Страница 13 из 23
Живи и радуйся, Молли.
Рождество подкатывало, по улицам выставляли елки в витринах лавок и магазинов, богатые дома украшались гирляндами и венками из омелы. Зажигались большие цветные фонари со свечами. В газете изо дня в день рассказывали о неторопливом, но верном продвижении доблестных горнострелков и егерей к перевалам; весной, утверждалось, войска двинутся уже за Карн Дред. «Геркулес» получил новый броневагон, отремонтировали старичка «Гектора», и бронепоезда, оглашая паутину рельсовых путей пронзительным свистом, раз за разом отправлялись на север.
И мониторы с крейсерами и дестроерами тоже не отстаивались в гавани, несмотря на пронзающий ветер с гор. Все шло самым наилучшим образом. Папе, правда, теперь приходилось проводить все больше и больше времени в разъездах на своей паровой дрезине, пользовать больных и раненых.
Никакие видения больше Молли не посещали. Все, случившееся так недавно, стремительно начинало казаться просто дурным сном – все ее страхи, предвидения и так далее.
У нее ничего нет. Нет никакой магии. Совершенно не о чем беспокоиться.
Несколько раз она встречала на своей улице и на соседних все того же мальчишку из пленных Rooskies – он то грузил какие-то мешки и ящики, то, стоя на опасно покачивающейся лестнице, исправлял газовый фонарь, чему Молли несказанно удивилась – как это дикий варвар может что-то там исправить?
В общем, он тоже становился чем-то привычным, частью городского пейзажа, как и разносчики, трубочисты, зеленщики, молочники, вагоновожатые, извозчики и прочий им подобный люд.
В тот день – ровно за неделю до Рождества, когда Норд-Йорк наконец-то смог очистить улицы и площади от некстати нападавшего снега – Молли возвращалась домой по нарядной Плэзент-стрит. Соскочила с подножки пересекшего улицу паровичка и весело, вприпрыжку, побежала домой.
Между тротуаром и проезжей частью, то уворачиваясь от колес локомобилей, то кидаясь к ногам прохожих, металась большая, красивая кошка. Ухоженная и пушистая, явно домашняя. Металась, отчаянно мяукала, искательно глядя снизу вверх на людей: «А я точно не ваша кошка? Может, это вы меня потеряли?..»
Кошку Молли всегда хотелось. Но, увы, с мамой это выходило за грани возможного, и тут не помог бы даже папа.
Тем не менее шаг Молли невольно замедлила. Как же ты оказалась на улице, такая красивая, чистая, бело-палевая, совсем не похожая на тощих и облезлых обитательниц помоек?
По Плэзент-стрит среди других не шибко многочисленных локомобилей двигался и локомобиль с эмблемой Департамента. Мельком Молли подумала, что стала встречать их невдалеке от своего дома слишком уж часто – вспомнить хотя бы, когда чуть не попался Билли!
Кошка, едва не получив пинок от какого-то раздраженного джентльмена, обиженно и разочарованно взмяукнула и кинулась прямо на дорогу.
– Ой! – не успела испугаться Молли.
Локомобиль Департамента вдруг нелепо дернулся, из цилиндра ударила со свистом струя пара. Насмерть перепуганная кошка взвилась, только не в ту сторону, и Молли уже видела, как на нее накатывается массивное заднее колесо локомобиля.
– Нет-нет-нет-нет! – Молли сжала кулаки, прижимая их в ужасе к лицу. – Нет-нет-нет, увернись, пожалуйста!
И схватила кошку за шиворот.
Вернее, ей, конечно же, показалось, что схватила. Потому что где она и где кошка?
Тем не менее кошку и впрямь словно выхватила из-под колес и отбросила прочь чья-то невидимая рука. И она же, эта рука, резко дернула за рычаг у цилиндра в локомобиле, так, что тот заскрежетал, окутываясь облаками пара.
Донельзя похоже на то, как случилось с Билли.
Кошка очумело завертела головой, а потом бросилась прямиком к Молли.
Из накренившегося вдруг набок локомобиля поспешно выбрались двое в длинных кожаных пальто и сверкающих шлемах с черно-бело-красными короткими плюмажами.
Выбрались и решительным шагом направились прямо к Молли. Та замерла, оцепенев и разинув рот.
Кошка, мурлыча, принялась тереться ей о ноги. Похоже, она не сомневалась, что нашла себе новую хозяйку.
Молли, оцепенев, не чуя собственных колен, только хлопала глазами, глядя на приближающихся департаментских.
Кошка вдруг резко выгнула спину, хвост встал трубой, и она яростно зашипела – ей, похоже, сотрудники Особого Департамента чем-то очень не понравились.
Оба мужчины остановились, нависая над Молли. Очки-консервы опущены на глаза – как и у самой мисс Блэкуотер, – за ними не видно глаз.
– Как вас зовут, мисс? Имя, фамилия, место жительства?
Кошка неистово шипела.
«Соври!» – резко вспыхнуло в голове.
– М-мэгги, сэр, – пролепетала Молли. – Мэгги Перкинс. То есть М-маргарет. Маргарет Перкинс, сэр.
– Место жительства, мисс… Перкинс? – один из департаментских достал переплетенный в кожу блокнот с вытесненной эмблемой их службы.
– Пистон-стрит, двадцать один, квартира девятнадцать! – без запинки выпалила Молли и только потом сообразила, что назвала адрес Сэмми. И не только адрес, но и его фамилию. Больше того, у самого Сэмми имелась старшая сестра Маргарет.
– Благодарю, мисс Перкинс. Думаю, вам придется отправиться сейчас с нами, вашим родным мы сообщим по почте.
– М-мне? С-с вами? – Молли попятилась. В животе сжался ледяной липкий комок, ноги подкашивались самым постыдным образом.
– Да-да, с нами, – кивнул один из департаментских. – Покажите ей жетон, Джоунз…
«Беги!» – вновь раздалось в голове.
Однако ноги у Молли совершенно ослабели, она глядела на возвышающихся над ней мужчин зачарованно, словно птичка перед удавом.
«Беги!» – уже с каким-то отчаянием выкрикнул голос.
И вновь она не сдвинулась с места.
Раздался грохот. Справа, у стены, рухнула высоченная приставная лестница, а вместе с ней свалился…
Тот самый Rooskii. Тот самый мальчишка. Вместе с ним грохнулись мотки каких-то не то проводов, не то веревок, молоток, целый набор шлямбуров, отверток, гвоздей, дюбелей и шурупов. Все это богатство разлетелось по булыжному тротуару, а сам мальчишка, изо всех сил выкрикивая с диким акцентом: «Сорри! Сорри!» – метнулся прямо под ноги департаментским.
«Беги, дуреха!»
– Ты, бестолочь! – заорал один из них. Нагнулся, схватил мальчишку за шиворот.
– А… э… сорри, сэр… сэр, плииз… сэр… – жалобно заскулил он, умильно-униженно складывая руки.
У Молли словно что-то взорвалось внутри. Ноги сами сорвались с места.
Оба охотника смотрели сейчас только на неуклюжего мальчишку. Неподвижно застывшая робкая девчонка, конечно же, не способна никуда деться.
И вновь кто-то словно вколачивал в сознание Молли команду за командой:
«Первый шаг медленно. За локомобиль. Второй быстрее. Смотри, паровик! Паровик на пересечке! За ним! Быстрее! Прыгай!..»
…Со стороны это все выглядело вполне заурядно и обыденно. Достопочтенные джентльмены Особого Департамента задали какие-то вопросы прилично одетой девочке и явно разрешили ей уйти. Потому что она отнюдь не побежала от них сломя голову, а вполне спокойным шагом отправилась к паровику и, лишь видя, что он вот-вот отправится, побежала за вагоном.
– Уффф… – вырвалось у Молли. Она сунула кондуктору проездной, тот кивнул, сунул в пасть паровому компостеру, повернул рычаг.
Ничего вокруг себя не видя, Молли протиснулась вглубь паровика. Осторожно глянула в промежуток между пассажирами – оба департаментских судорожно озирались, явно ее разыскивая. Мальчишка по-прежнему ползал у их ног, надо полагать, бормоча извинения с жутким своим акцентом.
Паровик пересек Плэзент-стрит и локомобиль Особого Департамента и скрылся из виду.
Молли соскочила, не дожидаясь следующей остановки, когда кондуктор смотрел в другую сторону. Соскочила и сразу же бросилась в проем между домами, шмыгнула между мусорными баками, повернула раз, другой, третий…
Эти места она знала лучше, чем собственные пять пальцев.
Над землей здесь тянулись выгнутые наподобие огромных колен газопроводы, Молли одним движением взлетела по ржавым ступеням и залегла, забившись меж двух широченных труб.