У истоков Броукри

Эрих отпускает меня и отходит назад, схватившись руками за голову. Не могу ровно дышать. Закрываю ладонями лицо и неуклюже мотыляю головой, не понимая, что со мной происходит, и куда я попала. Мне вновь хочется присесть.

- Никогда так не делай. – Едва слышно просит он. – Никогда.

- Но я убила человека, Эрих. – Поднимаю взгляд на парня.

- Ты не хотела.

- Я хотела. Я знала, что делаю; знала, на что иду.

- Ты ни черта не понимала, у тебя погиб брат.

- Не оправдывай меня.

- Нет, я буду тебя оправдывать. Ты – хороший человек.

Я иронично усмехаюсь и чувствую, как по щекам скатываются слезы.

- Ты сошел с ума.

- Ты та самая девушка, что спасла мне жизнь. – Эрих приближается ко мне, и в его синих глазах проносится вселенская грусть, упавшая мне на плечи гигантским камнем. – Та девушка, которая постоянно смущается и отводит взгляд вниз; которая обожает книги. Которая любит свою семью, несмотря на то, что она причинила ей много боли. Которая не опускает руки, идет до конца, пытается выглядеть смелой, хотя многого боится.

- Хватит. Ты делаешь еще больней.

- Но это правда.

- Это было правдой. – Мои губы трясутся. Я поднимаю подбородок и эмоционально взмахиваю руками. – Теперь я другая. Все теперь другое, Эрих. Я больше не та девушка, к которой ты испытывал чувства.

- Ты та девушка, к которой я испытывал чувства вчера, и к которой буду испытывать чувства завтра. И мне неважно, что ты сделала. Я оправдаю тебя, потому что люблю тебя.

Я смотрю вверх, пытаясь не заплакать. Моргаю, прикусываю губы, а затем невольно подаюсь вперед и утыкаюсь носом в его грудь. Мои руки взмывают на его плечи, и Эрих в ту же секунду прижимает меня к себе так близко, что перехватывает дыхание.

- Прости меня, - срывающимся голосом, шепчу я. – Прости, я не хотела.

- Я знаю.

Парень отпускает меня. Берет полотенце, смачивает его в холодной воде и аккуратно протирает мой порез на запястье. При этом в глазах у него темнеют зрачки. Мне стыдно, и мне больно. Я хочу верить Эриху, хочу стать той, кем была когда-то. Но это невозможно.

- Я думала, что поступаю правильно.

- Забудь об этом.

- Как?

Эрих не отвечает, потому что об этом невозможно забыть. Он просто говорит:

- Я все равно с тобой.

Я поглаживаю его скулы, поправляю темные волосы, и мы прикасаемся друг к другу лбами, закрыв глаза, отстранившись от всего вокруг. Меня трясет. Музыка рвет на части и эту комнату, и мое сердце. Я ничего не понимаю. Я ничего не могу понять.

- Я едва не опоздал, - с болью хрипит парень. – Я почти потерял тебя.

- Ты бы справился с этим. Не сразу, но со временем.

- Нет.

- Ты бы смог жить дальше.

- Не смог бы.

- Эрих…

- Я знаю, о чем говорю. – Твердым голосом произносит парень и отстраняется. Мы с ним смотрим друг другу в глаза. – Ты думай, как хочешь. А я бы не смог.

Касаюсь пальцами его подбородка и тяну на себя. Целую его, а он притягивает меня к себе как можно ближе. Прикосновение его губ к моим мгновенно стирает воспоминания о том, что произошло за все это время. Одна его рука на моей талии, другая – в волосах. Я запускаю пальцы под его рубашку, а он целует меня еще крепче, и внутри у меня взывает пожар из желания, которого я никогда прежде не испытывала.

- Ты не должен…, ведь я…

- Молчи. Мне все равно. Я никуда не денусь.

- Обещаешь?

Ривера смотрит прямо в глаза и говорит:

- Обещаю.

ГЛАВА 19.

Мне вдруг снится, что Ривера не успевает, и я умираю на полу в ванной комнате. Ко мне приходит Мэлот. На нем та же одежда, в которой он был похоронен: черный смокинг и до ужаса нелепый галстук в красную полоску. Брат дает мне закурить и усмехается:

- Самое время обзавестись вредными привычками.

А я отвечаю:

- Я уже обзавелась ими. Я убила человека.

Он удовлетворенно пожимает плечами и выдыхает облако дыма.

Просыпаюсь от шума. Голова раскалывается, в глазах щиплет, но я приподнимаюсь на локтях и растерянно осматриваюсь. Что происходит?

Встаю с постели и плетусь к двери. Который час? Сейчас ранее утро или вечер? Я не помню, как ушел Эрих; я ничего не помню и не хочу вспоминать. Лишь его объятия тлеют в мыслях, отдаваясь теплом где-то в груди, только это важно.

Я неуверенно выхожу из спальни и замечаю незнакомых людей в коридоре. Все они куда-то идут, громко переговариваясь, одетые в простую одежду. На их лицах недоумение и оскал, присущий лишь верхушке Верхнего Эдема. Что-то случилось, но что?

Протерев пальцами глаза, ступаю за незнакомцами в одной футболке. От нее пахнет горелым. Мои волосы пахнут костром. Я пахну смертью.

Встряхиваю головой и упрямо поджимаю губы. Все пытаюсь быть сильной, но никак не получается. Трудно верить в себя, когда успел себя подвести, правда, даже этот факт не лишает меня надежды. Глупая, Адора. Вновь живет иллюзиями. Но, наверно, всем людям и необязательно жить реальностью. Им хочется жить в обмане.

Я оказываюсь на третьем этаже, и боль вспыхивает искрами перед глазами. Не могу здесь находиться. Не могу.

Невольно торможу и опускаю голову. Стоит мне закрыть глаза, я вижу Марко, вижу в его руках пистолет. Я вижу брата и слышу его голос.

«Посмотри на меня». А я не посмотрела.

- У нас мало времени, - говорит мой отец, и я невольно выплываю из транса.

Сколько меня еще будет трясти – зависит только от меня. И я могу сломаться, а могу дать отпор собственным демонам. Да, я – чудовище. Возможно, я не заслуживаю ничего, кроме смерти. Но у меня должен быть шанс на искупление. У всех он должен быть.

Голоса доносятся из кабинета. Набираюсь смелости и останавливаюсь перед дверью.

Я хочу слышать каждое их слово. Гляжу на настенные часы и вскидываю брови. Что за собрание? Еще и восьми нет. Почему отец позвал всех в такую рань?

- Мы знали, что так будет, Эдвард! – Восклицает Демитрий Бофорт. Лысый, высокий мужчина, сейчас одетый в простую одежду, а не в форму. Он подходит к отцу. – Думаешь, они выйдут на площадь вечером?

- Думаю, мы встретимся уже в полдень.

- В полдень?

- Да.

- Это не имеет значения, - низким голосом хрипит какой-то коренастый мужчина. Он расправляет плечи и становится просто огромным. – Мы и сами бы вышли.

- Вчера сгорел их госпиталь. Обвинения повесили на нас. Люди недовольны.

- Один из этих дикарей убил Мэлота, - шипит Демитрий, покачивая головой. - Мы не побрезгуем и сожжем дотла весь Нижний Эдем, если придется.

Застываю: сгорел госпиталь? Черт. Отворачиваюсь. Что происходит? Неужели люди выйдут на площадь из-за меня? Нет. Нет! Я мотыляю головой. Хватит, я не хочу…, я не…

- Здание генеральной ассамблеи будет заминировано. Подорвем его к двенадцати.

- А что с мальчишкой?

Мальчишкой? Я растерянно перевожу взгляд на дверь.

Мой отец задумчиво проводит пальцами по губам. Он глядит куда-то вдаль, а затем бесстрастно и спокойно произносит то, что отдается во мне эхом.

- Феликс забрал моего сына. – Он пожимает плечами. – Значит, я заберу его.

Прикрываю ладонями рот и отхожу назад. Что? Заберет его сына? Сына Ривера?

- Эрих, - шепчу и пячусь назад. Они собираются убить Эриха. Качаю головой. – Нет.

Мне страшно. Стены падают, пол рушится, воздух исчезает. Я распахиваю глаза и не могу остановиться. Отхожу все дальше и дальше. Они убьют его, они хотят убить Эриха!

Я резко срываюсь с места. Несусь к себе в комнату и захлопываю дверь.

Я должна что-то сделать! Должна предупредить его. Но как? От чего я спасу парня, если я даже не знаю, что именно ему угрожает? О, не может быть, чтобы мой отец решил во власти мести навредить человеку, который не раз спасал мне жизнь! Я не верю в это, не хочу верить. Такие совпадения - ирония, на которую не способна жизнь. Скорее всего, она просто издевается. Подначивает. Испытывает. Ждет.