Страница 15 из 103
— Да, я уже думала об этом.
— И мы должны поторопиться. Мне надо стать сильным и целым любой ценой. Ты согласна?
— Конечно.
— И после этого конец всем ожиданиям, Джулия.
Казалось, даже пульс у него участился от этой мысли.
И вот он уже опускается перед ней на колени. Вот его изуродованные пальцы коснулись ее бедер, затем он прижался к ним ртом.
Борясь с приступом отвращения, она положила руку ему на голову и дотронулась до волос. Тонкие, шелковистые, как у младенца, под ними отчетливо прощупывался череп. За время, прошедшее со дня их первой, столь памятной для нее, встречи, он так и не научился деликатности. Но отчаяние научило ее выжимать кровь из камня. Со временем она добьется любви от этого чудовища, она была в этом твердо уверена, сама не понимая почему.
Глава восьмая
1
Ночью гремел гром. Разразилась гроза без дождя, отчего в воздухе остро пахло сталью.
Керсти всегда спала плохо. Даже ребенком, несмотря на то, что мать ее знала колыбельные, способные успокоить и усыпить целую нацию, девочка засыпала с трудом. И не то, чтобы ей до рассвета снились какие-то особенно дурные сны, нет. Дело было в самом процессе закрывания глаз, ослаблении контроля над сознанием. Она постоянно сопротивлялась именно этому.
Сегодня, когда гром грохотал так раскатисто и громко, а молнии блистали так ярко, она была счастлива. У нее появился предлог не спать, покинуть смятую постель, сесть пить чай и наблюдать за грандиозным спектаклем природы, разворачивающимся за окном.
Появилось и время подумать, поразмыслить над загадкой, мучившей ее с момента посещения дома на Лодовико-стрит. Впрочем, эти размышления нисколько не приблизили ее к разгадке.
Мучило одно сомнение. А что, если она просто ошиблась, что, если ей показалось? Что, если она неверно истолковала виденное, и у Джулии имеются вполне убедительные объяснения. Тогда она может разом потерять Рори, рассориться с ним раз и навсегда.
И все же, можно ли в данной ситуации молчать?
Ей была невыносима сама мысль о том, что эта женщина станет смеяться у нее за спиной, издеваться над ее благородством и наивностью. От одной мысли об этом кровь вскипала в жилах.
Наверное, оставался один-единственный выход: набраться терпения, ждать и следить. Возможно, тогда удастся получить более веские доказательства. И если худшие ее предположения подтвердятся, у нее не будет другого выхода, как сообщить Рори обо всем, что она видела.
Да, это единственно верное решение — ждать и следить.
Гром грохотал вот уже несколько часов, не давая ей уснуть до четырех утра. Когда же наконец она все-таки задремала, сны были наполнены тревогой и дурными предчувствиями. Она то и дело просыпалась и тяжко и беспокойно вздыхала.
2
Казалось, гроза превратила дом в обиталище злых духов — он весь стонал и вздрагивал. Джулия сидела внизу и считала секунды между вспышками молний и накатывающими за ними грозовыми раскатами. Она боялась грозы. Она, убийца, связавшаяся с живым мертвецом и предавшая мужа. Еще один парадокс в целой коллекции парадоксов, который она только что обнаружила, занимаясь самокопанием. В какой-то миг ей даже захотелось подняться наверх и попытаться найти утешение у своего возлюбленного, но она тут же отвергла эту идею. Каждую минуту Рори может вернуться с вечеринки, которую они устраивали на работе. Наверняка придет пьяный, как в прошлый раз, и будет назойливо приставать к ней.
Гроза надвигалась все ближе. Она включила телевизор, чтоб хоть немного заглушить разбушевавшуюся на дворе стихию, но помогало мало.
В одиннадцать, лучась пьяной улыбкой, вернулся Рори. У него были хорошие новости. В самый разгар вечеринки начальник отвел его в сторону и начал рассказывать о том, какие блестящие перспективы ожидают его в ближайшем будущем. Джулия терпеливо слушала эти излияния, надеясь, что в состоянии опьянения и упоения своим успехом он не заметит ее равнодушия. Наконец, выложив эти новости, он сбросил пиджак и плюхнулся на диван рядом с ней.
— Бедняжка, — сказал он. — Боишься грозы?
— Я в порядке, — сказала она.
— Ты уверена?
— Да. Все прекрасно.
Он придвинулся поближе и уткнулся носом в ее ухо.
— Ты весь потный, — заметила она.
Однако, уже начав заигрывать, он не только не оставил своих поползновений, напротив, стал даже настойчивее.
— Ну, пожалуйста, Рори, — взмолилась она. — Я не хочу. Не надо.
— Почему нет? Что я такого сделал?
— Ничего, — ответила она, притворяясь, что ее вдруг страшно заинтересовало происходящее на экране телевизора. — Ты у меня прелесть.
— Ах, вот как? — воскликнул он. — Ты прелесть, я прелесть. Все, черт бы их подрал, прелесть!
Она уставилась в мерцающий экран. Начался выпуск вечерних новостей, обычный перечень тревог и неурядиц.
Рори продолжал болтать, заглушая голос диктора. Впрочем, она не возражала. Что хорошего может сообщить ей этот мир? Почти ничего. В то время, как у нее, о, у нее есть о чем поведать миру, рассказать ему такое, от чего голова пойдет кругом. О том, что случается с проклятыми, о потерянной и вновь обретенной любви, о том, что роднит отчаяние и желание и переплавляет их в страсть.
— Ну, пожалуйста, Джулия, — канючил Рори. — Ну хоть поговори со мной!
Эти мольбы на миг отвлекли ее от размышлений. Он выглядит, подумала она, точь-в-точь как мальчик на фотографиях, мальчик с волосами и обрюзгшим телом, во взрослой одежде, но все равно по сути своей ребенок с растерянным взглядом и мокрыми губами. Она вспомнила слова Фрэнка: «Как только тебя угораздило выйти замуж за этого тупицу!» Вспомнила, и горькая усмешка искривила ее губы. Он смотрел на нее, и все большее недоумение отражалось на его лице.
— Что смешного, черт бы тебя побрал?!
— Ничего.
Она покачала головой, неудовольствие сменилось раздражением. Сверкнула молния, следом за ней через секунду ударил гром. И одновременно на втором этаже послышался какой-то шум. Она снова повернулась к телевизору, пытаясь отвлечь внимание Рори. Но напрасно, он тоже слышал этот звук.
— Что это было, дьявольщина?
— Гром.
Он встал.
— Нет, — сказал он. — Что-то другое. — Он уже был у двери.
Мысль ее судорожно работала в поисках выхода, за какую-то долю секунды был принят и тут же отвергнут целый десяток решений. Он уже пьяно нашаривал ручку двери.
— Может, это я забыла там закрыть окно? — сказала она и встала. — Пойду взгляну.
— Я и сам могу это сделать, — рявкнул он. — Не такой уж я ни на что непригодный, как тебе кажется.
— Никто не говорил… — начала она, но он не слушал. И не успел выйти в коридор, как снова сверкнула молния и грянул гром, на этот раз еще раскатистей. Она бросилась ему вдогонку, и в этот миг небо за окном пронзила новая ослепительная вспышка и последовал такой раскат грома, что, казалось, пол заходил под ногами. А Рори уже был на лестнице.
— Тебе, показалось! — крикнула она ему вслед. Но он не ответил, продолжая пыхтя взбираться по ступенькам. Она устремилась за ним.
— Не надо… — начала она в перерыве между раскатами. И, взобравшись на второй этаж, обнаружила, что он стоит там и ждет.
— Что-то не так? — спросил он.
Она пожала плечами, стараясь не выдавать волнения.
— Ты ведешь себя просто глупо, — заметила она мягко.
— Разве?
— Это всего лишь гром…
Лицо его, освещенное светом, струившимся снизу из холла, неожиданно смягчилось.
— Почему ты обращаешься со мной как с каким-нибудь дерьмом? — спросил он.
— Ты просто устал, — ответила она.
— Нет, все-таки, почему? — настойчиво, словно ребенок, повторил он. — Что я тебе плохого сделал?
— Ничего, все в порядке, — ответила она. — Правда, Рори, все в порядке, все хорошо. — Вновь все те же, гипнотизирующие слух и мысль, банальности.