Страница 152 из 166
Он снимает с неё шапку, водит руками по волосам, пытаясь успокоить, и Мия чувствует, как внутри всё то, что он так старательно убивал, вновь оживает.
-Прости меня, - шепчет Логан.
Не в силах произнести ни слова, Мия лишь кивает в ответ, цепляясь руками за его плечи.
-Только, пожалуйста… - всхлипывает она. – Пожалуйста,… не отталкивай меня.
Подхватив её на руки, Логан относит Мию в комнату и бережно укладывает на постель.
Сняв с неё куртку, он укутывает её в плед и Мия благодарно улыбается, почти чувствуя себя счастливой.
Её ещё трясёт, улыбка скорее выходит усталой, и она всё ещё шмыгает носом, но он здесь.
Логан берёт девушку за руку и Мия закрывает глаза от облегчения.
Она чувствует, как начинает проваливаться в сон.
Такой спокойный, тёмный, обволакивающий сон, что не приходил к ней уже несколько недель, месяцев, а может даже лет.
Словно она снова стала маленькой.
Вот она лежит в своей крохотной постели, прижимает любимую куклу, горит фиолетовый, мягкий ночник в форме медведя, напротив, в кресле-качалке сидит Логан.
Он кажется таким взрослым и серьёзным, деловито перелистывая страницы сказок в поисках подходящей.
Она стонет от ожидания и, прижимая куклу к щеке, закрывает глаза, когда он начинает читать и в её воображении каждое слово оживает и ведёт за собой в мир сказок.
Дальше – темнота.
~***~
-Только посмотри, что я купила!
Нахмурившись, Рассел в сотый раз отводит взгляд от бумаг и, поправив очки, смотрит на Олин.
Вскинув ярко-розовый, бумажный пакет, девушка достаёт оттуда ворох мятой разноцветной бумаги.
Рассел тяжело вздыхает, наблюдая за тем, как его холодная спальня тёмно-серых и синих тонов превращается в розовую детскую, заваленную пони.
-Тебе нравится? – достав крохотное платье, едва достающее до середины бедра, Олин взмахивает им, и его ленивые отблески золотых искорок играют по крохотным ярко-розовым оборкам.
-Платье принцессы.
Олин широко улыбается, прижимая его к себе.
-Которой пять лет.
Раздражённо закатив глаза, девушка роняет платье на постель.
-Тебе ничего не нравится!
-Ты купила семнадцать картин с сердечками, - бормочет Рассел, вновь возвращаясь к бумагам.
-Я думала, они украсят наш дом, - Олин пожимает плечами. – У тебя здесь слишком темно.
Сняв очки, Рассел проводит рукой по волосам и зажимает пальцами переносицу, пытаясь, справится с перекатывающимся по горлу давлению крови.
Он ведь видел её.
Оттенки розового проступали даже в её волосах, в наспех накрашенных губах и щеках, после уличного холода.
Просто он никогда не думал, что этот розовый попадёт в его спальню, особенно в таком огромном количестве.
-Я тебя раздражаю, - Олин приземляется на краешек постели, закинув ногу на ногу, и ждёт опровержения своих слов.
Рассел молчит, ноутбук, разложенный на его коленях, плавно нагревает кожу и Олин от нетерпения стряхивает платье на пол, от чего в воздух поднимается ворох бумаги.
-Мне нужно больше внимания. Не делай вид, будто я надоедливый ребёнок.
-Ты очень на него похожа, - бормочет Рассел, сбрасывая ноутбук с колен.
Пожав плечами, Олин достаёт крохотное зеркальце и, встряхнув волосами, старательно кусает губы, пытаясь сделать их ярче.
Поднявшись с постели, Рассел бредёт в ванну.
Он закрывает за собой дверь и, включив воду, ополаскивает лицо.
Ухватившись за края раковины, он устало зевает, стараясь не смотреть на себя в зеркало.
В последнее время видеть собственное отражение стало как-то не выносимо.
Переведя взгляд на ворох женских журналов на бачке унитаза, Рассел замечает знакомое лицо.
Оно виднеется на блестящей глянцевой обложке, словно рентген прожигающее остальные журналы и пробираясь наружу.
Рассел рывком выдёргивает журнал из-под кучи ненужного глянца, и стопка разваливается, падая на пол.
Trend.
Клео Макалистер – достойное продолжение своего рода.
Огромные глаза взирают своей бездонностью прямо на него.
Словно она снова рядом и несёт свои тайны где-то в миллиметре от тебя, но ты никогда их не узнаешь.
Поджав губы, Рассел сворачивает журнал и, засунув подмышку, перекрывает воду.
-Наконец-то! – слышится голос Олин за дверью, и, щёлкнув замком, Рассел выходит в коридор.
-Я тебя заждалась.
Она уже в полной боевой готовности.
Натянула его белоснежную рубашку, загнув рукава и бесстыдно оставив бедра обнажёнными.
Откинув назад пышную гриву рыжих волос, Олин точно кошка подходит к нему и мягко пробегает пальчиками по вороту его рубашки.
-Я говорила тебе, что только настоящие джентльмены носят рубашки двадцать четыре часа в сутки?
Отрицательно мотнув головой, Рассел отводит от себя руки Олин.
-Тебе не пора домой, милая?
Властная улыбка, играющая на её губах, вмиг исчезает.
Поджав губы, Олин раздражённо ухмыляется, скрестив руки на груди.
-Ты снова не в настроении? Сколько можно Рассел? Ты сам приходил ко мне, помнишь? Говорил, что любишь меня, что я нужна тебе и Клео, это лишь вынужденная мера. Ты говорил, что хочешь быть со мной, помнишь?
-Да, помню, - Рассел пожимает плечами. - Я думал, что когда рядом с тобой кто-то, кого легко читать, это идеально. Кто-то, кто любит розовое и не задумывается над своей жизнью, не испытывает угрызений совести за что-то, не блещет умом.
Олин изумлённо открывает рот.
Оскорбления Рассела были обычным делом, но только не в её адрес.
-Что?! – взвизгивает она. – Я, по-твоему, тупая?!
Пожав плечами, Рассел огибает Олин и уходит в спальню.
Когда она бежит следом за ним и её обнажённые ноги шлёпают по паркету, он ловит себя на том, что ему всё равно.
Всё равно, смогут ли они помириться, всё равно, спит ли она с кем-то ещё, всё равно, как долго просуществует её привязанность к нему.
-Да как ты смеешь! – восклицает Олин, пока Рассел ложится на постель, стряхивая оттуда вещи своей розовой девушки. – Я на пике славы! Меня хотят все, ты понятия не имеешь, какие поклонники бегают за мной и сколько они готовы дать мне всего за одну ночь, не говоря уже о целой жизни!
Усмехнувшись, Рассел расправляет журнал и, перевернув его обложкой вниз, засовывает под спину.
-Тогда почему ты ещё здесь, Олин?
Задыхаясь от возмущения, девушка пытается найти что-то в комнате, что могло бы дать ей достойный ответ.
-Да как ты смеешь, - шипит она. – Я – совершенство. Я красивая, весёлая, популярная, я…
-Я очень рад за тебя, Олин, - сев, Рассел разводит руками и Олин никогда не чувствовала его настолько закрытым, как в эту минуту.
Она видит всё те же ледяные голубые глаза, но раньше они искрились чувством по отношению к ней, а теперь ничего.
Лишь две ледяные глыбы, сухо поджатые губы, его шрам на лбу, по которому она так любила водить рукой и думать о том, насколько он его украшает.
Олин чувствует, как в уголках глаз начинает щипать.
Рассел Бломфилд не был типичным сыном финансиста и представителем своей династии.
В нём было что-то особенное.
Его нарочито небрежный облик, его глаза, его улыбка, его шрам, его стиль, каждая деталь его идеального образа представляла его особенным в глазах других.
Каждая девушка из именитой тусовки знала, что Олин светит не так много вариантов.
Рокер, что будет вальяжно лапать её перед толпой.
Миллионер, чьи морщинистые поцелуи захочется забыть через секунду, но его миллионы останутся с ней до конца её дней.
Фотограф, чьей музой она может быть пару недель, пока вдохновение не переметнётся на другой объект, оставив её с голой грудью на чёрно-белых снимках.
Ей не светит умный, интересный парень, чьи родители – гордость Манхэттена.
Такой парень был по карману только Клео Макалистер и кажется он всё ещё с ней.
Олин замечает знакомый журнал за спиной Рассела и, сделав шаг в сторону, прищуривается, пытаясь рассмотреть, кто изображён на обложке.