Страница 27 из 253
Когда дыхание человека чуточку успокоилось, он сел и заговорил по-английски.
Эко оглянулся. Харто не знал, что сказать. Солдат говорил медленно. Харто произнес единственное, что знал по-английски:
– Моя жена говорить английски. Она помочь тебе.
Тот снова повалился на спину, устремив взгляд в небо и потирая грудь, пока Харто и Эко продолжали грести.
Дэвид заключил, что пуля, попавшая в грудь, прикончила биомонитор в бронежилете. Во всяком случае, уж самого-то Дэвида она приложила на совесть. Треккер в шлеме, по-видимому, еще действует, но он уже на дне реки.
Благослови Господь джакартских рыбаков. Они спасли его, но куда везут? Может, «Иммари» объявила вознаграждение за его голову и эти двое просто вытащили выигрышный билетик. Если они собираются его сдать, Дэвиду нужно бежать, но он едва в состоянии дышать. Ладно, там видно будет. Надо отдохнуть. С минуту он созерцал реку, а потом прикрыл глаза.
Дэвид ощутил под собой комфорт мягкой постели. Индонезийская женщина среднего возраста держала у его лба мокрую тряпку.
– Вы меня слышать? – Увидев, что его глаза открыты, она повернулась и что-то закричала на своем языке.
Дэвид схватил ее за руку. Она поглядела на него с испугом.
– Я не причиню вам вреда. Где я? – спросил он, тут же сообразив, что чувствует себя намного лучше. Он снова в состоянии дышать, но боль в груди еще не прошла. Сев, он отпустил руку женщины.
Та назвала ему адрес, но он оказался Дэвиду неизвестен. Прежде чем тот успел задать другой вопрос, она попятилась из комнаты, не сводя с него настороженного взгляда, чуть склонив голову к плечу.
Дэвид потер ушиб на груди.
Думай.
Если они пошли на риск открыто напасть на его кортеж, значит, штаб Джакартского отделения уже захвачен.
Джош… Очередной павший солдат.
Если я не остановлю «Протокол Тоба», будет куда больше жертв. Причем гражданских, как тогда…
Сосредоточься.
Текущая угроза. Что отсюда следует?
Они захватили Уорнер. Она им нужна.
Она в это как-то впутана.
Но Дэвиду в это не верилось. Кейт Уорнер держалась искренне, чистосердечно. Она верит в исследования, которыми занимается. В «Тоба» она не замешана. Им требуются ее
исследования
; они намерены их использовать. И заставят ее все выложить. Она станет очередной невинной жертвой. Надо сосредоточиться на том, как вытащить ее оттуда. Она – его главная путеводная ниточка.
Встав, Дэвид обошел дом. Несколько комнат, разгороженных тонкими, как бумага, стенами, украшенными росписями явно собственной работы, по большей части изображающими рыбаков. Открыв расхлябанную сетчатую дверь, он вышел на террасу. Дом оказался на третьем или четвертом уровне «здания» из множества сходных домишек – все с белыми оштукатуренными стенами, грязными сетчатыми дверями и террасами, нагроможденными одна поверх другой, как ступени, ведущие к берегу реки внизу. Дэвид поглядел вдаль. Куда ни кинь глаз – нагромождение таких же домов на нагромождении, будто один штабель картонных коробок на другом. Перед каждым домом на веревках сушились вещи, там и тут женщины выбивали ковры, и пыль вздымалась в свете солнца огненными клубами, будто демоны, удирающие с земли.
Дэвид оглядел реку. Рыбачьи лодки приходят и уходят. У некоторых имеются моторы, но большинство ходят на веслах. Взгляд Дэвида обшаривал дома сверху. Возможно, они уже здесь, высматривают его.
А затем увидел их – двое из «Иммари Секьюрити» вышли на второй этаж под ним. Дэвид попятился в тень балкона, глядя, как те заходят в следующий дом. Сколько у него времени в запасе? Минут пять, может, десять?
Вернувшись в дом, он увидел, что вся семья сгрудилась в комнатушке, с натяжкой сходящей за гостиную, хотя в ней заодно стоят две кроватки. Родители ограждали собой мальчика и девочку, словно вид Дэвида мог причинить им вред.
При росте в шесть футов три дюйма
[8]
Вэйл почти на две головы возвышается над мужчиной и женщиной, и его мускулистое тело почти целиком заполняет узкий дверной проем, заслоняя собой последние лучи заходящего солнца. Должно быть, им он кажется чудовищем или инопланетянином, представителем совершенно иного биологического вида.
Дэвид обратил взгляд на женщину.
– Я не собираюсь причинять вам вред. Вы говорите по-английски?
– Да. Немножко. Я продавать рыбы на рынке.
– Хорошо. Мне нужна помощь. Это очень важно. Женщина и два ребенка в опасности. Пожалуйста, спросите своего мужа, не поможет ли он мне.
Глава 30
Головной офис «Иммари Джакарта»
Джакарта, Индонезия
Мартин Грей вошел в комнату с осторожностью, взирая на Дориана Слоуна, словно тот – привидение. Директор «Иммари Секьюрити» стоял в дальнем конце углового кабинета Мартина на шестьдесят шестом этаже головного офиса «Иммари Джакарта». Устремив взгляд на Яванское море, Слоун смотрел на снующие туда-сюда лодки. Мартин думал, что младший коллега не заметил его прихода, и вздрогнул, когда тот вдруг заговорил:
– Мое появление тебя удивило?
Мартин понял, что Слоун видел, как он входит, по отражению в стекле. Теперь и сам разглядел там глаза Слоуна – холодные, расчетливые, бдительные… будто взгляд хищника, следящего за жертвой, подгадывая момент для удара. Остальную часть лица неполное отражение скрывало. Руки он сцепил за спиной. Его длинный черный плащ выглядел совершенно неуместно в Джакарте, где жара и влажность вынуждают даже банкиров одеваться не слишком официозно. Кутаются только телохранители и те, кому есть что скрывать.
Тужась выглядеть непринужденно, Мартин неторопливо прошагал к своему дубовому столу посреди циклопического кабинета.
– Вообще-то да. Боюсь, ты застал меня в неудачный момент…
– Вовсе нет. Я знаю все, Мартин, – процедил Слоун, медленно разворачиваясь, и, не сводя глаз с Мартина по ту сторону стола, зашагал к нему. – Я знаю о твоей небольшой ледовой экспедиции в Антарктике. Ты путаешься в дела на Тибете. Ребятишки. Похищение.
Мартин переместился, стремясь оказаться за столом, загородиться им, но Слоун поменял вектор движения, зайдя к нему сбоку. Мартин не сдал позиции ни на дюйм. Он бы не пошел на попятную, даже если бы этот брутальный субъект перерезал ему горло прямо здесь, в кабинете.
Мартин выдержал взгляд Слоуна, не спасовав. Годы нелегкой жизни оставили на худощавом, мускулистом лице Слоуна своей отпечаток. Это лицо человека, изведавшего боль.
Слоун прервал свой вальяжный марш, не доходя трех футов до Мартина. Чуть усмехнулся, будто знал нечто неведомое хозяину кабинета; будто некая мышеловка уже захлопнулась и теперь он просто ждет.
– Я узнал бы и раньше, но был весьма занят ситуацией с этой «Часовой башней». Впрочем, полагаю, об этом тебе уже известно.
– Несомненно, я видел сообщения. Куда как плачевно и несвоевременно. Как ты упомянул, у меня тоже был хлопот полон рот. – Руки Мартина слегка задрожали, и он сунул их в карманы. – Я планировал донести до сведения об этих недавних подвижках – Антарктика, Китай…
– Поосторожнее, Мартин. Следующая ложь может стать для тебя последней.
Сглотнув, Мартин в задумчивости уставился в пол.
– У меня только один вопрос, старина. Зачем? Я собрал все сплетенные тобой ниточки воедино, но так и не могу вычислить твою конечную цель.
– Я не изменял присяге. Моя цель –
наша
цель: предотвратить войну, выиграть которую, как нам обоим известно, нам не дано.
– Вот и договорились. Час пробил. «Протокол Тоба» вступает в силу.