Страница 78 из 102
А вдруг они на самом деле находятся в другой галактике?
Эта мысль беспокоила его. Если дело обстоит именно так, им никогда не удастся вернуться домой — человеческая жизнь слишком коротка. Потом явилась другая мысль: скажем, подозрения Келли оправданны, и они находятся в совершенно иной вселенной, иной системе пространства и времени? Что тогда? Юноша читал достаточно философских эссе, чтобы понимать, что с теоретической точки зрения такое совсем не является невозможным. Создатель мог сотворить бесконечное количество вселенных, возможно, очень похожих друг на друга, а может быть, отличающихся одна от другой как сыр от среды. Миллионы, миллиарды вселенных, находящихся рядом друг с другом, только в различных измерениях.
У другой вселенной могут оказаться иные законы, иная скорость света, другие гравитационные баллистические траектории, другое исчисление времени. Не исключено, что когда-нибудь «Асгард» вернется обратно и выяснится, что прошло сто миллионов лет и Земля превратилась в тусклый обгоревший шар!
Однако свет над столом Макса горел, как и раньше, сердце работало в привычном ритме, повинуясь законам гидравлики, масса тела давила на кресло с той же тяжестью, как и всегда, — если они оказались в другой вселенной, различия не так уж и заметны. Вдобавок, если это действительно другая вселенная, все равно они бессильны что-нибудь предпринять.
В дверь постучали. Макс встал, впустил Келли, усадил его на стул, а сам устроился на кровати.
— Какие новости?
— Никаких. Господи, как я устал. Ну, давай пленки.
Юноша выдвинул ящик, вытащил кассеты с пленкой и передал старшему вычислителю.
— Послушайте, шеф, у меня возникла идея.
— Ну, выкладывай.
— Предположим, мы находимся в прежней Галактике, потому что…
— Потому что, если это не так, нечего и стараться, правда?
— Да. Итак, предположим, что мы по-прежнему на Млечном пути. Давайте оглянемся вокруг, быстренько рассчитаем количество звезд на определенном участке, оценим расстояние до центра и направление. Затем постараемся опознать спектры звезд в этом направлении и вычислим их величины для получения класса каждой. Это даст нам возможность…
— …сберечь массу времени, — устало закончил за юношу Келли. — Не учи своего дедушку делать яичницу. Как ты думаешь, чем я сейчас занимаюсь?
— Прошу прощения.
— Не стоит. По крайней мере ты предложил что-то конкретное в отличие от нашего уважаемого босса. Пока я пытался сделать что-то, он бегал по рубке, вопил не своим голосом, искал виноватых и хотел, чтобы я подтвердил, что все его поступки были совершенно правильными, — короче говоря, беспокоился о себе, вместо того чтобы беспокоиться о корабле. Между прочим, как я и говорил, он тут же забрал все материалы, связанные с последними минутами накануне перехода, — как он сказал, «чтобы показать капитану». Капитану, видите ли, они потребовались. — Келли встал. — Ну, мне пора идти.
— Не спешите. Я попрошу, чтобы нам принесли кофе.
— Этот проклятый кофе уже течет у меня из ушей. — Келли достал из кармана кассеты с пленкой и с сомнением взглянул на них. — Я заставил Ногги изготовить два комплекта пленок; это — второй комплект. У тебя здесь хорошее местечко. Может быть, оставим их у тебя, и пусть полежат, а?
— Господи, Келли, неужели из-за этих материалов могут возникнуть неприятности? Мне кажется, что теперь, когда мы заблудились в космическом пространстве, неприятностей и так достаточно.
— Что? Послушай, Макс, когда-нибудь ты станешь хорошим офицером, а пока ты наивный простак. Посмотри на меня — я пользуюсь и подтяжками, и поясом, чтобы не потерять штаны. Я не хочу рисковать. Доктор Гендрикс — упокой Господи его душу! — научил меня этому. — Келли подождал, пока Макс спрячет пакет с кассетами в укромное место, пошел к выходу, но остановился.
— Я забыл сказать тебе кое о чем, Макс. Сейчас мы находимся недалеко от звезды типа нашего Солнца.
— Вот как? — Юноша задумался. — А вы не сумели узнать эту звезду?
— Нет, конечно, я сказал бы об этом. Оценка еще не готова окончательно, но при обычной тяге, которой мы пользуемся во время перелетов от одного перехода к другому, сможем приблизиться к этой звезде не раньше, чем через четыре недели и не позже, чем через год. Я решил, что тебе это будет интересно.
— Ну, спасибо. Вот только мне непонятно, почему это должно меня интересовать.
— Почему? Разве тебе не кажется, Макс, что будет очень неплохо, если мы окажемся недалеко от звезды вроде нашего Солнца, вокруг которого вращаются планеты, похожие на Землю?
— Ну что ж…
— А вот мне это кажется очень важным. Раз уж нам предстоит вести существование вроде Адама и Евы, лучше приготовиться сразу, потому что такая жизнь совсем не сахар, и нельзя исключить, что она может длиться достаточно долго.
Произнеся эту многозначительную фразу, Келли ушел.
На этот раз помощник стюарда не пришел предупредить Макса, что пора ужинать. Увидев, который час, юноша встал и пошел в гостиную. Большинство пассажиров уже сидели за столами, хотя несколько человек еще стояли и разговаривали. Трудно было на заметить, что в зале царила атмосфера беспокойства и тревоги. Макс обратил внимание, что капитана не было за своим столом, равно как и первого офицера. Юноша направился к своему обычному месту, и мистер Хорнсби попытался схватить его за руку. Макс увернулся.
— Извините, сэр. Я спешу.
— Одну минуту! Я всего лишь хочу спросить…
— Извините.
Макс подошел к столу и сел. За столом не было старшею механика Компаньона, однако пассажиры уже заняли места.
— Добрый вечер, — произнес Макс и взялся за ложку, чтобы не сидеть без дела.
Однако воспользоваться ею он не мог, потому что на столе не было тарелок с супом; отсутствовали также булочки и масло, хотя прошло уже десять минут после часа, назначенного для начала ужина. Странно, подумал юноша. Подобное никогда не случается там, где распоряжается старший стюард Дюмон. Впрочем, Дюмон тоже отсутствовал.
Миссис Дайглер положила ладонь на руку Макса.
— Макс, миленький, скажите мне, что это за глупый слух, который распространился по кораблю?
Юноша попытался сохранить бесстрастное выражение лица.
— Какой слух, мадам?
— Но вы слышали его, должно быть. В конце концов, вы занимаетесь астрогацией. Говорят, что капитан повернул корабль не в ту сторону или что-то вроде этого и теперь мы падаем на какую-то звезду.
Макс постарался засмеяться как можно убедительнее.
— Кто вам сказал такую глупость? Не сомневаюсь, что те, кто распускает подобные слухи, не сумеют отличить звезду от собственного локтя.
— Это правда? Вы не хотите обмануть добрую тетю Мэгги?
— Могу заверить вас, мадам, что «Асгард» не падает ни на какую звезду, даже на самую маленькую. — Он повернулся и взглянул в сторону кухни. — Но что-то несомненно упало на наш камбуз. Ужин ужасно запаздывает.
Макс уставился на дверь кухни, надеясь, что больше ему не будут задавать вопросов. Но уловка оказалась напрасной.
— Мистер Джонс! — резким голосом окликнул его мистер Артур.
— Да? — был вынужден повернуться Макс.
— Зачем обманывать нас? Мне сказали, причем очень убедительно, что наш корабль потерялся в космосе.
Юноша попытался выглядеть озадаченным.
— Не понимаю, сэр. Как это потерялся? Мне кажется, мы по-прежнему находимся в космосе.
— Вы отлично понимаете, что я имею в виду, — фыркнул мистер Артур. — Что-то не получилось с этой, как вы ее называете, астрогацией. В результате переход оказался неточным. Мы заблудились.
С миной учителя начальной школы Макс принялся отвечать, загибая пальцы.
— Уверяю вас, мистер Артур, что кораблю не угрожает никакая опасность. Что касается того, что мы якобы заблудились, хочу заверить вас с не меньшей твердостью, что, если это правда, то капитан забыл сообщить об этом. Во время перехода через гиперпространство я находился в рубке управления, и он был полностью удовлетворен ходом операции. Вы не могли бы сказать мне, кто именно распространяет эти слухи? Это серьезное дело, которое начинается со слухов. Бывали случаи, когда в результате начинались беспорядки и паника.