В объятиях ветра

Бертрис Смолл

В объятиях ветра

В тусклом свете луны скитается она меж призрачных серебряных теней

1

Штат Вайоминг.

Мэтт Риордан смотрел на костер, зная, что этого нельзя делать. Трепещущее пламя гипнотизировало его уставший разум и навевало сон. Неосторожность. Он редко бывал неосторожным, и сейчас он не мог себе этого позволить.

Собрав всю силу воли, он оторвал взгляд от огня, откинулся на ствол огромной сосны и еще сильнее закутался в тяжелое шерстяное пальто. Он посмотрел на тучи, проплывавшие рядом с луной, и подумал о возможном снегопаде. Был май, но здесь, в горах, снег мог пойти в любую минуту. В палатке было бы теплее, однако, если он заберется туда, ему не будет видно, что происходит вокруг лагеря.

А там что-то происходило. За ним наблюдали.

И будто вызвав своими собственными мыслями таинственного гостя, Мэтт вдруг услышал, как из глубины леса раздался слабый звук. Все мышцы его тела напряглись, сонливость исчезла. Инстинктивно его рука потянулась к кольту, чтобы в готовности встретить кого угодно и что угодно. Мэтт не понял, какой звук побеспокоил его, но был уверен, что он теперь не один. Постепенно он почувствовал, что рядом с ним находилось не дикое животное. Нет. Даже несмотря на холодный ночной ветер, дувший ему в лицо, Мэтт почувствовал волнующую теплоту женского тела. Он был уверен, что она уже однажды наблюдала за ним из зарослей за костром, что он уже чувствовал на себе этот пристальный, горящий взгляд.

Мэтт не хотел испугать ее и не двигался с. места в надежде, что она подойдет ближе. Сквозь учащенное сердцебиение он прислушивался к шороху шагов, к чуть уловимому звуку, который возникал от соприкосновения ее кос и куртки из оленьей шкуры, и даже к предательскому хрусту ветки под ее ногами.

Почему она приходила сюда снова и снова и ни разу еще не показалась из темноты? Если она боялась его, что заставляло ее каждый раз возвращаться? Может, что-то подсказывало ей, что он ищет именно ее, женщину по имени Скай Мак-Келлан? А Мэтт не надеялся, что это была она. И если она это знала, неужели ей хотелось просто подразнить его, помучить и сделать его поиски такими изматывающими и трудными, что он оставит поиски и уедет из этих гор, которые были се домом.

Мэтт напряг зрение, но ничего не увидел в темном лесу. Он перевел взгляд на огненные языки пламени костра. Его сердце забилось сильнее, в горле перехватило дыхание. Через трепещущие языки пламени Мэтт увидел блеск желтых глаз серо-белого волка. Животное, находившееся в двадцати футах от него, прижалось к земле и наблюдало.

Через мгновение револьвер был уже у него в руках. Но чудилось, что волк догадался о его намерениях. Он оскалился, глухо зарычал, поднялся, шерсть стала дыбом. Похоже, волк не боялся огня, но в то же время казалось, что ему нравится этот наблюдательный пункт и он не собирался уходить оттуда. Мэтт поразился смелости волка и подумал, может ли он напасть.

Боковым зрением Мэтт уловил какое-то движение среди деревьев. Он хотел проследить за ним, но боялся отвести глаза от животного. Волк не двигался, и Мэтт перевел взгляд в темноту леса, как будто туда его притягивало магнитом. Если эта женщина была там, он хотел ее снова увидеть. Ему надо было поговорить с ней, многое узнать у нее.

Мэтту показалось, что-то белое промелькнуло между деревьев, что-то похожее на тонкую струйку дыма, но кроме рычания волка и биения собственного сердца ему ничего не было слышно. Он пытался различить во мраке ночи высокую, стройную фигуру женщины, которую видел лишь однажды. К сожалению, всю эту неделю землю освещал тонкий полумесяц, тусклый свет которого с трудом пробивался сквозь кроны высоких сосен. Мэтт подождал немного, но все, что он видел, оказывалось лишь плодом его воображения.

Мэтт снова переключил внимание на волка. Животное исчезло.

Окинув взглядом территорию лагеря, скрытую причудливыми тенями, Мэтт забеспокоился, что зверь мог обойти костер и напасть из темноты.

Над горами Реки Ветра стояла странная тишина; по телу Мэтта вновь пробежала ледяная дрожь, прогоняя тепло, которое он почувствовал, когда думал, что рядом с ним женщина. Возможно, это была не она, а волк.

Мэтт поднялся и вгляделся в темноту, зияющую между стволами деревьев, величественными стражами гор. Он слышал лишь несколько далеких звуков: журчание ручья, треск дров в костре, мрачный крик ночной птицы в соседнем ущелье. Кто бы ни находился рядом с ним несколько минут назад, он исчез вместе с волком.

Казалось кощунством прерывать спокойствие ночи, но Мэтт заговорил уверенно, будто его собеседник находился по другую сторону костра.

– Останься, – Cказал он. – Я твой друг. Мне надо поговорить с тобой, Скай Мак-Келлан. Это очень важно. Я не причиню тебе зла.

Его голос гулко раздался в этой тишине, как нечто чужеродное, и затем растворился во мраке так же загадочно, как и все остальное в эту ночь.

Мэтт прошел вокруг костра. На траве, в том месте, где только что лежал волк, остался еле заметный след. По крайней мере это ему не почудилось.

Возможно, в лесу Мэтт видел еще одного волка, а может, и всю стаю. Неужели ему показалась женщина только потому, что он хотел ее найти? Или потому, что ее неуловимость каким-то непонятным образом заинтриговала его? Не мог же Мэтт сходить с ума лишь из-за того, что эти бесплодные поиски слишком затянулись?

Мэтт отошел от дерева, под которым сидел, и направился в палатку. Шестое чувство подсказывало ему, что теперь он был совершенно один. Мэтт снова взглянул на след волка. Он, наверное, не вернется: любопытство волка было удовлетворено; Мэтт же горел желанием увидеть женщину. Он пытался уснуть, но планы на следующий день заполняли все его мысли и не давали покоя. Как обычно, с первыми лучами солнца он начнет искать повсюду следы пребывания женщины. Он обязательно найдет что-нибудь подтверждающее, что она наблюдала за ним в эти ночи. Очень скоро женщина потеряет что-нибудь, и это даст ему твердую уверенность в том, что она ему не привиделась. Мэтт найдет бусы или, может быть, кусок материи от ее куртки, а возможно, даже увидит ее след. Он найдет ее, если запасется терпением. Она же не призрак, чтобы раствориться в воздухе.

Старый вождь сидел, скрестив ноги, в центре своего вигвама. Его длинные седые волосы спадали ниже плеч, а прожитое оставило на лице свой неизгладимый отпечаток. Но его живые глаза и крепкое телосложение могли быть и у человека гораздо моложе тех лет, которых он, похоже, достиг.

Царственная поза вождя как бы предупреждала, что его приказы и законы не подлежат обсуждению ни народом, ни гостями. На стенах его вигвама было изображено множество военных подвигов. Рассмотрев эти рисунки, можно было убедиться, что он по праву стал вождем племени шошонов с Реки Ветра и сохранял свое положение вот уже сорок лет. Он действительно все еще оставался вождем своего племени, хотя его давно переселили в резервацию.

На нем была большая шерстяная накидка. Но он надел ее лишь по привычке, потому что небольшой огонь, горевший у его ног, и солнце согревали вигвам.

Старческая рука приподняла край накидки и скользнула по полотну красной шерсти, которое Мэтт принес ему в подарок.

– Большое хорошо. Же ву ремерси, – сказал он на забавной смеси английского и французского, как будто считал их одним языком. – Но я не могу сказать тебе то, что ты хочешь услышать, Мэтт Риордан, детектив от Пинкертона.

Глаза Мэтта неотрывно следили за выражением его умного лица.

– Скай Мак-Келлан может знать, кто убивал поселенцев в долине Долгой Луны, вожць Ваша-ки. Очень важно, чтобы я ее нашел.

Взгляд вождя стал немного циничным.

– Но разве не важно, чтобы ваш большой белый вождь из Шайенна узнал, кто крадет наш скот?

Вашаки говорил по-английски не очень хорошо, мешая французские и слова языка шошонов, но, призвав на помощь знания трех языков, , Мэтт смог понять, что ему сказал Вашаки. Ему мало что было известно о проблемах резерваций, он не удивился, когда узнал, что скот индейцев крадут так же часто, как и скот поселенцев. Индейцы относились к своему скоту как к диким животным и разрешали ему гулять везде.