Все радости — завтра

— Во Франции, между Провансом и Лангедоком, есть небольшое самостоятельное герцогство под названием Бомон де Жаспр. Правящий герцог недавно изъявил дружеские чувства по отношению к королеве. Он предложил нам торговое соглашение и гостеприимство для английских судов. Мы желали бы принять предложение, так как нам необходим надежный порт на Средиземноморье и хороший наблюдательный пункт во Франции.

Герцог желает обрести жену-англичанку, так как у него всего лишь один ребенок. Мальчик, но, по слухам, слабоумный. Королева так и не придумала, кого мы можем послать в Бомон де Жаспр. Неопытная девушка не годится: ее головка будет забита мечтами о любви и романтических чувствах. Но у вас, мадам, таких иллюзий быть не может. И вы сможете исполнить свой долг перед Англией. Если вы станете невестой герцога, я лично прослежу за тем, чтобы права вашего сына были защищены. Мальчик будет подопечным ее величества.

— Вы сошли с ума! — Скай была в шоке. — Я не могу оставить Ирландию и Англию! Здесь — вся моя жизнь.

Земли, богатство, дети! И я уже поклялась не выходить больше замуж, милорд. Я не переживу потерю еще одного любимого человека. Вы не можете требовать от меня этого! — Но она понимала, что он мог и требовал.

— Мадам, вы никогда не видели герцога Бомон де Жаспра. Поэтому и не можете любить его. Так что, если он оставит сей мир, это не причинит вам неудобств. Говорят, что, несмотря на все его стремление иметь ребенка, его здоровье пошатнулось. Похоже, через год-другой вы останетесь вдовой, но в этот период у Англии будет важный наблюдательный пункт в самом сердце Франции.

— Сэр, вы бессердечны! — воскликнула Скай. — Просите у меня все, что угодно, кроме этого, и я дам вам. Вы не можете требовать этого брака!

— Могу и требую, мадам! Единственный путь, который может обеспечить сохранение наследственных прав вашего сына, — это стать невестой герцога Бомон де Жаспра. — Взгляд его темно-карих глаз был прям и строг.

— Я обращусь лично к королеве!

— Вам запрещено Появляться при дворе. Попробуйте появиться там без разрешения королевы — и живо угодите в Тауэр. Кроме того, все равно королева последует моему совету. Без высокого покровителя, мадам, дети так беззащитны. А кто может быть выше королевы? Благодарной королевы? Подумайте, мадам!

Скай знала, что проиграла. Она, конечно, могла отвергнуть недостойное предложение лорда Берли и вернуться в Ирландию, чтобы начать войну с англичанами и своими ирландскими соседями и вести ее пятнадцать лет, пока ее сын сам не сможет защитить себя. Или же она станет женой иностранца. Это совершенно против ее намерений, но выбора нет. Однако она так легко не сдастся престолу, не выторговав себе определенных гарантий.

— Мой брачный контракт должен быть того же типа, что и с Саутвудом и Бурком, — твердо сказала она. — То, что принадлежит мне, остается моим. Я ни с кем не собираюсь делиться богатством. Женщины и без того слишком несчастны в этом мужском мире, и я не собираюсь остаться к тому же беззащитной, контролируемой в каждом пенни кем-то. Если герцог не согласится на это, тогда ничто, лорд Берли, включая ваши угрозы, не заставит меня пойти на этот брак. Он кивнул:

— Это будет нелегко исполнить, но если ваше приданое достаточно велико, мадам, трудностей с герцогом не будет. Довольно просто убедить его, что ваши поместья принадлежат вашим детям, которые, естественно, останутся здесь.

Теперь она кивнула ему. Ей будет невероятно трудно расстаться с детьми, особенно детьми Найла, но здесь они будут в безопасности. Патрик и Дейдра останутся на своих землях.

— Управлять землями Бурка должен мой дядя, епископ Коннотский, — продолжила она.

— Идет, — согласился Уильям Сесил. — Старый Симус О'Малли хоть и папист, но человек честный и уважаемый. Он не доставит престолу неприятностей. Если поставить на этот пост англичанина или англо-ирландца, то опекун может в конце концов присвоить наследство. Кроме того, под защитой своего двоюродного деда дети будут в безопасности.

— Остальные дети останутся там, где находятся, — сказала Скай.

— Тогда, если вас не затруднит, постарайтесь собраться как можно скорее, мадам. Завтра я возвращаюсь к королеве. Вы последуете за мной через семь дней. Сообщите, как только прибудете в Лондон, я организую ваше представление ко двору. Где вы остановитесь?

— В Гринвуде. Линмут-Хаус слишком велик, чтобы открывать его для одного человека на такой короткий срок.

Он холодно улыбнулся: как всегда, ему была приятна расчетливость Скай. Леди Бурк, как и его жена, была щедра, но бережлива. Она понимает, что богатство следует увеличивать, а не расточать. Он одобрял ее стремление сохранить свое имущество. Она — прекрасный делец, лучше, чем большинство знакомых ему мужчин.

— Тогда, мадам, — сказал он, — сделка заключена. Буду рад видеть вас при дворе.

Ока проводила его до отведенной ему комнаты и быстро вернулась к себе. Она все еще не могла поверить в случившееся. Она ведь поклялась никогда больше не выходить замуж, и вот — собирается стать женой иностранного герцога и уехать из Англии. Герцогу нужны наследники, а она — испытанный производитель. Скай содрогнулась: неужели ей придется позволить незнакомому мужчине трогать ее, спать с ней? Одна только мысль об этом была ей отвратительна. Лорд Берли сказал, что герцог нездоров. Стало быть, может наступить момент, когда он будет не в состоянии исполнять супружеские обязанности. Можно надеяться на это.

В двери появилась вопрошающая леди Сесили:

— Ну? Сесил поддержит вас и устроит свидание с королевой?

— Да, — ответила Скай, — но за непомерно высокую цену. Я должна уехать в маленькое герцогство между Провансом и Лангедоком и выйти замуж за его правителя.

— Что? — На лице пожилой женщины был написан ужас, она схватилась рукой за сердце. — Очевидно, лорд Берли шутит с вами, Скай? Он не может быть столь жесток!

— Может, и я была вынуждена согласиться, в чем он был уверен. Герцогство предложило Англии средиземноморскую базу и аванпост во Франции. А также, как я подозреваю, хотя лорд Берли этого не сказал, и в Италии. Предполагают, что герцог вскоре умрет, а это значит, что через два года, как сказал Сесил, я вернусь домой.

— И тогда они снова используют детей Бурка как средство давления на вас? — Леди Сесили была в гневе. — Боже мой! Неужели Сесил стал королевским сводником?

— Не знаю, — устало ответила Скай, — могу лишь надеяться, что лорд Берли воспримет мое жертвоприношение как плату за все.

— Не могу представить, — в бешенстве прошипела леди Сесили, — чтобы он мог помыслить о том, чтобы разлучить вас с детьми!

Скай не могла сдержать смех. Милая; милая леди Сесили! Пухлая вдовая сестра Роберта Смолла взяла Скай под свое крылышко несколько лет назад, с самого ее прибытия в Англию, и фактически была ее второй матерью. Она любила ее, Виллоу и всех детей Скай, была бабушкой Виллоу и Робину, но прежде всего верным и преданным другом.

— Не тратьте нервы на лорда Бурка, — сказала Скай, — это ничего не изменит. Но я не покину Англию, пока не увижусь с Робби.

— А дети Бурка, Скай?

— Если я вернусь в Ирландию попрощаться с ними, то не смогу расстаться. Взять их с собой я тоже не могу: дорога трудна и опасна, а я ничего не знаю о своем будущем муже. Дейдра и Патрик еще так малы. Они не будут скучать обо мне, пока о них заботится дядя Симус. Если же брак окажется удачным, я пошлю за ними. И я хочу просить вас заботиться о Виллоу. Оба мальчика О'Флахерти в безопасности. — Она всхлипнула при воспоминании о маленьких и беспомощных детях Найла. Сколько пройдет времени, пока она снова увидит их? Патрик скорее всего не узнает ее. Ему всего два месяца, а Дейдре нет и полутора лет. Запомнит ли она свою мать? Вряд ли. Слезы вновь хлынули из ее глаз.

Наутро лорд Берли со свитой покинул Линмут, и следующие несколько дней Скай была занята сочинением писем дяде, мачехе и прочим необходимым для обеспечения нормального функционирования ее мира людям, в которых сообщала о своих планах переезда в Бомон де Жаспр. Письма были отправлены с курьерами на лучших линмутских лошадях, так как Скай хотела узнать мнение своей семьи еще до отъезда. Она решила отплыть на одном из кораблей О'Малли и хотела, чтобы ее флагман «Чайка» ожидал ее в конце месяца в Лондоне. Она должна была обеспечить себе надежный эскорт, который бы избавил ее от пиратской угрозы. Вспоминая страшного алжирского капитана Джамиля, она сомневалась, что вообще доплывет до Бомон де Жаспра. И все же плыть морем было проще, чем путешествовать через бурлящую Францию.