Страница 88 из 102
— Нет, по-моему. — Элли вытерла слезы. — Если мне удастся добраться до этого дурака, вот он обязательно пострадает — это точно!
— У тебя оцарапана рука.
— Это не смертельно. Попроси его не бежать так быстро, а?
Увидев, что люди поднялись на ноги, огромный кентавр тут же снова помчался вперед. Элли и Макс опять упали. На этот раз к ним подбежал вожак и заговорил с тем, кто тащил людей. Макс принял посильное участие в переговорах, отчаянно жестикулируя.
Вероятно, это возымело действие: кентавр пошел шагом, тогда как все остальные умчались вперед. Еще один монстр шел сзади. Летающая медуза, до этого висевшая над стадом, медленно отстала от него и повисла над головами людей.
Кентавры двигались не слишком быстро, чтобы люди поспевали за ними. Они шли по открытому плоскому дну долины, по колено в траве. В густой траве было не так больно падать — кентавр-стражник, видимо, полагал, что одно или два падения каждые четыре-пять сотен ярдов являются оптимальным вариантом. Он не проявлял нетерпения, останавливался и ждал, пока люди встанут, но шел так быстро, что Элли и Макс вскоре выдохлись. Они уже не разговаривали между собой: от усталости у них ужасно пересохло в горле.
По дну долины протекал маленький ручеек, и кентавр легко перепрыгнул через него. Людям, однако, пришлось пересечь его вброд. Элли остановилась на середине ручья, наклонилась и стала пить.
— Элли, не смей! Ведь мы не знаем, можно ли пить эту воду.
— Мне хотелось бы, чтобы она оказалась ядовитой, тогда я могла бы лечь и умереть. Макс, я устала, и мне трудно идти.
— Возьми себя в руки, малышка. Мы найдем выход. Я запомнил путь, которым нас вели.
Юноша подумал — и тоже напился из ручья: жажда оказалась сильнее страха. Кентавр терпеливо разрешил им напиться и потащил дальше.
Вскоре они достигли склона на другом берегу ручья и начали подниматься вверх. Казалось, люди вымотались до предела, однако выяснилось, что они еще в состоянии карабкаться вверх. Кентавр был проворен и быстр, как горный козел и, по-видимому, не понимал, почему людям трудно идти. Наконец Элли упала и уже не смогла встать; кентавр подошел к ней и пнул копытом.
Макс ударил его обоими кулаками. Кентавр даже не попытался уклониться от удара или дать сдачи; он просто посмотрел на юношу с глупым удивлением. Тот, что замыкал шествие, подошел к товарищу, и они оживленно заговорили между собой.
Макс сел рядом с Элли и обеспокоенно спросил:
— Тебе лучше?
— Молчи, дай отдохнуть.
Минут через десять один из кентавров подошел к пленникам и оттолкнул Макса в сторону, а второй потянул за веревку, привязанную к Элли. Веревка быстро укоротилась, и девушке пришлось встать.
Еще дважды кентавры давали им возможность отдохнуть. Наконец, когда людям уже стало казаться, что переходу не будет конца, они вышли к лесу. Еще с милю они брели между деревьями и наконец достигли цели пути.
Это была поляна, густо усыпанная еловыми иголками. Кентавр, который шел сзади, взял конец веревки, привязанной к ногам Макса, и бросил к стволу ближайшего дерева. Веревка мгновенно обвилась вокруг него. Другой кентавр проделал то же самое с веревкой Элли, только закрепил ее на другом дереве на расстоянии около сорока футов. Потом кентавры подогнали Макса и Элли поближе друг к другу, время от времени поглаживая веревки, которые все удлинялись и удлинялись до тех пор, пока не стали совсем тонкими. Теперь юноша и девушка могли стоять — или сидеть — рядом.
Это, однако, не понравилось кентаврам. Один из них поднял Макса и потянул за его веревку, которая тут же снова сократилась, так что юноша оказался в нескольких футах от Элли.
— Что это они придумали? — забеспокоилась девушка.
— Похоже, им не хочется, чтобы мы объединили силы, — пожал плечами Макс.
После этого кентавры повернулись и исчезли в лесу. Элли посмотрела им вслед. Вдруг по ее чумазому лицу потекли слезы — и девушка разрыдалась.
— Перестань, Элли! — приказал юноша. — Слезами делу не поможешь.
— Я ничего не могу с собой поделать — всхлипывала девушка. — Я старалась быть храброй весь день — пыталась изо всех сил. Но я…
Элли уткнулась лицом в траву. Ее тело содрогалось от рыданий.
Макс лег, протянул к ней руки и погладил девушку по голове.
— Успокойся, малышка, — прошептал он. — Мы что-нибудь обязательно придумаем.
— Посмотри, Макси! Они привязали нас, как собак!
— Сейчас посмотрим. — Он сел и стал разглядывать свои узы.
Привязь не походила на обычную веревку. У нее была гладкая блестящая поверхность, напоминавшая змеиную кожу. На той части, которая обвивала лодыжку Макса, не было никаких узлов; она просто стягивала ногу и сливалась сама с собой.
Юноша взял ее в руки и почувствовал внутри какую-то пульсацию. Он начал поглаживать ее, как это делали кентавры, и пульсация стала заметнее, хотя трос не удлинялся, не укорачивался и продолжал туго стягивать лодыжку.
— Элли, — сказал Макс, — эта штука живая.
Девушка подняла заплаканное лицо.
— Какая штука?
— Ну веревка.
— Ах, эта! Разумеется.
— По крайней мере, — продолжал юноша, — это не обычная веревка. — Он снова попытался разрезать ее и опять безуспешно. — Готов поспорить, что, если бы у меня были спички, мне удалось бы заставить ее просить о помощи. У тебя нет спичек, Элли?
— Я не курю.
— Я тоже. Может быть, нам удастся разжечь огонь каким-нибудь другим способом. Палки потереть или еще как-нибудь.
— А ты умеешь?
— Нет.
Макс продолжал поглаживать живую веревку, но, по-видимому, ему не удавалось делать это должным образом — узы по-прежнему стягивали его ноги. Юноша продолжал свои бесплодные попытки и вдруг услышал:
— Макс! Элли!
Девушка села.
— Чипси! Смотри, Макс, она шла за нами! Ну иди сюда, крошка.
Обезьянка сидела на вершине дерева. Она осторожно оглянулась вокруг, ловко побежала вниз по стволу и прыгнула прямо в объятия Элли. Девушка прижала обезьянку к себе и стала шептать ей ласковые слова, потом выпрямилась и посмотрела на Макса сияющим взглядом.
— Макс, я чувствую себя гораздо лучше!
— Я тоже, — кивнул юноша, — хотя и не знаю почему.
Обезьянка посмотрела на Макса и гордо заявила:
— Чипси шла за вами.
Юноша протянул руку и погладил крошечное создание.
— Совершенно верно, Чипси нас не бросила. Чипси — хорошая девочка.
Элли снова прижала к себе обезьянку.
— Теперь я больше не чувствую себя брошенной, Макс. Может быть, все еще будет хорошо.
— Конечно, Элли, наше положение не так уж безнадежно. А вдруг мне удастся найти способ правильно погладить эти веревки, или змеи, или, черт знает, что это такое. Если удастся, мы тут же убежим, — как только стемнеет.
— А мы не заблудимся?
— Не беспокойся. Я запоминал каждый шаг нашего пути, каждый поворот, каждый ориентир.
— А в темноте?
— В темноте мне ориентироваться еще легче. Ведь я хорошо знаком со звездами в небе Чэрити. Знаешь, сколько времени мы наблюдали за ними? Но, даже если нам не удастся освободиться, все равно не все потеряно.
— Почему ты так думаешь? Мне совсем не хочется провести всю жизнь на привязи.
— Не думай об этом. Мне кажется, что эти существа просто заинтересовались нами. Уж съесть-то нас точно не съедят, ведь они питаются, наверное, травой. А вдруг мы им надоедим, и нас отпустят? Если же не отпустят, им придется плохо.
— Почему?
— А мистер Уолтер и Джордж Дайглер? А Сэм — Сэм Андерсон? Они уж наверняка разыскивают нас. Мы отошли от корабля меньше чем на десять миль — даже пять, если по прямой. Нас найдут. И тогда эти глупые кентавры узнают, что такое современное оружие. Что они смогут ему противопоставить? Свои веревки?
— Но нас трудно отыскать, Макс. На это может потребоваться много времени, ведь никто не знает, куда мы пошли.
— Да, ты права, — согласился Макс. — Ах, если бы у меня была карманная рация… Если бы можно было как-нибудь дать сигнал — скажем, развести костер. Но у нас ничего нет.