Страница 7 из 13
Когда все было кончено, он встал и осмотрел периметр: вокруг зомби не было. В лагере лежала девушка, и она была еще жива, у бочек стонал парень.
Боря крикнул:
- Потерпите, я сейчас.
- Солдат! Ты, я вижу, свой! – позвал Бес. – Я ранен. Мне нужна твоя помощь.
- Да, - ответил Борис, спускаясь по лестнице.
- Проверь вот у этого говнюка аптечку, - Бес показал на зомби в военной форме.
У того действительно нашлась аптечка. Боря кинул ее Бесу и сказал:
- Там на улице еще раненые. Им тоже нужна помощь. Я пойду, посмотрю, что можно сделать.
- Действуй, солдат, - скомандовал Бес, вкалывая себе морфий. – Я перевяжусь сам, не впервой.
Его правое плечо было залито кровью, но, видимо, ранение было легким и кость не задета: он вполне свободно орудовал этой рукой, доставая бинты из аптечки.
Боря выглянул за дверь – никого, перебежал за Икарус к бетонным плитам: девушка лежала на спине. Он положил ружье и сел рядом: вся мастерка в крови, из груди – свист, хлюпанье. Что делать? Как помочь? Боря расстегнул молнию, разорвал майку – ужас! – две дыры: из одной – густая теплая кровь, из другой – фонтан брызг. Борис прижал раны обрывками майки – она сразу пропиталась насквозь. Девушка вцепилась в руку и взглянула прямо в глаза.
- Сейчас я принесу лекарства, ты пока держи так, - он освободился от хватки и прижал ее руку к груди. – Дыши! Дыши! Я сейчас…
«Неужели это последний выживший, - подумала Петра, - ну и рожа! Нос как у пеликана. Губы толстые, наверно целуется как пылесос. Мой бывший – и то лучше. Ладно, пока выбирать не приходится – сойдет. Сейчас он меня спасет, потом вылечит и мы… Интересно, какие у нас будут дети? Надеюсь, в меня…»
Глаза потускнели. Борис понял: девушка умерла. Вот так просто – умерла. Только что она отстреливала из лука зараженных и вдруг… лежит, истекая кровью. А все потому, что какой-то урод решил… Что он решил? Кому жить, а кому умирать?
- Эй, слышь, пацан, кореш, помоги, - просипел Колян, - меня подстрелили.
Борис вышел из оцепенения.
- Ты зачем в нее стрелял? – спросил он не глядя.
- Это баба?.. Знал бы – не валил: поиграли бы с ней, так, братан?..
Борис сжал зубы и подобрал с пола ружье: сейчас каждый решает, кому жить, а кому нет.
- Ты только не высовывайся: тут где-то стрелок нычкуется. Ползи ко мне, кореш. Сейчас мы разведем этого лоха. Ты его отвлечешь, а я завалю, петуха. Эй. Че молчишь? Не ссы… ааа… сска… - Колян засипел и уткнулся лицом в землю. В груди горел огонь, выжигая внутренности напалмом. Боль невыносимая: хотелось кричать, рвать, рыдать, бить, звать на помощь, плакать, но огонь выпалил все, оставив только туманное чувство чего-то родного, близкого, теплого – мамы. Коля увидел ее, прижался к ней, свернулся калачиком и тихо прошептал липкими от крови губами: «Мама…»
Боря поднял глаза: у бочек стоял высокий худой мужик в охотничьей куртке с винтовкой в руках. На голове – густая шевелюра, на носу – очки. Он вытер нож о куртку стриженого парня и подошел.
- Разрешите представиться, Вацлав Дворак. С кем имею честь?
- Борис.
- Послушайте, Борис, вы находитесь в эмоциональном шоке – в некоем ступоре сознания, но я рекомендую удалиться от этого места, так как тут скоро будет много зараженных. В ангаре остались живые?
Боря кивнул.
- Вставайте, надо немедленно покинуть лагерь, - учитель протянул руку.
Борис встал: в голове шумело, все вокруг казалось каким-то нереальным, бумажным.
- Пойдемте, пойдемте, - Вацлав потянул его к ангару.
- Не стреляйте, это я, - сказал Борис, входя в дверь.
- Доложите обстановку, - скомандовал Бес. – А это кто?
Боря отрешенно махнул рукой и сел к столбу.
- Меня зовут Вацлав Дворак – учитель.
- Вольный охотник! Борец с системой! Добро пожаловать в ряды повстанческой армии…
- Я извиняюсь, но я – гражданский…
- Бравый партизан!
- Простите, нет. Я, как и Борис, не был заражен болезнью, похожей на бешенство, как вы успели заметить, и вы, как военный, обязаны доставить нас в безопасное место – лагерь для выживших.
Бес усмехнулся.
- Какого черта ты несешь? Какие в жопу выжившие? Какой нахрен лагерь? Идет, твою мать, война!
- Вы военный? – Вацлав нахмурился.
- Майор Бес, к вашим услугам! Повстанческая армия одного человека. Но я принимаю добровольцев.
- Вы хотите сказать… Послушайте, вы воспринимаете реальность в немного искаженной форме, вследствие пережитого ранее эмоционального потрясения: вам кажется, что вы вступили в войну с миром, но на самом деле это мир объявил войну всем выжившим. Там, - учитель ткнул пальцем в сторону деревни, - несколько сотен зомби, желающих разорвать нас на мелкие кусочки. И… вы правы: это война.
- А я про что, - Бес встал и сменил магазин. – Весь мир захватили зомби. Они хотят запереть нас в клетках, заставить молчать, заменить свободу покорностью – сделать рабами! Но мы объявляем войну системе рабства!
Вацлав вздохнул: как же трудно человеку проснуться и осознать, что реальность изменилась, принять явь, не вписывающуюся в привычную рутину. Да, мозг будет всячески хвататься за прошлое знание, игнорировать увиденное и стараться спрятаться в уютном гнездышке известного мира. И такое пробуждение всегда сопровождается шоком: у некоторых глубоким потрясением, а у других легким недоумением.
- Как бы там ни было, - проговорил он, - предлагаю заключить соглашение о взаимном сотрудничестве и дальнейшем выживании в группе. Это позволит нам действовать эффективнее, нежели бороться с возникшими трудностями поодиночке.
Борис кивнул.
- Согласен, вместе больше шансов выжить.
Бес по-армейски приложил руку к виску.
- Мы назовем наш отряд…
Скрипнула дверь – три ствола мгновенно повернулись. В щель протиснулся странствующий монах или заблудившийся паломник: грязная, оборванная ряса в репейнике, взъерошенная бороденка, очумелые глаза. Его можно было легко принять за зомби, если бы он не запел фальшивя:
- Господи, помиииилуй…
Выжившие зашипели – отец Федор умолк, подошел, перекрестил троицу и взмолился:
- Добрые христиане, не поделитесь ли хлебушком, во имя Христа…
- Да, конечно, - спохватился Борис.
- Отставить! – скомандовал Бес. – Мы находимся на вражеской территории. Обед будет только после завершения миссии.
- Хотелось бы уточнить, какой миссии? – спросил Вацлав.
- Миссии по захвату боеприпасов в лагере врага. Проверить оружие, и на исходную! Выдвигаемся…
- Богом прошу, подождите. Я не могу брать оружие в руки и тем более стрелять из него, - взмолился отец Федор. – Дозвольте мне подождать вас тут в безопасном месте. Я буду молиться за вас.
- Я схожу один, - сказал учитель. – Господин майор, вы ранены, а Борису нужен отдых.
Бес кивнул и сказал:
- Не задерживайтесь, берите только оружие, боеприпасы и медикаменты. Я буду прикрывать сверху.
Вацлав поставил винтовку, вырвал пистолет из рук мертвеца с развороченным лицом, перезарядил обойму и вышел.
Священник затараторил что-то про ангелов. Бес поднялся по лестнице и залег на углу, а Борис просто сидел и смотрел в стену. Он думал о девушке, убитой просто так каким-то малолетним идиотом. Зачем? Зачем он стрелял? Поживиться содержимым ее рюкзака?.. Вряд ли там много ценного. Убийство ради убийства?.. Совсем как тот псих в Надеждино. Сейчас наступило время не только зомби, но и таких маньяков, которые будут убивать и грабить первого встречного. И чтобы выжить, не надо распускать сопли – надо становиться жестче, обрастать иголками и выделять яд. Условия – диктуют мораль!
Борис встал и принялся методично чистить карманы зомби-военных. В кучу полетели аптечки, патроны, обоймы к М4, FNX45, CR75, глушитель, две гранаты М67, три рации.
Спустился Бес.
- Что тут у нас? – он присел рядом и забрал все патроны к своему автомату, гранаты и рацию.