Страница 5 из 141
К моему удивлению папа не стал ни ругаться, ни запрещать. Покачал головой и сказал:
— Девочка моя, бросай ты это дело. Не думай, что я хочу тебя обидеть, но не потянешь ты. Никто не взялся, слишком задача непонятная. А ты еще даже диплома не имеешь.
Я поняла его мысль, но отказываться не стала, ведь я уже дала слово Лоренцо. И после этого разговора два года, не покладая рук, я трудилась над приведением мудреных магических выкладок к приемлемому виду, попутно делая расчеты для Лоренцо.
Может мне потому и дался так легко разрыв с Альфредом, что я была по горло занята другим? Все мысли, не связанные с учебой, были только о том, как совместить магию и научное знание, выразив это в стройных математических формулах.
Надо сказать, узнав о том, что у нас произошло с Альфом (а слухи об этом мигом распространились по всему универу), Лоренцо поспешил выразить мне свою поддержку. Долго распинался, что рад, что я наконец рассмотрела истинную физиономию моего кавалера. Он, оказывается, не понимал, что такая выдающаяся девушка, как я, нашла в таком ничтожестве, как Альфред Дагерхоффер. Правда, своих услуг по утешению не предложил, резонно опасаясь получить по физиономии.
Зато с того самого момента я с головой ушла в новую область знания. До этого все искала подходы, а тут случился настоящий прорыв. Я сумела‑таки сделать нужные Лоренцо расчеты. Они оказались сложными, но не настолько, как думал об этом мой отец. Просто надо было вникнуть в проблематику.
Лоренцо проверил полученные мной формулы на практике и опубликовал свои результаты в уважаемом магическом журнале. После чего я проснулась знаменитой. Нет, в родном университете я как была студентка шестого курса, так ею и осталась. Наши, немагические математики тоже не пришли в восторг, потому что пребывали в неведении. Зато мне начали пачками приходить письма от магов всех стран с предложением сотрудничества.
Но я не собиралась изменять Лоренцо, тем более что, после того, как мы отметили наш успех в лучшем ресторане Лорны, наши отношения как‑то сами собой перешли в горизонтальную плоскость. Маг стал вторым и последним моим любовником.
Лоренцо оказался гораздо более порядочным человеком, чем Альф. Он меня не любил, но ценил чрезвычайно, поэтому почти сразу сделал предложение. Не стал врать о неземной любви, а сказал прямо: я ему нужна. Он человек амбициозный, хочет многого достичь. Со мной он достигнет большего, чем в одиночку. А у меня есть шанс стать первым в мире магом — теоретиком.
Озвучил он и вторую причину, по которой желает этого брака.
Он много работает, ему некогда шляться по бабам, так что соратник и жена в одном лице его более чем устраивает. А если я еще соглашусь его обучить математике, он вообще будет счастлив.
Отказать ему мне и в голову не пришло. Сомнения вызвала только наша разница в возрасте. В том смысле, что маги дольше живут и медленнее стареют. Как выяснилось, Лоренцо лет на пятнадцать старше моего отца, хотя выглядит моложе моего брата Карла.
Он меня успокоил. Все нормально. У магов это в порядке вещей, а для их немагических подруг тоже есть своя лазейка. Поживем какое‑то время, притремся и, если я захочу, проведем обряд разделения жизни. Тогда я проживу столько же, сколько он.
Я была согласна, но свадьбу пришлось отложить. Студенты не имели права вступать в брак до получения диплома. Зато я познакомила Лоренцо с родителями, представила как своего жениха.
Мама была счастлива. Оказывается, она знала о моем романе с Альфом и страшно переживала, понимая, что он на мне не женится. А ее мечта — пристроить дочь, удачно выдав замуж. Лоренцо же был, хоть и иностранцем, но вполне состоятельным человеком, да и внешне производил приятное впечатление.
Отец, напротив, был не в восторге. Он с самого начала считал мое сотрудничество с магом авантюрой, а уж замужество и вовсе вселенской глупостью. Он тоже был в курсе моих отношений с Альфредом но, в отличие от матери, надеялся, что тот на мне все‑таки женится. Так что моя помолвка с Лоренцо ему представлялась чем‑то несерьезным, вроде жеста отчаяния.
Одна надежда была на то, что мама в конце концов его уговорит. Ведь свадьба должна была быть еще не завтра.
Наше сотрудничество с Лоренцо развивалось, он изучал математику, я — магию. Мы даже опубликовали с ним несколько работ в соавторстве. Те из них, что я сочла интересными не только с магической, но и с научной точки зрения., попали в журнал нашего университета.
После этих публикаций даже отец признал, что я не тупая девица, которая возомнила о себе невесть что, а серьезный ученый, хотя пока и молодой. Диплом я защищала по экзотической для Лиатена теме: «Применение методов аналитической геометрии для решения задач прикладной магии».
На защиту приехали аж целых три профессора из Элидианского Магического Университета. Они и предложили мне контракт. Мне, но не Лоренцо. Он их не интересовал.
Я хотела сразу отказаться, но почему‑то попросила время подумать. Не знаю, что мне в голову стукнуло, но вместо «спасибо, но я не смогу принять ваше предложение», я произнесла «спасибо, я подумаю и дам вам ответ через три декады».
Оказывается, правильно поступила. После защиты Лоренцо уехал на родину, чтобы, как он сказал, все подготовить к свадьбе. А через две декады пришло письмо. Он, сообщал, что влюбился и женился. Просил его простить, каялся, посыпал голову пеплом, но в итоге становилось ясно: он не жалеет о своем поступке. Как ни нужна я ему, а любовь нужнее, и пусть все амбициозные планы идут в задницу.
Думаете, я заплакала? Ха! Я просто достала тот договор, который мне оставили элидианцы, подписала его, составила сопроводительное письмо, запечатала и отправила. Мне от Лоренцо нужно было не семейное счастье, а продолжение работы. Если нет, я найду с кем сотрудничать.
Отец, когда узнал, за голову схватился. Мама зарыдала. Они уговаривали меня не ездить в Элидиану. Но контракт оказался магическим, нарушить его было невозможно. Я на пять лет запродала себя в чужую страну. Отменить его получилось бы только в одном случае: если бы я официально вышла замуж. Но кто женится на девице — заучке, которую бросил жених?
Контракт я подписала с горя, но в кои‑то веки что‑то у меня вышло удачно.
В Элидиане мне неожиданно понравилось. Люди оказались приветливыми, выделенная мне квартира удобной, работа интересной. Маги меня жалели и старались не нагружать сверх меры. Я работала под началом профессора Кассиуса, помогала ему перерабатывать курс, который он читал, и вводить в него элементы математики.
Этот самый профессор Кассиус был одним из тех магов. которые присутствовали на моей защите. Моя работа очень его заинтересовала, поэтому он добился, чтобы мне предложили этот самый контракт.
С ним у меня поначалу сложились странные отношения. С одной стороны он горел идеей приложить математические методы к магическим явлениям, с другой ему было трудно работать с тем, кто магию не понимает и не чувствует.
В сущности он относился ко мне неплохо, но мне казалось, что он видит во мне какого‑то инвалида: безногого или безрукого. Потом поняла: так маги воспринимают простых людей, с которыми общаются постоянно. Но когда он немного ко мне привык, то работать стало очень комфортно.
Несмотря на солидный возраст, Кассиус отличался тягой к новому и невероятной общежительностью ума. Ему все на свете было интересно. В его голове все виды магии уживались со знаниями из немагических областей. Поэтому он живо воспринял мои выкладки и перешел на привычную мне систему счисления и записи. Учебные пособия мы переписывали вместе.
В первый год к студентам меня не выпускали, резонно полагая, что бедной девушки без магии с ними не справиться.
Но время шло, я осваивалась как с магией, так и с коллегами. Ко мне привыкли и даже стали прислушиваться к моему мнению.
На второй год я уже вела семинары. На третий мне даже доверили прочесть две лекции. В подготовленном на четвертый год учебном плане я должна была читать четыре лекции на кафедре профессора Кассиуса и две — на кафедре профессора Валериуса. Мое вознаграждение, которое и так было немаленьким, тоже должно было существенно увеличиться.