Страница 43 из 44
А каково бы было удивление, если бы я по порядку описал все добродетельные и дивные дела Феодорита, которые только я один и могу вспомнить. Что же скажу о том, какие он имел дарования от Бога, а именно дары духа: сила исцеления, дар пророчества, дар мудрости, знал, как отвратить грешников от злых, дьявольских дел и направить их на путь покаяния и как приводить от нечестия и от многолетнего древнего неверия в веру Христову языческие народы. А что бы рассказал, если бы смог, о вхождении его в самую обитель небесную и о видениях невысказанных, которыми Бог посетил его? Поскольку еще в тленном теле, по существу своему бестелесном и невещественном, почтен достоинствами и воздухоплавательным хождением. А какую тот муж имея хитрость и многую кротость, а какие дарил нам наставления, полезные и премудрые в гостеваний, предивные и наисладчайшие беседы и апостолоподобные вещания, когда ему случилось беседовать с сынами духовными, и даже некогда и я, недостойный, неоднократно причастен был к тем священным его поучениям!
Еще к тому же немало удивительно: как умел он и как был опытен в искусстве исцеления загнивших старых неизлечимых ран, а именно презлых дел в людях, укоренившихся во многие годы! Как все мудрые говорят, что многолетние обычаи, с молодости утвердившиеся в человеческих душах, в естество обращаются и очень плохо изживаются, но он умел старые гнусности и нечистоты злобы разрушать и искоренять их из душ человеческих, и нечистых и скверных очищать и просвещать и к Господу обращать, многим покаянием и слезами, и самому дьяволу запрещать силой святого Духа, по данной ему от Бога власти священнической, что не дерзнет он (дьявол) и не посмеет осквернить покаявшиеся души человеческие. Это я, воистину, не только от достоверных людей слышал, но и своими очами видел над самим собой, испытав благодеяние от его святости, поскольку он был моим исповедником и любил меня, также и я, многогрешный, по силе моей любовью и службой для него старался. О, муж прекраснейший и крепчайший, мною возлюбленный и наисладчайший, отец мой и родитель духовный! Как горько мне быть разлученным с тобой и не видеть честнейших седин твоих!
Что же такой превосходный муж получил в отечестве своем неблагодарном от того лютого и бесчеловечного царя? Некоторые рассказывают, что старец чем-то напомнил ему обо мне, он же восклохтал, как дикий вепрь, заскрежетал зубами и повелел этого святого мужа в реке утопить. И так принял он мученичества венец и получил второе крещение, коим и Господь наш Иисус Христос после крещения Иоаннова возжелал сам креститься и сказал: «Желаю чашу сию испить и крещением этим креститься!»[xvii] А некоторые говорят, что, придя из иных земель, он умер тихой и спокойной смертью. А точно не мог я дознаться о его кончине, хотя и старался об этом выведать, но как слышал, так и написал, будучи в чужой стране, в долгой разлуке, изгнанный из любимой земли моего отечества.
И если я не изложил по порядку все о нем, как выше обещал, то только ради краткости истории, написанной для живущих здесь (в Польше. - Н.Э.) людей грубых, душевно неопытных, да к тому же еще и маловерных, но если Бог поможет, что отыщем здесь некоторых духовных мужей, желающих знать о нем, тогда вспомним немного о предивных видениях его и о пророчествах и чудесах, которые духовные люди поведают на пользу духовным. Телесные же, как говорил апостол, не воспринимают пищу духовную, поскольку не вмещают ее затворенные волей утробы их и только глупость видится им, если о духовном с ними говорить, лишь с материальными вещами они имеют дело, а о духовных и знать не хотят.
[i] Феодорит - духовник князя A.M. Курбского, приверженец нестяжательской ориентации в организации монастырской жизни. Он написал Устав нестяжательского жития, призывая монахов добывать пропитание трудами рук своих. Приблизительно в 1551-1556 гг. был настоятелем Спасо-Евфимьевского монастыря в Суздале, затем был отправлен в Кириллов монастырь, где был архимандритом четыре или пять лет.
Современный исследователь А.И. Гладкий полагает, что именно глава, в которой Курбский повествует о своем духовнике, человеке, с которым он был связан лично, наиболее очевидно доказывает подлинность его «Истории», оспариваемую Эдвардом Кинаном. (См: Keenan KL.Grozny! Apocrypha. The Seventeenth Century Genesis of the «correspondence», attributed to Prince AM. Kurbskii and Tsar Ivan IV. Cambridge, Mass, 1917. P. 62-63, 212.) «Трудно предположить, - пишет АЛ Гладкий, - чтобы какой-нибудь писатель XVUI в. с такой точностью восстановил биографию не слишком заметного деятеля, выяснив даже продолжительность поездки в Константинополь (примерно один год) и архимандритства в Суздале (четыре-пять лет)». К тому же А.И. Гладкий установил, что все описанные факты биографии Феодорита сходятся с источниками.
В 1547 г. Иван IV короновался на царство и добивался утверждения царского титула у вселенского патриарха. Курбский сообщает, что с этой миссией в Константинополь был отправлен Феодорит, который и привез Соборное Послание. Подтверждение этому факту содержится в летописи. (См.: ПСРЛ. Т. 13. С. 278.) Этот факт обнаружил и С.О. Шмидт в Описи царского архива и Посольского приказа 1614 г. (См. подробно: Гладкий А.И. К вопросу о подлинности «Истории о великом князе Московском» A.M. Курбского. (Житие Феодорита) // ТОДРЛ. Л., 1981. С. 239-241; Гладкий А.И. «История о великом князе Московском» как источник «Скифской истории» А.И. Лызлова. С. 43-50.)
[ii] Преподобный Александр Свирский - основатель Свирского монастыря на реке Свири. Умер в 1533 г.
[iii] Здесь имеется в виду второй брак Ивана Ш с греческой принцессой Софьей (Зоей) Палеолог.
[iv] См.: Мф 18:23-35. «Посему Царство Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами своими. Когда начал он считаться, приведен был к нему некто, который должен был ему десять талантов; а как он не имел чем заплатить, то государь приказал продать его, и жену его, и детей, и все, что он имел, и заплатить. Тот раб пал и, кланяясь ему, говорил: «Государь, потерпи на мне... Я все тебе заплачу». Государь, умилосердившись над рабом тем, отпустил его и долг его простил ему. Раб же тот, вышед, нашел одного из товарищей своих, который должен был ему сто динариев, и, схватив его, душил, говоря: «Отдай мне, что должен». Тогда товарищ его пал к ногам его, умоляя, и говорил: «Потерпи на мне и все отдам тебе». Но тот не захотел, а пошел и посадил его в темницу, пока не отдаст долга. Товарищи его, видя происшедшее, очень огорчились и, пришедше, рассказали государю своему все бывшее. Тогда государь призывает его и говорит: «Злой раб! Ведь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня; не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя?» И, разгневавшись, государь отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга. Так и Отец мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешение его».
[v] Динарии и таланты - деньги в Древнем Риме
[vi] См.: Мф 10:14. «И если кто не примет вас и не послушает слов ваших, то, выходя из дома или из города того, отрясите прах от ног ваших...»
[vii] См.: Деян 16:27-28. «Темничный же страж, пробудившись и увидев, что двери темницы отворены, извлек меч и хотел умертвить себя, думая, что узники бежали. Но Павел провозгласил громким голосом: «Не делай себе никакого зла, ибо все мы здесь»«.
[viii] См.: Пс 54:8-9. «Далеко удалился бы я, и оставался в пустыне; поспешил бы укрыться от ветра и бури».
[ix] Артемий, псковитянин по рождению, первоначально проживал в ПсковоПечерском монастыре, позднее переселился в белозерские пустыни. Какое-то время пребывал в Порфирьевой пустыни. Принадлежал к монашеским кругам, поддерживающим нестяжательские взгляды на монастырский быт. Основатель доктрины нестяжания Нил Сорский был его любимым писателем. Во время пребывания на Белоозере учениками Артемия были такие известные лица, как Феодосии Косой, старцы Игнатий и Вассиан. Около Артемия образовался кружок нестяжателей, в который входили Феодосии, Порфирий, Иоасаф Белобаев и др. Артемию предложили место игумена Корнильевского монастыря, но он отказался. Сильвестр, симпатизируя Артемию, предложил ему стать игуменом Троице-Сергиева монастыря. После долгих раздумий и отказов Артемий согласился, приблизительно в 1550-х гг. Будучи игуменом самого влиятельного монастыря в России, он добился поставления на игуменство Феодорита в Суздальский Спасо-Евфимьевский монастырь. По ходатайству Артемия («умолению») из Тверского Отрочь монастыря в Троицкий монастырь был переведен Максим Грек, где ему были созданы условия для занятия творческой деятельностью. Пробыл Артемий в Троицком монастыре недолго, так как большинство монашеской братии не разделяло нестяжательских взглядов. Артемий вновь удалился на Белоозеро, где пробыл в Порфирьевой пустыни около двух лет. Затем Артемия вызвали в Москву и привлекли к Собору, на котором обвинялся в ереси Матвей Башкин. Артемию удалось оправдаться, однако он ушел из Москвы без разрешения светских и духовных властей, чем сильно разгневал Церковный собор. За Артемием и другим монахом - нестяжателем Саввой Шахом - послали и закованными привезли в Москву. На Соборе против Артемия выступил бывший ферапонтовский игумен Нектарий (о нем как о свидетеле обвинения упоминает А. Курбский), обличая Артемия в богохульстве и «лютеровой ереси». (Эти события Курбский излагает довольно точно.) Против Артемия выступили также троицкие старцы, которые ненавидели его за активную нестяжательскую политику, проводимую им в бытность игуменом Троицкого монастыря. На этом же Соборе также под стражей содержался и Порфирий, который обвинялся в ереси. В конце концов, после долгих споров, Артемий все-таки был обвинен в причастии к еретическим учениям. Он был отлучен от церкви и отправлен на вечное заточение в Соловецкий монастырь. Приблизительно в 1554-1555 гг. он бежал в Литву, где проживал при дворе слуцкого князя Юрия, и умер в 70-х гг. XVI в. (См.: Зимин А.А. И.С. Пересветов и его современники. С. 153-168.)