милые белые мишки с сердечком в руках, воздушные шары в форме сердца - все это предвещало скорое наступление праздника. На носу был концерт, посвященный этому замечательному дню, в холле был выставлен огромный ящик с надписью 'Почта' - для тех, кто хотел анонимно подарить валентинку своему возлюбленному (или возлюбленной - как знать!).

Впрочем, я этот праздник ждала не из-за любви, ведь многие девчонки спят и видят, что их возлюбленный напишет-таки ей письмо с признанием в любви и обещанием долгой, красивой совместной жизни. Просто мой оптимизм требовал веселья! И такой чудесный праздник, как этот, мог заставить появится на лице улыбку даже из-за какой-то маленькой открытки - разве это не прелесть?

Заранее накупив друзьям стопку валентинок, за пару дней до праздника, одним поздним вечерком я достала коробочку, в которой хранила все свои открытки. Их накопилось приличное множество. Мне хотелось просмотреть свои старые открытки, наткнуться на что-то веселое и забавное, с интересом рассматривать детский почерк своих одноклассников.

Совершенно случайно я глазами зацепила одну затерявшуюся валентинку (она лежала в другой, более крупной, и, кажется, уже несколько лет оставалась мною незамеченной). Страшными и корявыми буквами в ней было написано: 'Соне, от Глеба'.

—Вот черт, - вздохнула я. Находясь в школе бок о бок с этим самым парнем, как-то не очень хотелось вспоминать первые глупые классы, радость от получения этой самой заветной валентинки...

Впрочем, Глеб был прекрасным одноклассником. За исключением того первого дня, когда парень вернулся, больше у нас с ним не было стычек, и я даже как-то свыклась с тем, что тот маленький мальчик и этот здоровяк являются одним и тем же человеком. Я даже перестала каждый раз при его виде вспоминать свое признание в сокровенных чувствах, и, в общем-то, жизнь в школе была, как и раньше, прекрасной.

И только эта затерянная валентинка вызвала во мне странные смешанные чувства. И почему-то больше всего чувствовалась именно грусть...

За день до дня Святого Валентина в школе ощущалась суматоха. Девушки с ожиданием поглядывали на парней, те в свою очередь терялись, перешептываясь, чего этим девчонкам от них надо. Любимый праздник девушек у мужской половины школы вызывал отрицательные эмоции, и почему-то настолько ассоциировался с любовью, что им попросту становилось страшно - вдруг они - девушки - будут покушаться на их свободу? Ведь в этот день так не хочется обижать этих девчонок, а еще эти проклятые слезы...

Но мы ничего не подозревали и ожидали какого-нибудь сюрприза. Как правило, мы натуры романтичные, начитанные любовными романами. Поэтому на праздник всегда ждем чего-то особенного для себя любимой, и, конечно же, маленького персонального чуда.

На меня возложили самое трудное - украсить актовый зал! И ведь даже возмутится толком не дали. Сказали, что больше просить некого (все самые умные, за исключением меня, придумали столько правдоподобных обстоятельств, что даже не было возможности возмутиться неправдоподобностью навалившихся на их долю несчастий). В итоге делать было нечего, пришлось просить помочь ребят. Уговаривала долго, слезно просила о помощи - и они, конечно, согласились.

Воодушевленная, после уроков я побежала за ключами от зала, открыла и стала ждать помощников, между тем притащив все нужные для зала украшения: детские рисунки и поделки, красивые картинки с интернета, красные шары и прочее. Села и стала ждать...

После получаса прошедшего времени, после десятого набранного номера одноклассников, после десятой самой правдоподобной отмазки, я, наконец, поняла, что меня кинули. Стало до жути обидно! Ведь я столько стараюсь, бегаю, везде стараюсь успеть, всем помогаю - и что получаю взамен? Причем от собственных друзей! Да какие они мне после этого друзья, если даже в таком простом деле не могут помочь? Вместе мы бы и за десять-пятнадцать минут управились, а теперь? Как я сама все тут сделаю?