Страница 10 из 28
Только став полноправным партнером Четти Сингха, Чжэн наконец по достоинству оценил размах его деятельности. Во всех странах, где еще сохранилось поголовье слонов, тому удалось сколотить группы своих соучастников из людей, занимающих ключевые государственные посты, например министров. Хватало и информаторов, и подкупленных сотрудников в крупнейших национальных парках. В основном, конечно, это были простые егеря, но встречались и директора, то есть люди, в обязанности которых как раз и входило охранять живущих в парках животных.
Совместное предприятие приносило такой доход, что, когда пребывание Чжэна на посту посла подошло к концу, отец через своих друзей – высших чиновников тайваньского правительства – добился повторного назначения сына на трехлетний срок.
Отец Чжэна и его старшие братья уже прикинули, какие прибыли сулит вложение денег в Африку. Начав с небольшого, но выгодного рыболовецкого предприятия, а затем перейдя к торговле слоновой костью, семья Чжэна все больше и больше втягивалась в деятельность, ареной которой стал Черный континент. Ни Чжэн, ни его отец не чувствовали угрызений совести, вкладывая значительные средства в Южной Африке – стране, где черное население жестоко страдало от апартеида.
Они знали, что осуждение апартеида мировым сообществом, в частности экономические санкции, привело к снижению цен на землю и другую недвижимость до такой степени, что не скупать все подряд для здравомыслящего бизнесмена было бы просто непростительно.
«Достопочтенный отец, – обратился как-то Чжэн к своему родителю во время одного из приездов в Тайбэй, – лет через десять апартеид и власть белого меньшинства исчезнут с лица этой земли. Как только это случится, цены на недвижимость поднимутся до своего действительного уровня».
Они скупали огромные усадьбы, площадью в десятки тысяч акров каждая, а стоимостью не выше цены трехкомнатной квартиры в Тайбэе. Когда правительство США заставило изъять средства из экономики ЮАР, они стали скупать фабрики, административные здания и торговые центры, ранее принадлежавшие американским компаниям. При пересчете на деньги недвижимость обошлась им в пять или десять центов за доллар.
Однако отец Чжэна, будучи ко всему прочему еще и распорядителем скачек гонконгского ипподрома, как расчетливый игрок никогда бы не поставил все деньги на одну лошадь. Поэтому Чжэн с отцом вкладывали средства и в других странах. Только что было заключено соглашение между ЮАР, Кубой, Анголой и США о предоставлении независимости Намибии, и они немедленно обратили взор в сторону новой независимой страны, купив недвижимость в Виндхуке, лицензии на лов рыбы и добычу полезных ископаемых. Далее через Четти Сингха Чжэна представили некоторым министрам правительств Замбии, Заира, Кении и Танзании, и те – с учетом некоторых финансовых соображений – оказались весьма благосклонны к перспективе тайваньских инвестиций в своих странах – на более или менее приемлемых условиях, по мнению отца Чжэна…
Тем не менее, несмотря на удачные капиталовложения последних лет, отца Чжэна – наверное, вследствие сентиментальности – по-прежнему влекло к операциям со слоновой костью, с коих и началось освоение семьей Черного континента. Во время их последней встречи, когда сын, встав на колени, попросил отца благословить его дальнейшие начинания, отец заметил: – Сын мой, ты доставил бы мне большое удовольствие, если бы по возвращении в Африку нашел доступ к крупным партиям зарегистрированной и пронумерованной слоновой кости.
– Достопочтенный отец, единственный источник легальной кости – государственные аукционы… – начал Чжэн, но осекся, заметив на лице отца презрительное выражение.
– Покупка слоновой кости на аукционе принесет ничтожную прибыль, – прошипел отец.
– Я ожидал от тебя, сын мой, большего благоразумия.
Упрек отца не давал покоя Чжэну, и он заговорил об этом с Четти Сингхом при первом же удобном случае.
Четти Сингх, задумчиво поглаживая бороду, выслушал его. Этот красивый человек благодаря безукоризненно белой чалме на голове казался выше.
– Я думаю сейчас всего лишь об одном-единственном источнике зарегистрированной кости, – вымолвил он наконец. – И это – государственный склад.
– Вы полагаете, что слоновую кость можно взять со склада до аукциона?
– Возможно… – пожал плечами Четти Сингх. – Однако потребуется основательнейшая и тщательнейшая разработка плана. Дайте возможность моему уму вдоль и поперек проработать эту мучительную проблему.
Через две недели они вновь встретились в конторе Четти Сингха в Лилонгве.
– Я беспрестанно думал и придумал, как нам поступить, – объявил Сингх.
– И во что это выльется? – Чжэн инстинктивно начал с цены.
– Цена за килограмм – не дороже, чем приобретение незарегистрированной кости, но, поскольку нам предоставляется возможность достать всего лишь одну-единственную партию, мы проявим мудрость, если постараемся взять как можно больше. Весь запас кости, хранящейся на складе, не так ли? Ваш отец удивится, да?
Чжэн знал, что его отец очень обрадуется. На мировом рынке официально зарегистрированная кость стоила в три, а то и в четыре раза дороже, чем незаконная.
– Давайте пораскинем мозгами, какая страна в состоянии предоставить нам этот товар, – продолжил Четти Сингх, но, без сомнения, он уже знал ответ на этот вопрос. – Подходят ли нам Заир или ЮАР? В этих странах у меня нет высокоэффективной организации. В Замбии, Танзании и Кении почти не осталось слоновой кости.
В запасе Ботсвана, где не проводят крупных отбраковок, и, наконец, Зимбабве.
– Хорошо, – удовлетворенно кивнул Чжэн.
– Слоновую кость отвозят на склады национальных парков в Уонки, Хараре и Чивеве, откуда она поступает на аукцион дважды в год. Мы получим наш товар с одного из этих складов.
– С которого?
– Склад в Хараре слишком хорошо охраняют, – начал Четти Сингх, подняв три пальца. Исключив Хараре, он загнул один палец. – Самый большой Национальный парк – в Уонки. Однако он слишком далеко от границы с Замбией. – При этом он загнул еще один палец. – Остается Чивеве. У меня среди тамошнего персонала есть надежные люди. Они сообщают, что в настоящее время склад переполнен зарегистрированной костью, что управление парком находится на расстоянии менее сорока восьми километров от реки Замбези, где проходит граница с Замбией. Моя группа в состоянии пересечь границу и попасть туда в течение одного дня, чего уж там!
– Вы намереваетесь ограбить склад? – Чжэн подался вперед из-за стола.
– Без малейших сомнений. – Четти Сингх опустил поднятый палец и с удивлением посмотрел на Чжэна. – Разве наши желания не совпадали с самого начала?
– Возможно, – осторожно ответил Чжэн, – но вполне ли это осуществимо?
– Чивеве находится в отдаленной и пустынной местности, поблизости от реки, по которой проходит государственная граница. Я бы послал экспедиционный отряд из двадцати человек, вооруженный исключительно автоматическим оружием, под предводительством одного из моих самых лучших и надежных охотников. В темноте они пересекут границу со стороны Замбии на лодках, после изнурительного однодневного перехода достигнут цели и нападут на управление парка. Они устранят сразу всех свидетелей…
Тут Чжэн нервно кашлянул, и Четти Сингх, замолчав, с удивлением взглянул на него: – Свидетелей будет не больше четырех или пяти человек. Егеря, постоянно работающие в парке, у меня на содержании. Поселок для приезжих накануне дождей закрыт, и основная масса рабочих парка разъедется в отпуск по деревням. Останутся лишь смотритель да двое или трое из постоянно работающих.
– И все-таки нет ли способа избежать нежелательной расправы со свидетелями?
Сомнения у Чжэна вызывала отнюдь не моральная сторона дела. Просто он считал, что по возможности благоразумнее избегать ненужного риска.
– Если вы способны предложить альтернативы устранению, я бы с удовольствием поразмыслил об этом, – ответил Четти Сингх, но после короткого раздумья Чжэн отрицательно покачал головой: – Не могу, пока не могу. Но, пожалуйста, продолжайте. Каково же завершение вашего плана?