Невеста для Мрака

– У меня нет хозяев, человечишка! – зашипела тварь. – И вам не меня следует убить, а её, – черный коготь был нацелен в мою сторону. – Ты понятия не имеешь, с кем связался, жалкий человек!

– И с кем же я связался? – невозмутимо вопросил Ланджой.

– Не скажу! Не скажу! Не скажу! – дико захохотала та в ответ.

– Отведёшь нас к заклинателю, тогда дам тебе возможность беспрепятственно уйти за Грань, – сказала я. – Не отведёшь, привяжу к этому месту. Поняла?

– Обещаешь? – в алых глазах плескалась почти человеческая надежда.

– Обещаю, – ответила я.

– Спятила? – Джелрой посмотрел на меня, как на сумасшедшую.

– Никто не станет работать за просто так, – пожала плечами я, – а гонорар у каждого свой.

– Хочешь дать вот этому беспрепятственно уйти?!

– Я отправлю её в Фейр. От этого все только выиграют.

Тварь продолжала пялиться на меня своими алыми зрачками, плавающими в маслянистой темноте глаз:

– Не обманешь? – проскрипела она.

– Такие, как я, лгут редко. Но если попытаешься обмануть ты – убью.

– Я бессмертна, – в голосе монстра не было уверенности.

– Вот и проверим.

Я кивнула Кентару и Оукмару, делая им знак отвести клинки от шеи пойманного чудовища.

Командир кивком подтвердил моё решение.

– Уверена, что успеешь прикончить её до того, как она прикончит кого-нибудь из нас? – недоверчиво фыркнул Кассли.

– Рискованно это, – поцокала языком Мэл.

– Свяжите её, – распорядился Ланджой.

Джелрой стал связывать кисти чудовищу. Охотники держали оружие наготове. Все изрядно нервничали. С изъязвленного лица доставшейся нам пленницы безумно выпученными глазами глядело само зло – безрассудная, слепая разрушительная сила.

– Заткнись! – ткнул гадине в спину рукояткой кинжала Таббар.

Чудовище продолжало гнусно хихикать.

– Сказал – заткнись!

– А ты попробуй, заставь меня замолчать, человечишка? Заставь! Заставь! Заставь замолчать! Заставь…

Я ударила тварь коленом куда-то под дых, в район солнечного сплетения:

– Может мне удастся тебя заткнуть, радость моя?

Сомкнув пальцы на трухлявой, точно пень, шее чудовища, я заглянула в полыхающие бездной глаза:

– Только ещё раз хихикни, прикончу, не моргнув глазом, поняла?

Тварь медленно кивнула, спрятав клыки.

– Джелрой? Аркан!

Обвив шею чудовища верёвкой, я бросила охотнику свободный конец.

– Будешь хорошей девочкой, и всё кончится хорошо, – предупредила я нашего монстра.

Впопыхах мы вернулись на временную стоянку, собрали раскиданные пожитки и сели в седло. Тварь бежала впереди нас, передвигаясь на четвереньках, словно дикий зверь.

– Не нравится мне всё это. Ой, не нравится, – тяжело вздыхал Таббар.

Туман будто вознамерился проглотить наш небольшой отряд, обступив со всех сторон, а вместе с наползшим туманом всех охватило чувство тревожности, граничившее со страхом. Не оставляло гнетущее ощущение, что невидимое, насмешливое, злобное око терпеливо наблюдает, выжидая момент для нападения. Зло разлилось повсюду. Дышалось с трудом, со всех сторон слышалось надрывные, сипящие, захлебывающиеся всхлипы. Волосы липли ко лбу. Беспрестанное хихиканье безумной проводницы выводило из себя, но все прекрасно понимали – стоит начать истерить одному, ничем хорошим для всех это не закончится. Поэтому держались.

Чувствовалось, что-то назревает.

Таббар и Кентар держались за рукояти боевых топоров, Джейманн, Джелрой и Кассли в любой момент готовы были выхватить арбалеты, Мэл и Ланджой взвели курки огнестрелов.

Ну а я? Я была настороже, сама по себе оружие.

– Если что-нибудь случится, – послышался гортанный голос Ланджоя, – всем оставаться на местах. Кто побежит, пристрелю.

– Не побежим! – заверил Оукмар, растягивая толстые губы в широкой улыбке. – Уж будьте спокойны, мастер. В нашем случае бежать страшнее, чем оставаться на месте.

Всё началось с дуновения, очень легкого. Потом почудилось, что насмешливый, едва различимый женский голос зовёт меня по имени:

– Одиффэ!..

Судя по тому, как напряглись охотники, им тоже что-то мерещилось в тумане. Каждому своё.

Послышалось клацанье взводимых затворов.

– Осторожнее! В панике не перестреляйте своих, – предупредила Мэл.

Среди деревьев угадывались очертания женской фигуры с распущенными волосами. В одно мгновение показалось, что это Гиэнсэтэ Пайро-Нэйро, с позеленевшим лицом. В следующую секунду я уже видела мать, вернее, то, что осталось от неё после большого кострища.

Липкий озноб охватил тело, руки сделались словно ватные.

Стрела, сорвавшаяся с арбалета Кассли, понеслась в сторону тени, заставив ту стремительно исчезнуть. Длинные, до этого спокойно свисающие гибкие ветви ивняка в секунду оплели руки и ноги охотника, обернулись вокруг его шеи, сбивая мужчину с ног, и поволокли его по земле.

Надрывно завопили все: неожиданно пленённый Кассли, машущие топорами Таббар с Кентаром, перерубающие ветвистые плети. Но на месте одной лозы появлялось сразу четыре. Со свистом всё новые и новые ветвистые монстры стремительно неслись к охотникам, похожие на огромных плотоядных червей.

В очередной раз приходилось на опыте убеждаться: физической силой магию не одолеть.

Повинуясь мановению моей руки, вокруг друзей образовалось невысокое синее пламя, мгновенно опалившее те из отростков, что успели сжаться роковым кольцом, оплетя жертву. Древесные черви убрались в мгновение ока со странным, похожим на злобное шипение, свистом.

Охотники, трясясь от пережитого потрясения, нервно сбрасывали с себя обуглившиеся остатки лозы.

– Что это было, мать твою?.. – рыкнул Оукмар.

Что-то бестелесное продолжало окружать нас со всех сторон, но вселяться в деревья больше не торопилось. Нарвавшись на отпор, оно вновь заняло выжидательную позицию.

Кассли обернулся ко мне, зубы его обнажились в не самом симпатичном оскале:

– Спасибо тебе, пигалица.

– На здоровье, – кивнула я.

– Нужно идти дальше, – прозвучал голос Ланджоя. – Скоро начнёт темнеть.

– Тварь! – позвала я.

Гадина подняла голову и с того места, где у людей находятся лица, на меня глянули пустые глаза с алыми зрачками.

– Куда ты нас ведёшь?

Она в ответ снова захихикала. Тогда я снова ударила её. Хлестко, с размаху, со смачным шлепком отвешивая полновесную оплеуху. Голова страшилища замоталась, как у набитой тряпьём куклы. Схватив за вонючие, похожие на паклю волосы, я заставила гнусь запрокинуть голову:

– Или ты отведёшь нас в безопасное место, где мы сможет спокойно переночевать, или я убью тебя. Не так, как могут убить эти охотники. Убью по-настоящему.

Не желая быть голословной, я пропустила в ладонь частичку моей Силы, так, самую малость. От волос пленницы, зажатых в моей руке, повалил пар – набравшаяся в них влага мгновенно испарялась.

Глаза твари стали почти по-человечески осмысленными:

– Хозяйка Межи!.. – выдохнула она.

– Не поможет тебе ваша дьяволица! – дернул за верёвку Оукмар.

По счастью, он не понял истинной подоплеки происходящего.

Тварь зашлась в новом приступе безумного хохота.

– Тихо! – прикрикнула я. – Давай, поднимайся, шевелись. Время пошло.

Мы снова потопали вперёд, пугаясь, озираясь и напрягаясь.

Спустя час мы вышли к маленькому срубу с треугольной крышей. Покосившаяся веранда походила на раскрытый рот. Засохшие плети виноградника выглядели скрюченными пальцами, протянутыми к нам в голодном отчаянье. Окна в домике были такие маленькие и подслеповатые, что в них могла пролезть не всякая кошка. Высохшие вокруг сруба деревья, видимо, в бытность свою, принадлежали к хвойным – вся площадка вокруг дома была устлана мягкими желтыми иглами.

– Надеюсь, дверь не сломана? – Таббар повертел в висячем замке тонким острием своего остро заточенного ножа.

С неприятным скрипом дверь подалась под его рукой.

– Будь осторожен, – взволнованно попросила Мэл.