Страница 9 из 36
Я еще постояла. Тряхнула головой. И пошла доставать пыльный ноутбук — мне очень хотелось еще задавать вопросы, много разных вопросов. А Сантехник написал, что встретимся на Седьмом Небе.
Да и в самом деле: где же наполняться Светом, Сказками и Волшебством, как не на Седьмом Небе?
Я пребывала на седьмом небе. Творческий процесс захватил меня целиком. Жизнь наполнилась новым смыслом и заиграла всеми цветами радуги. Временами мне казалось, что я и правда парю над землей.
— Ну и как там у вас, на Седьмом Небе дела? — как-то поинтересовалась Эльфи, задумчиво озирая горизонт в поисках новой темы. — Все летают от счастья?
— Пытаются. Только не у всех сразу получается. Иногда груз проблем знаешь как прижимает к земле? — ответила я, оторвавшись от глубокомысленного созерцания заставки в компьютере.
— Не знаю. Меня — не прижимает, — пожала плечами Эль и в подтверждение своих слов легко вспорхнула и совершила несколько изящных пируэтов у меня над головой.
— Тебе хорошо. У тебя — крылья, — позавидовала я.
— Так у всех, по идее, должны быть крылья! — удивилась Эльфика. — Ведь Птица Счастья к каждому прилетает. У кого Птица — у того и Счастье. А от счастья, как известно, парят и летают!
— Так уж и к каждому? — усомнилась я. — Иногда, знаешь ли, такие приземленные люди попадаются… Домкратом от земли не оторвешь!
— Наверное, упустили свою Птицу Счастья, — предположила Эльфика.
— А может, и не было ее у них отродясь. «Рожденный ползать — летать не может» — так наш классик говорил, — вспомнила я.
— Не может такого быть! «Человек рожден для счастья, как птица для полета», — тут же парировала Эльфика. — Тоже классик, между прочим. А Птица Счастья рождена для человека… Нужно только о ней заботиться…
Сказка седьмая
ПТИЦА СЧАСТЬЯ
зоомагазин влетел мужчина. Он был то ли нетрезв, то ли просто очень расстроен — в общем, явно не в себе. Продавец, только что собравшийся было почистить клетку амазонского попугая, закрыл дверцу и поспешил навстречу посетителю.
— Чем могу служить? — спросил он, внимательно вглядываясь в расстроенное лицо мужчины.
— У вас Птицы Счастья есть?
— Птицы Счастья? Смотря что вы имеете в виду под счастьем, — ответил продавец.
Мужчина уставился на него долгим непонимающим взглядом.
Продавец был немолод, если не сказать «стар». Такой старичок, в синем халате с эмблемой магазинчика на нагрудном кармане — «Ваше маленькое счастье», так назывался магазин, в сатиновых нарукавниках, а на голове тюбетейка.
— Какая разница, что я там понимаю! — наконец вымолвил мужчина. — Ничего я не понимаю. Просто у меня была Птица Счастья. А потом улетела. И все.
— А как она выглядела, ваша Птица? — участливо спросил старичок. — Погодите, я сейчас. Марина! Маришечка!
Из подсобки вышла женщина, на ходу вытирая тряпкой руки.
— Мариша, подмени меня в зале, — попросил старичок. — Я молодым человеком займусь. Он… особенный клиент.
Мариша молча кивнула и встала за прилавок.
— Пройдемте со мной, так сказать, в недра, — предложил старичок. — Разговор о Птице Счастья не терпит суеты. Я дам вам чаю, а вы мне все расскажете. Хорошо?
— Хорошо, — вздохнул мужчина, и в глазах его появилось осмысленное выражение. Он послушно двинулся за старичком.
В недрах оказалось тесновато, но уютно. Среди мешков с собачьим кормом, штабелей коробок с кошачьими туалетами и пустых клеток притулился столик с креслами, куда старичок и усадил мужчину.
— Ну вот теперь мы включим чайник, расслабимся и побеседуем спокойно. Побеседуем?
— Побеседуем, — обреченно кивнул мужчина и заплакал.
— Ну-ну, поплачьте, отчего же нет? Слезы — это естественный обмен веществ, выводит из организма соли горя и камни печали. Вот вам салфеточка. А вот и чаек поспел. Вам с сахаром?
— С сахаром, — кивнул мужчина и высморкался в салфеточку. — Прошу прошения, что-то я сорвался…
— Ничего-ничего! Даже у птичек нервные срывы бывают. Еще какие!
— Может быть, у нее тоже этот… нервный срыв? — с надеждой спросил мужчина. — Это же лечится?
— Иногда — лечится, — осторожно сказал старичок. — Вот ваш чаек. С сахаром. Вы мне расскажите, в чем дело, а то для диагноза слишком мало информации…
— Вот фляжка, в ней коньячок, вы в чай накапайте. А то я не могу так…
— Не волнуйтесь, вот, накапал, вы говорите, не останавливайтесь.
— У меня была Птица Счастья, — начал мужчина. — И она улетела. А я без нее не могу. Вот, пожалуй, все.
— Сочувствую, — искренне сказал старичок. — У меня тоже бывало такое. Очень переживал.
— От вас тоже улетала Птица Счастья? — вскинулся мужчина.
— Нет-нет. Другие птицы. Но тоже — очень, очень редкие!
— Другие — это неважно. Другие пусть летят куда хотят. Даже редкие! Мне Птица Счастья нужна. Я к ней привык. — Мужчина обхватил голову руками и даже застонал.
— А она к вам? — спросил старичок.
— И она ко мне! — горячо уверил мужчина. — Столько лет вместе! Вы и не представляете!
— Но тогда как случилось, что она улетела?
— Дура потому что! — отчаянно сказал мужчина. — Ну где, где она лучше найдет?
И мужчина горестно отхлебнул из своей заветной фляжки.
— Не понял, — приподнял брови старичок. — Лучше, чем что?
— Не что, а кто, — поправил мужчина. — Чем я. Помогите мне, прошу вас! Вы же специалист.
— Ну да, специалист, — согласился старичок. — Четвертый десяток лет в зоомагазине работаю. Ну давайте, попробуем. А какая она была, ваша Птица Счастья?
— Она… ну, такая! Красивая! Стройная такая. Глаза у нее были… Кажется, карие. И крылья! Крылья точно были.
— А цвет оперения?
— Ну, я так с налету не могу сказать. Она такая… светилась. Сияла. По первости. А потом… Не помню! Кажется, серый. Или бежевый?
— Вы вспомните, это же важно! Ну, может, какие-то особые приметы?
— Она вообще была особенная. Только я не помню, в чем там дело. Мы же много лет вместе! Я замечать перестал. А, да! Окольцованная она была. Кольцо на лапке, да.
— Молодой человек, это вы зря. Когда птиц перестают замечать, они очень расстраиваются и могут даже заболеть. Или улететь. А кольцо на лапке… Это у многих, поверьте.
— Но я же не знал! Я думал, что если она у меня живет, то никуда не денется!
— Но вот делась же… Значит, была причина. Может, ей с вами плохо стало?
— Да почему плохо-то? Как всегда. Я ей крылья не подрезал, ноги не связывал. Все нормально было, — сокрушенно покачал головой мужчина, вновь отвинчивая колпачок фляжки.
— А как вы ее кормили? Вовремя? И тем ли, что она любит?
— Да она сама кормилась! Я и не вмешивался! Выбирай что хочешь! Она еще и меня кормила.
— Вы вспомните, может, вы ее чем-то обидели?
— Да я вообще к ней не лез! Свобода полная!
— Может, тем и обидели, что совсем не лезли? Внимания ей мало было, ласки.
— Ну какое ей внимание??? Взрослая же птица была. Должна понимать: я же рядом, на глазах, не с кем-нибудь, с нею!
— Ну, не может же быть, чтобы она вот так ни с того ни с сего улетела! Птицы Счастья беспричинно не улетают. Вы должны были заметить, что что-то не так. Они обычно дают об этом знать, разными способами, длительное время. А улетают — уже когда совсем невмоготу. Вы ничего такого не замечали?
— Не замечал. Да я и не смотрел, честно говоря. Я приду, рюмочку-другую накачу — и счастлив. Она по дому порхает, щебечет чего-то, а я и не вслушиваюсь особо. Мне ведь главное что? Что она дома. Что есть. Вы вот что, каждый день всех своих птиц слушаете, что ли?
— Я — да, каждый день и всех. Иначе какой я хозяин зоомагазина? Мне мои птицы дороги. Вы меня про любую спросите — все расскажу. Возраст, особенности, привычки, приметы. Я с ними каждый день разговариваю, чтоб не заскучали, не заболели.