Исчезнувший принц

Марко произнес эти слова медленно, точно в раздумье, но вместе с тем так, словно ожидал ответа, и снова устремил взгляд на отдаленные вершины. Крыса сначала наблюдал за ним пару минут, потом последовал его примеру. В созерцании гор было что-то успокоительное, и, посмотрев на них пару секунд, уже не хотелось отрывать от них глаз.

--Там, наверху, должен быть какой- нибудь выступ над пропастью,- предположил Крыса,- Поднимемся туда, сядем и будем думать... как нам найти того, кто нам нужен.

- Есть маленький поезд, взбирающийся по серпантину на Гейсберг,- сказал Марко.- Поднимаешься туда и попадаешь в волшебный мир гор. Мы можем проспать всю ночь на траве. Отправимся туда, адъютант.

И они пошли, думая об одном и том же. Марко был спокойнее, он верил в то, что всегда можно попросить о помощи и Он поможет. Он верил простодушно в закономерность этой помощи, в то, что найдет ответ и поиски будут не напрасны. Рэт, который ничего не знал о законах Природы, а только о тех, что устанавливались полицейскими, был одновременно потрясен и очарован предложением преступить границу Незнаемого.

— Но ведь ничто нельзя получить просто так, ни за что, насколько мне известно, — сказал он Марко. — Надо сначала вымести из головы весь сор, накопившийся там, и только потом начать думать правильно и верить, что все достижимо, и трудиться ради этого, и достичь.

И вдруг рассмеялся неприятным, коротким смешком, словно о чем-то вспомнил.

— В Библии что-то об этом сказано, над чем всегда потешался отец — ну, если человек чего-то хочет, то пусть молится, и ему дано будет.

— Да, там это есть, — ответил Марко, — если человек молится, веруя в то, что ему дано будет, он обрящет. И это не только в Библии говорится, а во многих книгах, и так часто, что человек начинает в это верить.

— А отец не верил и я тоже не верю.

— Да если разобраться, никто не верует истинно, — сказал Марко, — это потому, что мы ничего не знаем.

Они поднялись на Гейзберг по канатной дороге в вагончике, который подрагивал, пыхтел и упорно тащился в гору со своей ношей. Он упрямо и постепенно поднимался с ней все выше и выше, пока Зальцбург и крепость не остались внизу и вагончик не достиг страны круч, вздымавшихся вокруг над другими вершинами и кручами. В маленьком вагончике было всего несколько туристов, да и те намеревались только посмотреть на вид с горы, а не искать выступов.

Но Крыса и Марко упорствовали в своем намерении. Когда маленький поезд остановился на вершине, они сошли и вместе со всеми остальными побрели по низкорослой траве, по временам задерживаясь то в одном живописном месте, то в другом. Крыса становился все молчаливее и молчаливее. Наконец они расстались с туристами и пошли дальше совсем одни. Они нашли выступ, на котором можно было сидеть или лежать; оттуда открывался вид на вершины множества гор. Вынув из сумок привезенный с собой ужин, они положили его на обломок скалы. Их ночное бдение должно было начаться, когда туристы снова усядутся в маленький поезд, который потащит их вниз.Им предстояла длинная, тихая ночь, в течение которой они должны были подготовить себя услышать ту мысль, которая подскажет им, что делать дальше.И вот люди снова сели в поезд, который начал сползать вниз по крутизне. Мальчики слышали, как гремит натужно и пыхтит паровоз, точно ему приходилось  прикладывать такие же огромные усилия, что и при подъеме. ‘

Они остались одни; это было одиночество, которое может чувствовать орел, высоко поднявшись к голубому своду. Они сидели и ждали. Солнце заходило, и постепенно гасли его желто-розовые, пурпурно-розовые и серо-розовые блики. Одна гора за другой задерживала на несколько мгновений яркий солнечный отблеск, а затем теряла его. Долго пришлось горам собирать эти отблески, но наконец они исчезли и настало волшебство ночи.

Ароматом лежащих внизу лесов овевало мальчиков. Везде царила бесконечная тишина. Начали показываться звезды. Марко и Крыса подняли головы к небу и заговорили шепотом.

--Здесь звезды кажутся огромными,- заметил Рэт.

--Да,- ответил Марко.- Мы не так высоко, как хижина буддиста, а все же кажется, что здесь вершина нашей Земли.Вон там, на склоне горы, виднеется светящаяся точка, но это не звезда,- прошептал Рэт.Это свет в хижине, куда проводники водят путешественников на отдых или ночлег,- ответил Марко.

--Тут так тихо,- снова прошептал Рэт после краткого молчания.

Они поужинали черным хлебом и сыром после заката солнца и теперь лежали на спинах и смотрели вверх. Первые звезды будто размножились в мириады небесных светил. Они еще немного поговорили шепотом, так как окружающее безмолвие подавляло их.

- Как могу я придерживаться этого  второго закона? - тревожно спросил Рэт.- «Пропускай через свой ум только тот образ, который желаешь видеть осуществленным!» Мысли, мелькающие в моей голове, вовсе не таковы, чтобы я желал видеть их осуществленными. Что если мы не найдем его... не найдем того, кого надо, хочу я сказать?

- Лежи тихо-тихо и смотри вверх, на звезды,- прошептал Марко.- Их вид придает уверенность.

В странной невозмутимости Марко крылось что-то, успокоившее даже его адъютанта. Рэт растянулся неподвижно и смотрел... смотрел и думал. А думал он о своем сердечном желании. Безмолвие окутало его, и весь свет точно исчез. Он совсем забыл, что в хижине для усталых путников горит огонек.

Они были еще почти детьми. В тот день мальчики начали свое путешествие на самом раннем поезде и пробродили весь день, думая о великих и тревожных делах.

--Как тихо! - наконец снова прошептал Рэт.

- Как тихо! - отозвался, точно эхо, Марко.

И горы, вздымающиеся одна над другой, и одна рядом с другой, и одна дальше другой, а также мириады сверкающих в небе звезд поняли, что мальчики уснули... как спят все человеческие существа, не умеющие вечно бодрствовать.

★★★

- Кто-то курит,- сказал Марко во сне.

После этого он тотчас же проснулся и увидел, что дым поднимается из трубки молодого человека, держащего в руках альпеншток - длинную палку с заостренным железным наконечником, употребляемую при восхождении на высокие горы. У путника был такой вид, будто он поднялся на гору, чтобы полюбоваться на восход солнца. На нем был костюм альпиниста, который дополняла зеленая шляпа с пером сзади.

--Доброе утро,- произнес он.- Вы, вероятно, ночевали здесь, чтобы увидеть восход солнца?

--Да,- ответил Марко.

— Не замерзли?

— Мы спали очень крепко и холода не чувствовали. А кроме того, мы взяли с собой куртки.

— А я заночевал на полпути отсюда, — пояснил курильщик. — Я работаю сейчас гидом, но слишком недавно, чтобы пропустить солнечный восход. Отец и брат считают, что я сумасшедший. Они предпочитают поспать подольше. О, и он проснулся тоже? — и молодой человек обернулся и посмотрел на Рэта, который, приподнявшись на локте, уставился на гида во все глаза.

— В чем дело? Ты так смотришь на меня, словно испугался?

Марко не стал ждать, пока Рэт придет в себя, и объяснил:

— Я знаю, почему он так на вас смотрит. Вчера мы ходили в парикмахерскую и видели человека, который очень похож на вас, вот только, — и он взглянул на молодого человека, — глаза у него серые, а у вас карие.

— А мы с ним близнецы, — ответил гид, весело попыхивая трубкой. — Отец надеялся, что мы оба будем парикмахерами, и я четыре года пытался им стать, но я всегда хотел лазать по горам, а воскресных дней было для этого недостаточно. Так что я подстригся покороче, смыл помаду с волос и сам смылся. И теперь не очень похож на парикмахера, а?

Он был не похож. Совершенно не похож, но Марко его узнал. Он был тот самый, нужный им человек. На вершине горы, кроме них троих, никого не было, и солнце только-только показалось золотым ободком из-за самых далеких и высоких круч. Можно было не опасаться, что кто-нибудь услышит или увидит их. Марко вынул набросок из рукава, посмотрел на него, взглянул на гида и протянул ему свой рисунок.