Страница 18 из 101
К вечеру второго дня фомальгаутцы приобрели разные черты лица, чем очень порадовали. Первое впечатление удачно развеялось как дым, проявив их индивидуальности. Игра «найди десять отличий» завершилась успешно. У одного оказался с небольшой горбинкой нос, у второго на подбородке маленький шрам. Они по-разному ели, разговаривали. После ужина Ди-ди убирала посуду в посудомоечную машинку, охранники разошлись по своим постам. Я же решила выйти на пальмовую аллею, чтобы прогуляться перед сном. Хотелось осмыслить все произошедшее.
Фонари на солнечных батареях мягко освещали белые плитки, придавая загадочность и мистицизм прогулке. Я медленно шла, наслаждаясь ночным бризом, доносящимся с океана. Кусты справа зашевелились, и на дорожку вышел лягуд. От неожиданности я вздрогнула, предполагая, о чем может быть сейчас разговор.
Лайн Шах приблизился ко мне. Его два хвоста уже не лежали на его плечах, но покачивались за его спиной, как две раздраженные змеи. Мужчина остановился напротив и вперился в меня желтыми глазами. Черные зрачки практически полностью закрыли радужку. Они будто хотели прожечь меня насквозь. Лягуд молчал, и я как будто воды в рот набрала. А потом… Потом мне захотелось закрыть уши. Тонкий писк, перемежаясь с шипением, проник мне в голову. Стало очень больно, мозги закипали и плавились от желания выключить непонятный звук.
Я упала на колени, обхватив руками голову. Очередное усилие над собой. Женя, слушай море. Женя, слушай море… С трудом я заставила себя услышать шум волн, сконцентрироваться на воде. Сразу стало легче. Еще немного, и пискошипение снизилось ровно настолько, чтобы его можно было терпеть. Время будто замедлилось, и сквозь эти звуки я услышала голос Лайн Шаха, его губы не шевелились, но слова шли изнутри:
– Ты должна забыть о девочке Эльзе. Ребенка не существует. Подвала не существует. Забыть об Эльзе. Забыть о подвале. Забыть.
– Заткнись! – сквозь зубы вылетело жесткое ругательство. Он меня разозлил. – Не дождешься!
Надо было видеть лицо Лайн Шаха! Теперь удивился он. Шум в моей голове стих. Шахриварец раззявил рот от восхищения:
– Интересно…
Я решила не церемониться с ним:
– Что тебе интересно, лягуд?
– Будь вежливей, девочка. Ты должна понимать – я защищаю свою семью.
– Я многого не просила у Алейны.
– Шантаж всегда начинается с малого.
– Прекрати! Меня кинули сюда незаслуженно. Я ничего не сделала, чтобы меня так просто выключили из привычного мира.
– Это не нам решать, – невинно пожал плечами лягуд. Его хвосты мирно легли на плечи, успокаиваясь.
– Странные вы. Нарушаете законы и остаетесь им верны. Какие-то двойные стандарты.
– Мы лишь надеемся на милость.
– А если вы не дождетесь милости? Что тогда?
– Мы не думали об этом.
Шахриварец стоял спокойный. Он смирился с тем, что бессилен передо мной.
– Что это было, Лайн Шах?
– Что именно?
– Шум, писк, которые превратились в слова?
– Твоя устойчивость к шахриварскому внушению, всего лишь.
– Ты меня гипнотизировал?
– Я должен защитить семью всеми силами.
– Ну вас… – обиделась я. – Сказала же, что не собираюсь ничего никому рассказывать.
Голова налилась непривычной тяжестью. Что-то я устала. Сильно…
– Хочу спать.
– Извини, Евгения. Надеюсь, ты нас поймешь.
– Извиню, если дадите мне связаться с близкими…
Я встала с колен и пошла по дорожке. Лайн Шах наблюдал за мной. Его взгляд прожигал спину. Ноги еле поднимала, чтобы взойти на очередную ступеньку. Шаг. И еще один. Я практически доползла до своей комнаты, упала на постель и отключилась.
Альферац. Резиденция Императора
Каус Фациес стоял около раскрытого окна. Внизу, у основания имперской резиденции проплывали рыжие, иногда красные, реже бежевые тучи. Нагретые за счет раскаленного ядра планеты соединения серы с фосфором и углерод поднялись вверх, выгнав синие и белые метано-аммиачные потоки вниз. Пройдет время, годы, пока атмосферные течения вновь не изменят направление и не преобразят цвет неба. Красный поднимал уровень агрессии в измерениях, подводя миры к катастрофам, войнам и неожиданным проблемам.
Фомальгаутцы в очередной раз за последние сто лет принесли дурные вести. В этот раз с Солнца. Появилась девчонка-аморф. Целостность Империи вновь под вопросом. Всему, что строилось и изучалось столько лет, грозит крах. Если не…
Тонкий шелест гарганжа показал – он больше не один. Сапфир повернул голову. В комнату вошла сестра – молодая женщина с прямым носом, четко очерченными губами. Черные волосы, зачесанные наверх и заколотые бриллиантовой заколкой, открывали высокий лоб и скулы. Бирюзового цвета гарганж платья в пол с аккуратным декольте переливался, меняя оттенки со светлого на более темные. Необычные свойства ткани придавали величественности облику молодой красавицы. Ее сапфировые глаза почернели от ярости. На лице бушевала буря эмоций.
– Каус! – Ее голос дрожал, практически срывался.
– Гемма… Решила поиграть в чувства?
– Чувства не самое плохое. Они показывают мне, что я еще живу.
– Все же успокойся. Ты зачем пришла?
– Аморф!
– Что аморф?
– Почему она еще жива?
– Не вижу смысла убивать человека за то, что у него нули на руке.