Любовь бессмертна

Подойдя к сундуку, она вынула оттуда перину, взгромоздила ее на широкую деревянную скамью, стоявшую у стены возле самого очага, и отыскала подушку и одеяло.

— Не беспокойтесь, милорд, тут тепло и уютно, — заверила она лэрда.

— Значит, ты здесь уже спала? — поинтересовался он.

— Да, — коротко ответила девушка. — Когда отец хотел попользоваться нашей мамой, он обычно отсылал нас на ночь сюда. Спокойной ночи, милорд.

И с этими словами Фиона поспешила наверх. Глядя ей вслед, Энгус покачал головой. Ну что за странная девица! Кокетлива и дерзка, но в то же время преданна и верна тем, кого любит. Похоже, она терпеть не могла Дугала Хея, как, впрочем, и все окружающие. Не многим нравилось его общество, особенно после того, как он посмел обесчестить и похитить Майру Хей, помолвленную с отцом Энгуса, Робертом Гордоном. Правда, Дугал и сам не хотел никого видеть и каждый год награждал несчастную очередным младенцем в отчаянном стремлении заполучить земли своего тестя. Но наследство могло перейти к нему только в том случае, если Майра родит сына, а этой мечте так и не суждено было сбыться. Каким он стал после смерти супруги? И как обращался с дочерьми, особенно с неукротимой Фионой?

Энгус улыбнулся. Кажется, ему действительно повезло — она поистине прелестна. Он получит ни с чем не сравнимое наслаждение, посвящая ее в науку страсти нежной. И хотя Энгус открыто позволил себе усомниться в ее добродетели, в глубине души прекрасно понимал: Фиона абсолютно невежественна во всем, что происходит между мужчиной и женщиной. Мать умерла слишком рано, и вряд ли Дугал Хей взял на себя труд просветить дочь.

Вряд ли? Немыслимо!

К завтрашнему вечеру он благополучно доставит сестер Хей в Бре-Касл. И Фиона будет принадлежать ему. Почему при одной лишь мысли об этом его охватывает такое возбуждение? Энгус только сегодня встретился с девушкой, они едва знакомы, и все же он жаждет обладать ею, отведать вкус этих спелых губок, ласкать белую нежную плоть, ощущать, как извивается под ним гибкое худощавое тело.

Лэрд Лох-Бре улегся на скамью и долго ворочался с боку на бок, прежде чем забыться беспокойным сном.

Спал он недолго и, проснувшись, обнаружил, что рассвет еще не наступил, хотя клочок неба, который был виден из окна башни, заметно посветлел. В зале слышались легкие шаги, мелькали изменчивые тени. Энгус потянулся к мечу, но решил сначала выяснить, кто вторгся в дом в столь ранний час и что нужно пришельцам в этом бедном жилище. Но тут раздался громкий смешок, сопровождаемый властным «ш-ш-ш», и он сообразил, что сестры Хей уже встали и занялись неотложными делами.

Из-под полуопущенных век он наблюдал, как девушки пытались вытянуть из укромного уголка большой дубовый чан для купания. После долгих усилий им удалось протащить его по залу и поставить у очага. Очевидно, самое трудное было позади. Теперь оставалось лишь наносить воды, нагреть ее в железном котле и вылить в чан. Когда все было сделано, как того хотела Фиона, младшие девочки добыли откуда-то ширму и загородили импровизированную ванну.

— Сначала Элсбет и Марджери, — приказала Фиона. Тотчас же последовали перешептывания, смех и приглушенный спор. Однако девушки покорно исполнили повеление старшей сестры и принялись старательно мыться.

Энгус Гордон молча лежал, наслаждаясь утренней суетой. Постель была мягкой, пламя — жарким, обстановка — вполне мирной. Совсем как дома. Он тоже рос в большой семье. Кроме Джейми, у него был еще один брат, Роберт, двумя годами младше, и две сестры, Дженет и Мэгги. Мать Энгуса, Маргарет Лесли, дочь лэрда Гленкирка, родила пятерых детей за восемь лет брака и умерла родами, как и Майра Хей. Как странно, что он и Фиона были старшими в семье и оба рано потеряли матерей. Но отец Энгуса по крайней мере смог вырастить старшего сына, прежде чем отправиться на небо. Роберт был хорошим и добрым человеком, глубоко скорбевшим и о смерти безвременно ушедшей жены, и о красавице Майре Хей, которую у него столь жестоко отняли.

— А теперь немедленно наверх! — объявила Фиона. — Я поднимусь через несколько минут. Флора, как хорошо, что ты встала! Хлеб уже испекся? Дай девочкам каравай, немного масла и меда, до того как оденутся. Я тоже хочу помыться.

— О, Фио! Мед! Поистине, сегодня великий день! — обрадовалась Джинни.

Снова быстрый топот ног, и зал опустел. Тишину нарушали лишь плеск воды да тихое пение: это Фиона что-то мурлыкала себе под нос. Бесшумно соскользнув со скамьи, Энгус натянул сапоги и обернул килт вокруг мускулистых бедер. Ему срочно нужно облегчиться, но сначала он пожелает хозяйке доброго утра. Он просто не мог устоять перед этой внезапной прихотью.

Энгус пересек зал и зашел за ширму.

— Доброе утро, мистрис Хей! — бодро воскликнул он. Изумрудно-зеленые глаза испуганно блеснули, но против всех ожиданий Фиона не вскрикнула и не попыталась прикрыться.

— Доброе утро, милорд. Наверное, мы разбудили вас, но ничего не поделаешь, такой сегодня день, — спокойно ответила она и принялась мыться. Разочарованному взору Энгуса предстали лишь худенькие плечики и ключицы: все остальное было скрыто под водой. И тут его обуяло невыносимое желание. Энгус едва сдержал порыв броситься к ней, подхватить на руки, мокрую, теплую и, не обращая внимания на прозрачные струйки, льющиеся на пол, поцеловать вишнево-красные губки. Вытащить из волос грубые деревянные шпильки и позволить им разметаться по ее влажным плечам, зарыться лицом в мягкие душистые пряди. Ну а потом отнести в темный уголок, где их никто не увидит, положить на скамью и любить, пока не услышит крики наслаждения.

Но вместо этого он вежливо поклонился, как подобает учтивому гостю:

— Вы очень великодушная хозяйка, мистрис Хей, и я , благодарен за ваше гостеприимство. Надеюсь, вас не оскорбит, если я попробую ответить тем же. Вчера я отослал брата в Бре за двумя бочонками вина и двумя овцами, которым предстоит изжариться на вертеле. К тому времени как все припасы закончатся, Форбсы и Иннзы будут настолько пьяны, что с трудом найдут дорогу обратно! Представляю, как они станут спускаться с вершины горы! То-то будет зрелище!

— Как вы щедры, милорд! — сказала Фиона, энергично намыливая шею. — Сначала я подам ваше вино, оно наверняка куда лучше той кислятины, что держал в погребе мой отец. Кстати, не будете так добры принести мне полотенце?

«Ну что за маленькая ведьмочка!»— весело подумал Энгус, спеша исполнить просьбу. Он намеревался поддразнить ее, но она платит той же монетой! Неужели она действительно смело поднимется из воды, невзирая на его присутствие? Энгус решил остаться и посмотреть, что будет дальше. Тщательно завесившись полотенцем, так, чтобы Энгус ничего не смог разглядеть, Фиона поспешно встала, ловко завернулась в длинный кусок ткани и с достоинством юной королевы спустилась из чана на пол по узким каменным ступенькам.

— Спасибо за помощь, милорд, — учтиво, в тон Энгусу пробормотала она и с лукавой улыбкой побежала к лестнице, быстро перебирая стройными ножками. Мигом взлетев наверх, она обернулась и озорно высунула язык. Лэрд Лох-Бре разразился оглушительным смехом.

— Я отомщу и за это оскорбление, мистрис Хей! — поклялся он, грозя ей кулаком, и в самом прекрасном настроении вышел из дома. Во дворе он нашел своих людей, занятых приготовлениями к свадьбе. Очевидно, Джеймс уже вернулся. В земле были вырыты две неглубокие ямы, и двое мужчин медленно вращали вертелы, на которых жарились овечьи туши.

Энгус Гордон зашел подальше в чащу и облегчился, но мужская плоть оставалась набухшей и твердой. Энгус тихо выругался. Они едва знакомы — как же получается, что он все время о ней думает? Никогда еще похоть столь легко не брала над ним верх! Надо как можно быстрее взять себя в руки, иначе девчонка сведет его с ума! Слава Богу, она слишком молода и невинна, чтобы понять, какое воздействие оказывает на него!

Вскоре прибыл священник из Гленкиркского аббатства и первым делом окрестил Мораг Хей, а потом отправился на кладбище и прочитал заупокойную молитву над могилами Майры и Дугала Хей. В эту минуту издалека донесся вой волынок. Элсбет и Марджери были вне себя от волнения. Какой из кланов достигнет вершины первым? Форбсы или Иннзы? Однако до распрей дело не дошло: словно по сговору, обе партии одновременно появились на поляне перед Хей-Тауэр. Форбсы, в зелено-голубых пледах в белую полоску, выстроились справа, а напротив сгрудились Иннзы, в пледах, переливавшихся оттенками красного, черного и зеленого с узкими полосами желтого, белого и синего цветов. Каждый клан привел с собой волынщика. Третьего доставил Джейми, и теперь в воздухе звенели звуки дикой, варварской музыки.