Страница 2 из 10
…И сколько нет теперь в живых, тогда веселых, молодых!
Моим любимым друзьям, уфимским большевикам, боевикам
посвящаю свой автобиографический очерк
Вступление
XX век для нашей страны является героической эпохой. Подобной героики не знало ни одно государство в истории человечества. Мы пережили четыре кровопролитнейших войны! Прошли три революции. Люди нашей страны заслуживают, чтобы последующие поколения знали их героический путь. Огромна заслуга нашей коммунистической партии, которая все это время стояла во главе борьбы за счастье всего человечества. Трудно теперь представить, сколько в этой титанической борьбе было проявлено героизма, отваги! Люди подполья шли на каторгу, в ссылку, на эшафот. Шли на гражданскую войну, на смерть, на муки, во время Великой Отечественной войны шли на неимоверные лишения и на незабываемый подвиг!
Мой друг и соратник по подполью, по боевой партийной работе в Уфе в 1905–1907 годах И.М. Мызгин[2], задумав писать воспоминания, говорил мне: «Это для наших потомков. Когда-нибудь мы будем им нужны». Я тоже так думаю. Сегодня, в эпоху строительства коммунизма, не только ученые и писатели, но и простые люди вспоминают и будут вспоминать о нас, деятелях подполья, чтобы была короче дорога к тем идеалам, за которые мы боролись в продолжении полувека. Кем были эти старые большевики, подпольщики, ленинская «гвардия», положившая начало нашей партии? – спросят они себя. Кто эти отважные люди, как их назвал И.В. Сталин, которые самоотверженно и до конца отдавали свою жизнь партии, которых не останавливала ни свирепая царская реакция, ни лишения? Молодыми людьми они добровольно вступали в боевые дружины, ежедневно подвергали свою жизнь опасности, отрешившись от всего личного, шли на смерть за интересы своего класса, общества в целом. Эти люди подполья твердо понимали, что до социализма им не дожить, что их удел – погибнуть в ссылке, на каторге, в тюрьме, а боевиков, как правило, ждал эшафот. И, действительно, многие из них не дожили до Октябрьской Революции. Из моих друзей и соратников это – Якутов[3], Гузаков Михаил[4], Гузаков Павел[5], Тимофей Шаширин, Василий Мясников[6], Александр Калинин[7], Валентин Лаптев[8]. В начале 1918 года погибли братья Кадомцевы, Иван[9] и Михаил[10].
Сталин говорил, что коммунисты – это люди особого склада, особенно, добавлю я, – коммунисты-боевики. Будущие историки и писатели, несомненно, заинтересуются ими, займутся глубоким и всесторонним изучением их жизни – не по газетным статьям и романам, а по документам, в том числе – по воспоминаниям их самих.
Для того мой автобиографический очерк и написан.
И. Павлов г. Свердловск, 1953–1954 годы
Часть первая
Деревенское детство. Уфимские впечатления
Свой автобиографический очерк начну со своего раннего детства. Хочу описать в нем среду, в которой родился и вырос, дать характеристику своим родителям и ближайшим предкам, благо у крестьян отдаленных пращуров не водилось. Их генеалогия была проста: «раб, сын раба», родословная которых, как правило, пресекалась с их кончиной. Может быть, и это пригодится кому-нибудь.
Итак, родился я 31 декабря 1889 года в семье крестьянина-середняка Петра Евграфовича Павлова и Анны Семеновны Павловой, по девичьей фамилии Мамаевой, проживавших в селе Языкове б[ывшей] Уфимской губернии, ныне Башкирской АССР[11].
Прежде всего, хотелось бы сказать немного о своих ближайших предках. Мои отдаленные предки – крепостные крестьяне, имена которых никто не знал, да и знать не хотел. В нашей семье очень редко и мало говорили о моих дедушке и бабушке по линии отца, поэтому в детстве я о них почти ничего не знал. Когда стал взрослым и вернулся из первой ссылки, расспрашивал мать о дедушке с бабушкой по отцу. Из ее рассказов я узнал следующее. Дедушка Евграф и бабушка были крепостные крестьяне-бедняки. Бабушку звали Марией. У них было два сына и две дочери. По словам матери, бабушка Марья была первой красавицей на все большое село. Высокая, стройная, с большими серыми глазами, волнистыми темно-русыми волосами, с прямым носом, красивым ртом, была хорошо грамотна. Она, говорила мать, мало походила на крестьянку. Жили они с дедушкой душа в душу, он ее не бил, не обижал. По крайней мере, она никогда на него не жаловалась. После рождения четвертого ребенка, девочки, бабушка начала прихварывать и, не успев вырастить детей, умерла. Дедушка Евграф после ее смерти стал пить и, спившись, ушел на Волгу бурлачить. Где-то на Волге он и умер.
Оставшись сиротами, их дети – мой отец Петр, дядя Андрей, тетка Марфа и тетка Анисья, пока были маленькими, ходили собирать милостыньку, чем и кормились, а когда подросли, ушли работать по найму. Отец и дядя – в батраки, а обе тетки – в Уфу в домработницы, или в прислугу, как тогда их называли. Когда я стал взрослым, меня заинтересовало то, что родня ходила по миру, но все были грамотными. В частности, отец мой был потом сельским писарем и довольно грамотно писал. Дядя Андрей и тетка Марфа тоже были грамотны неплохо. Откуда грамотность у нищих, батраков? На мой недоуменный вопрос об этом моя мать отвечала неохотно, что грамоте их учила сама бабушка Марья, а потом ей помогал дьячок. [На вопрос,] где она сама выучилась грамоте и кто платил дьячку за преподавание, мать моя поджимала губы и молчала или, бывало, скажет: «так научилась». При этом добавляла: «Марья своих ребят никогда не била, содержала чисто». Такая таинственность даже у меня взрослого разжигала любопытство, но мать ничего не говорила, отец умер еще в 1901 году, дядя и обе тетки тоже умерли рано, и мне узнать эту тайну так и не пришлось. А сказать мне правду мать почему-то не хотела, и так эта тайна ушла вместе с ней неразгаданной. Иногда мать со вздохом говорила про бабушку Марью: «несчастная она».
Бабушку по линии матери звали Варварой. Она жила с нами и умерла в Уфе в 1913 году 82-х лет. Замечательная была старуха! Неграмотная, но какая она была умница, просто на удивленье! Вечно кого-нибудь опекала, кому-то помогала, лечила и все это делала совершенно бескорыстно. Нас, внуков всех троих, очень любила, никогда не била и не давала бить матери, которая бивала нас часто, особенно меня, как самого озорного.
Мой отец жил в батраках у моего прадеда Мамаева, отца Варвары, рано овдовевшего. Они полюбили друг друга с моей матерью и решили пожениться. Прадед, узнав об этом, прогнал из дома и свою дочь Варвару, и мою мать с женихом, моим отцом. По рассказам бабушки Варвары и моей матери, этот мой прадед был характера крутого, вспыльчивого, неукротимого. Вспоминали такой случай: вышел он как-то во двор с топором в руках. У дверей стоит овца. Посмотрела она на хозяина и, глядя прямо ему в глаза, заблеяла скрипучим, противным голосом: «бе-е-е». Прадед был взбешен этим «бе-е» и со всего размаху бросил в овцу топором. Пробил ей голову, и овцу пришлось тут же прирезать. Он быстро отходил в таких случаях и жалел о своем поступке и тут отошел, но было поздно, овца убита. Когда соседи спрашивали, почему не вовремя зарезали овцу, домашние хмыкали, а старик хмурился и уходил, не удостоив ответом вопрошателя. Его характер передался и моей матери – она тоже и в скот, и в нас, не исключая отца, под горячую руку иногда запускала чем попало: палкой, так палкой, лопатой, веником и т. д., а потом смущалась этим своим поступком. Эти черты, к сожалению, передались и мне, и моей дочери. Под горячую руку мы тоже можем натворить бед – разбить посуду, поломать что-то, выругать кого надо и не надо. Правда, эта буря скоро проходит, но она неприятна.
2
Мызгин Иван Михайлович (революционные псевдонимы «Волков», «Петруська») (1885–1971) – после окончания церковно-приходской школы работал кочегаром, грузчиком на Симском заводе. В 1904 г. включился в революционное движение. Осенью 1905 г. перешел на нелегальное положение, вступил в РСДРП (б). В 1906 г., возглавив боевую дружину, добывал оружие, боеприпасы, динамит; работал в мастерских по изготовлению взрывчатых материалов и бомб, организовывал побеги революционеров из тюрем и ссылок, вел революционную пропаганду. Зимой 1906/07 г. учился в нелегальных школах бомбистов в С.-Петербурге и Львове, перевозил в Россию оружие, закупленное в Бельгии. Подвергался арестам и обыскам, отбывал заключение в тюрьмах Уфы, Златоуста, Красноярска, Иркутска, неоднократно совершал побеги. В феврале 1914 г. вернулся на Южный Урал, где организовал типографию. Летом 1914 г. работал в Сибири в депо станции Зима, затем – в большевистском подполье на шахтах г. Черемхово, где в 1917 г. вошел в состав уездного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов; назначен заместителем уездного комиссара по продовольствию. Вел подпольную пропагандистскую работу в тылу армии A.B. Колчака, дважды был приговорен к расстрелу колчаковской контрразведкой. Один из организаторов и участников вооруженного восстания черемховских рабочих. С 1920 г. председатель уездного (Заларинского) райпогребсоюза в Иркутской губернии, член бюро райкома РКП (б). В декабре 1941 г. иркутским крайкомом ВКП (б) направлен на Волховский фронт. В 1944 г. в связи с ухудшением здоровья переехал в Краснодарский край, в станице Динской работал директором пункта «Заготзерно». Автор воспоминаний о деятельности большевистских боевых дружин на Южном Урале: «Со взведенным курком» (М., 1964) и «Ни бог, ни царь и не герой» (Челябинск, 1979).
3
Якутов Иван Степанович (1868–1907) – рабочий, активный участник революционного движения. С 1881 г. работал на заводах Уфы, Южного Урала, на железнодорожном транспорте. С 1890 г. в царской армии. В 1893–1902 гг. работал слесарем железнодорожных мастерских в Уфе, руководил марксистским кружком, был членом уфимской с.-д. группы, с 1901 г. член уфимского комитета РСДРП. В 1902–1903 гг. член омского, иркутского комитетов РСДРП, большевик. В 1905 г. был арестован в Иркутске, выслан в Уфу, в октябре 1905 г. освобожден по амнистии. В ноябре – декабре 1905 г. председатель «Уфимской республики». В 1906 г., скрываясь от полиции, переехал в Харьков, где стал секретарем местной партийной организации. 6 августа 1906 г. по доносу был вновь арестован, в октябре 1907 г. отправлен в Уфу, в тюрьме которой казнен.
4
Гузаков Михаил Васильевич (1885–1908) – из семьи помощника лесничего Симского горного округа, революционер. По окончании ремесленной школы работал на Симском заводе. Участвовал в деятельности подпольных кружков, в 1903 г. один из организаторов забастовки рабочих Симского завода, в 1904 г. возглавил подпольную большевистскую группу, в 1905 г. создал заводскую боевую дружину. Как участник вооруженного восстания в Симе (сентябрь 1906 г.), в декабре 1907 г. был арестован в Уфе, повешен по приговору военного суда.
5
Гузаков Павел Васильевич (1888 – около 1916) – младший брат М.В. Гузакова. По окончании церковно-приходской школы и горного училища (1905) работал на Аша-Балашевском заводе Уфимской губернии, член заводского комитета РСДРП. Арестован, как один из организаторов вооруженного восстания в Симе (сентябрь 1906 г.), осужден на 8 лет. Наказание отбывал сначала в уфимской тюрьме, затем – в тобольской (вместе с братом Петром) и нерчинской каторжных тюрьмах. Работал на строительстве Амурской железной дороги, бежал в Китай, откуда позднее перебрался в Париж. Работал на заводах, поддерживал связи с французскими социалистами. С началом Первой мировой войны ушел добровольцем на германский фронт, где в 1916 г. пропал без вести.
6
Мясников Василий Никанорович (р. 1888) – рабочий из мещан Казанской губернии, член боевой рабочей дружины уфимской организации РСДРП (б). Арестован, погиб в заключении.
7
Калинин Александр Михайлович (революционный псевдоним «Шурка») (1888–1912) – из уфимских мещан, сын портного. С 1906 г. один из руководителей боевой рабочей дружины уфимской организации РСДРП (б). Арестован в Уфе в декабре 1909 г. по делу об экспроприации на станции Миасс 1 октября 1908 г. Повешен в 1912 г. за убийство тюремного надзирателя при попытке совершить побег из челябинской тюрьмы летом 1910 г.
8
Лаптев Александр Иванович (революционный псевдоним «Валентин») (р. 1891) – рабочий Симского завода из крестьян Уфимской губернии, член боевой дружины уфимской организации РСДРП (б). Совершив побег из уфимской тюрьмы, участвовал в миасской экспроприации 1909 г.
9
Кадомцев Иван Самуилович (1884–1918) – из семьи чиновника. По окончании гимназии в 1900 г. включился в революционную борьбу. С 1902 г. член РСДРП, большевик, с 1905 г. член уфимского комитета РСДРП (б); с 1906 г., по решению екатеринбургской областной конференции РСДРП (б), руководитель рабочих боевых дружин на Южном и Среднем Урале. Делегат 1-й Всероссийской конференции военно-боевых организаций большевиков (Таммерфорс, декабрь 1905 г.), на которой выступил с докладом. Организовал доставку и лично участвовал в транспортировке оружия из-за границы в Россию. С 1908 г. – в эмиграции (в Швейцарии и Франции). Осенью 1917 г. участник штурма Кремля, член московского Совета, занимался формированием красногвардейских отрядов. В конце 1917 г. вернулся в Уфу, вошел в состав губернского боевого штаба, принимал участие в национализации предприятий. Скончался от воспаления легких.
10
Кадомцев Михаил Самуилович (1886–1918) – младший брат И.С. Кадомцева. За участие в революционном движении исключен из Симбирского кадетского корпуса. С 1905 г. член РСДРП (б), организатор партийных боевых дружин. В первый раз был арестован в 1906 г., приговорен к 3 годам заключения. Затем в эмиграции, по возвращении из которой был вновь арестован и приговорен к смертной казни, замененной на вечную каторгу. Отбывал срок в тобольской каторжной тюрьме, освобожден Февральской революцией. Активный участник октябрьского переворота. Весной 1918 г. командовал отрядом, направленным на борьбу с войсками А.И. Дутова, затем командующий всеми отрядами, действовавшими против этого атамана на Западном участке. Погиб в бою с чехословаками.
11
Языково – село, в настоящее время районный центр Республики Башкортостан. Расположено на р. Кармасан, в 70 км к западу от Уфы. Основано крестьянами помещика П.А. Бабкина на землях, купленных в 1792 г. у башкир Каршинской волости Уфимского уезда, под названием Новоселки-Кармасан. В 1795 г. насчитывало девять дворов с населением в 36 человек. В начале XIX в. село перешло помещикам Языковым, в конце XIX в. – графам Толстым. Современное название село носит с 1843 г. В середине XIX в. оно насчитывало 76 дворов с населением 566 человек; имелись церковь, училище, обдирка, четыре мельницы; действовало волостное правление. В 1906 г. в селе зафиксированы церковь, земская школа, фельдшерский пункт, кредитное товарищество, почтовое отделение, винная, пивная и три бакалейные лавки, пять мельниц; проводились ярмарки. В начале XX в. в его состав вошел хутор Языковский.