У истоков Броукри

- Тебе ведь не снились накаченные футболисты, верно?

- Верно.

- А жаль.

Она открывает дневник и нагибается над ним, как над ценной реликвией, а ее рыжие волосы спадают с плеч и, огненной лавой, растекаются по столу. Я улыбаюсь и поправляю ворот белой блузки. Студенты обедают на улице, когда погода теплая и еще нет морозов. Впрочем, сегодня, как и прежде лужайка забита учениками и полна их возбужденных не в меру голосов. Скучающе осматриваюсь, подпираю пальцами подбородок и внезапно вижу скопление людей в черной одежде. Они одеты не по форме. В законе университета строго прописан черный и белый цвет, однако на них темные штаны, темные футболки, широкие не по размеру, и уж точно не сшитые специально для тех девушек, что сидят за столом. Не хочу испепелять их любопытным взглядом, как и каждый студент Висконти, но невольно замечаю среди них Эриха и застываю. Он сидит рядом с каким-то парнем и водит вилкой по пустой тарелке. Даже сквозь шум, я вдруг отмечаю, как тяжело он дышит. Его грудная клетка то и дело широко вздымается, будто парень не в себе от злости, и я непроизвольно ловлю себя на мысли, что хочу подойти к нему и взять его за руку. Наверняка, Эрих никак не может смириться с тем, что их захлопнули в клетке Верхнего Эдема, как в ловушке.

- И что это был за коридор?

- Что? – я растерянно перевожу взгляд на подругу и морщусь. – Какой еще коридор?

- В твоем сне.

- А! Ну, вроде я находилась в своем доме. Если честно, я не помню таких коридоров у нас. Может, они в западном крыле, но ты знаешь, что я туда редко хожу.

- Так сходи, - Лиза придвигается ко мне и хитро сужает глаза, - наши сны никогда не возникают из воздуха. Обычно воспаленное сознание просто отрывает куски каких-то уже утраченных воспоминаний и слепляет их вместе, как пластилин. Выходит что-то странное, но не нужно отмахиваться от сновидений. Очень часто они кроют в себе то, что ты просто пыталась забыть или игнорируешь.

- И на каком сайте ты это вычитала?

- На «астро-меридиан-точка-ру». Но какая разница? – Подруга взмахивает руками. В ее глазах загорается упрямая решительность. – Я тебе дело говорю, Дора. Вилли ведь тебе не просто так приснилась. Ты с ней пообщалась еще вчера, и довольно-таки холодно. Вот она и превратилась в какого-то мерзкого вампира, пытающегося высосать твою кровь.

- Ага. Но еще однажды мне приснился профессор Клевер, и он пел в караоке. Что бы это значило…? Хм. Теперь он будет плеваться, не рассказывая лекции, а напевая песни!

Я хохочу, а Лиз толкает меня в бок, нахмурив брови.

- Ты нагло пользуешься мной! – причитает она. – Я ей жизнь пытаюсь облегчить, а у нее смелости хватается надо мной смеяться!

- Все-все, тише. Я внимательно слушаю.

- Ничего ты не слушаешь.

- Слушаю.

- И что я сказала?

Мой ответ тонет во внезапном грохоте. Я резко выпрямляюсь и вдруг вижу, что один из подносов валяется около стола новеньких. Конечно, рядом с ним мой брат, а на его не по годам счастливом лице играет ленивая ухмылка, будто только что он сделал то, на что никто бы ни решился. В животе завязывается тугой узел. Я медленно поднимаюсь, но тут же падаю обратно, ведь пальцы Лиз впиваются в мое запястье, будто пиявки.

- Не вмешивайся, - шепчет она. – Дор, сядь на место.

Но я не могу стоять в стороне. Вырвав руку, я пробираюсь сквозь толпу и прячусь за одним из парней, надеясь не наткнуться на Мэлота. К счастью, ему нет до меня дела.

- Мне очень жаль, - наигранным голосом протягивает он, сомкнув на груди руки, - я понятия не имею, как так вышло, что моя нога стала поперек его ноги.

- Надо просто смотреть куда идешь, - угрожает Конрад – лучший друг Мэлота и его правая рука. Если моего братца вдруг не станет, именно Конрад возглавит это сборище.

За столом все молчат, что нехорошо. Мэлот ждет реакции, он не просто так устроил фееричный концерт с пафосом и выяснением отношений. Но ответа нет, и брат начинает в нетерпении хрустеть пальцами. Он злится, и я знаю, что за этим следует.

- Не думал, что бедняки еще и немые.

Его лицо в нескольких сантиметрах от лица того несчастного, что уронил поднос, но вдруг тишину прерывает знакомый мне голос, и в груди вспыхивает пожар.

- Оставь его в покое, - холодно отрезает Эрих, не отрывая взгляда от пустой тарелки. Вилка в его руках блестит от солнца. – Или если тебе нечем заняться, нагнись и подними его еду. Уверен, он не будет против.

Тишина становится материальной и валится на мои плечи. Ошеломленно я гляжу на Эриха и слежу за тем, как он поднимает голову. Его взгляд сталкивается с взглядом брата, будто сталкиваются две грозовые тучи, предвещающие бурю, и небо покрывается черной, беспросветной синевой, бросающей тени на наши лица. Я делаю шаг вперед.

- Если это твой зверек, - шипит Мэлот, - может, сам его покормишь?

- Или же я сожму в пальцах эту вилку, - поднимаясь, рычит Эрих, - и воткну ее тебе в горло. Как считаешь?

- К чему такая жестокость? Воспользуйся методом своего папаши и поджарь меня на электрическом стуле.

- Нет, де Веро не должен отойти в мир иной так, будто он обычный смертный, ведь вы у нас особенные. И подохнуть должны по-особенному.

- Ну, попробуй. – Мэлот едва не сталкивается с Эрихом. Они стоят так близко друг к другу, что их тела почти соприкасаются. На лице моего брата сверкает оскал. – Ну! Что ты можешь, отрепье? Только посягать на чужую территорию! Ты забыл, где твое место?

- Оно здесь. Между тобой и обеденным столом.

- В Висконте мои правила, и вы будете опускать взгляд каждый мать его раз, когда я прихожу мимо. Уяснил?

- Значит, придется внести пару поправок, - шипит прямо в лицо Мэлоту Эрих и лихо толкает его в грудь. Мой брат отскакивает в сторону и смыкает в кулаки руки. – Ох, разве наша принцесса умеет махать кулачками? Да ты даже свое дерьмо смывать не умеешь.

Мэлот разгоняется и со всей силы накидывается на Эриха. Парни валятся на асфальт под крики толпы, а я растерянно вскрикиваю и срываюсь с места. О, боже.

- Прекратите! – восклицаю я, но мои слова тонут в целом океане безумия.

Вокруг моего брата и Ривера образовывается круг визжащей толпы, в этот момент не важны различия, и поэтому рядом стоят и представители Верхнего Эдема и Нижнего. Они орут что-то, а парни, рыча, кувыркаются на земле и наносят друг другу лихие удары. Рука Эриха врезается в нос Мэлота, и тут же у моего брата открывается кровотечение. Ручьи из алой крови пачкают белую сорочку, капают жирными пятнами на асфальт.

- Хватит! Хватит! – Я все рвусь к центру, но меня не пускают. – Мэлот!

Будто озверев, мой брат зажимает левой рукой горло Эриха и начинает молотить по его лицу, как по боксерской груше. Я слышу, как каждый раз парень, когда-то делающий мне комплименты, ударяется спиной о землю, и зажимаю пальцами рот. Что происходит? Как я оказалась посреди минного поля? Встряхиваю головой, но шум толпы не позволяет взять под контроль мысли, и я пьяно покачиваюсь, зажимая ладонями уши. Пусть все это прекратится, пусть кто-то их остановит!

Я резко опускаю руки и вновь пытаюсь прорываться к центру. Черт подери, я убью и Мэлота, и Эриха собственноручно! Яростно отталкиваю людей, но неожиданно ощущаю, как чьи-то пальцы оттаскивают меня в сторону. Пытаюсь сбросить руку с плеча, но вдруг оказываюсь полностью зажатой в оковах Конрада Бофорта. Мои глаза сверлят в его лице дыру размером с Броукри.

- Отпусти.

- Ты мешаешь, милая. – Его карие глаза сверкают. – Постой в стороне, пока взрослые решают проблемы, договорились?

- Конрад, - я стискиваю зубы, - пошел к черту.

- Прости. – Парень приближается ко мне и шепчет так тихо, что я едва слышу. – Мне никак не разомкнув пальцев, принцесса. Боюсь, ты в ловушке.

Он улыбается, а я вскидываю подбородок. В его взгляде столько яда, что я невольно покачиваюсь и теряю равновесие. Этот человек всегда находился рядом с моим братом, а потому и рядом со мной. Конрад Бофорт – тень Мэлота де Веро, живущая отдельно от его тела. Иногда мне кажется, что этот человек только и делает, что ждет, когда Мэлот вдруг оступится и отойдет в сторону. Уверена, тогда Конрад незамедлительно займет его место.