Страница 25 из 30
ПОЭТ
Читай-Листай пришел домой и сразу же решил, что волшебная книга поможет ему написать стихотворение такое, какого не было на свете, такое, чтобы вызывало у каждого восхищение. Но, увы! Волшебная книга не могла писать стихи. Огорчился Читай-Листай сначала, а. потом
подумал, что, может быть, оно к лучшему. Какой же будет интерес, если напишет за него волшебная книга? Вот если он сам напишет стихотворение — тогда другое дело. Он сел
за стол, стал думать, что бы такое сочинить необыкновенное, но в голову ничего не приходило. Он в отчаянии встал, подошел к окну и стал смотреть, как тонет их поселок в
ночном сумраке, как чистый серебряный месяц медленно поднимается в небе и плывет над тихими хижинами, над зеленью деревьев, как далеко-далеко за морем медленно
гаснет последний взгляд солнца. Серебром блестит река, нежно порхает с куста на куст ветерок. И как-то само собой в голове Читай-Листая сложились слова:
— Ветер бродит над землей,
Над уснувшей речкой.
Месяц ходит молодой,
Белый, как овечка...
А дальше в стихотворении Читай-Листая рассказывалось, как быстро-быстро спускается ночь над их чудесным островом, как ярко цветут орхидеи, как плавно набегают
пенные волны, с шумом ударяют о ночной берег и медленно отступают обратно. Словом, получилось такое стихотворение, которое самому Читай-Листаю очень понравилось.
— Нужно, чтоб все жители острова прочитали это стихотворение,— решил Читай-Листай и пошел к владельцу балагана.
Владелец балагана проводил в это время очередную репетицию. На сцене перед ним стоял укротитель змей в своем расшитом халате и белой чалме. Он играл на флейте
и ждал, когда кобра высунет из корзины свою плоскую голову.
— Я написал стихотворение,— обратился Читай-Листай к владельцу балагана.— Хочу, чтобы твои артисты прочитали его со сцены. Пусть все жители острова узнают мое произведение.
Владелец балагана хотел отмахнуться от этого нежданного посетителя, но потом решил: «Может быть, вправду включить в представление стихотворение? Может быть,
оно сослужит мне добрую службу?»
— Ладно, прочитай, я послушаю,— сказал он Читай- Листаю.
И Читай-Листай начал читать свое стихотворение про месяц, про уснувшую речку, про тихую ночь над островом, про мерный шум моря.
— Хорошее стихотворение,— сказал владелец балагана.— Но только читать мы его не будем.
— Почему?
— Ты бы лучше написал новое стихотворение про Равнодушного, и он бы тебя простил. Станешь у него снова помощником. И меня бы похвалили, и обоим бы нам была польза.
— Я не боюсь Равнодушного,— смело ответил Читай- Листай, потому что дома у него была волшебная книга.— Да, кроме того, я писал стихотворение о Равнодушном, а
что получилось? — продолжал Читай-Листай.— Кидали в меня грязью. На состязании никто не слушал.
Владелец балагана с ужасом слушал речь Читай-Листая. Глаза у него округлились, брови полезли высоко вверх, а лоб избороздили складки.
— Что ты говоришь? Разве так можно про Равнодушного! Уходи отсюда. Не хочу я с тобой связываться,— и он открыл дверь балагана.
СТИХИ И ЛОТОЧНИЦА
Лоточница меняла фрукты в своем селении. Вот и в это утро она пораньше выехала из дома, везя перед собой тележку, как всегда, наполненную фруктами. На улице
было мало народу. В это время из-за угла вышли два крестьянина, и, чтобы привлечь их внимание, она тут же вспомнила про Петрушкины прибаутки и громко выкрикнула:
— Свежие фрукты, хорошие продукты! Кушайте больше, жить будете дольше!
Привлеченные ее возгласом к ней подходили Пальмовая Кора и Бамбуковый Корень, а она в это время неожиданно продекламировала:
— Ветер бродит над землей,
Над уснувшей речкой.
Месяц ходит молодой,
Белый, как овечка.
И вместо того, чтобы еще раз предложить свои фрукты Пальмовой Коре и Бамбуковому Корню, она прочитала стихотворение до конца. Тем временем Бамбуковый Корень и Пальмовая Кора поравнялись с тележкой, и Лоточница увидела в их руках связку хорошо сплетенной веревки. Ей как раз нужно было выменять веревку, и она хотела
им еще раз предложить: «Обменяйте веревку на фрукты, мне нужна веревка», но вместо этого снова начала:
— Ветер бродит над землей, Над уснувшей речкой...
К ее удивлению, Пальмовая Кора и Бамбуковый Корень дружно подхватили:
— Месяц ходит молодой,
Белый, как овечка.
«Что за чепуха? — подумала про себя Лоточница.— Мне веревку нужно, белье не на что вешать, а тут стихи в голову лезут, а эти болваны,— она с неприязнью взглянула
на Пальмовую Кору и Бамбукового Корня,— повторяют за мной стихи. Наверное, смеются...».
Бамбуковый Корень и Пальмовая Кора услышали, что Лоточница повторяет такие же стихи, что и они, тоже удивились, а потом возмутились.
— Ладно, в другой раз веревку поменяем. Она в насмешку нам стихи читает. Мы веревку хотим обменять на апельсины, а она смеется над нами. Пошли отсюда,— предложил Бамбуковый Корень Пальмовой Коре, и они без апельсинов отошли от тележки.
«Постойте! — хотела крикнуть Лоточница.— Я возьму веревку»,— но вместо этого продолжала читать стихи. Но это было только начало. Время уже близко к полудню, а
Лоточница не обменяла ни один апельсин, никто не взял у нее ни связки бананов. Она не могла выкрикивать свои прибаутки, а только без конца читала стихи про уснувшую
речку и про месяц. Наконец, возмутилась.
«Совсем сошел с ума Равнодушный»,— подумала она и тревожно оглянулась. Ей даже показалось, что эту мысль она произнесла вслух. «Нельзя так безразлично относиться ко всем. Я правителя всегда поддерживаю. Я ему всегда лучшие фрукты отдаю, а он... Он заставил меня читать стихи. Он равнодушно относится ко мне и не думает о том,
что это вредит моему хозяйству. Пойду, пожалуюсь, пусть стихи читают бездельники, у которых ни кола, ни двора нет. А я хорошая хозяйка».— И она покатила свою тележ¬
ку ко дворцу правителя пожаловаться и потребовать, чтобы он не относился так безразлично к ее нуждам и чтобы освободил от чтения стихов.
Еще не доходя до дворца, она увидела около ворот целую толпу. Тут были и рыбаки, и крестьяне, и охотники.
Стояли женщины с детьми.
«Что это за сборище? — размышляла она.— Давно у дворца Равнодушного столько народу не было». А когда подошла поближе, то услышала, как нестройный хор мужских и женских голосов громко произносил:
— Ветер бродит над землей,
Над уснувшей речкой...
— Батюшки, что же это они? — Лоточница подошла к ним поближе и спросила одного рыбака.— Что, тоже маетесь?..— Но закончить вопроса не успела, стала вместе
декламировать стихотворение.
«Маемся»,— хотели ей ответить рыбаки, но только кивнули головой и продолжали чтение стихов. А в перерывах между строками стиха только и слышалось:
— Всю ночь ребенок не спал, все бормотал стихи то про месяц, то про море, то про речку.
Среди охотников, и тоже между строчками стиха, слышались жалобы на то, что не могут они охотиться.
— Только возьмешь на мушку зверя, как начнешь декламировать стихи.— И, конечно, дичь ускользает прежде, чем успеваешь выстрелить.
Словом, недовольных было много, и все стремились попасть к Равнодушному. Только кто же их теперь будет принимать? Читай-Листая, к которому раньше обращались.
С жалобами, правитель прогнал. Но тут из дворца вышел сам Равнодушный с Кошатницей. За ней, мяукая, бежали кошки...